Неприкасаемость
Шрифт:
Девушка же была напряжена, она боялась неожиданности, которую клоун преподнесет обязательно. В этом сомневаться точно не стоит. «Но что делать, если он меня схватит, до того как я перемещусь?» — девушка прикусила край губы, думая об этом. Убить — не убьет, но настроение испортит. И существуй так дальше.
Молчание продолжалось, неловкость росла, настроение менялось. Клоун, что-то все же надумав, открыл глаза. Недовольно поморщился, издал непонятный звук и скептически оглядел девочку.
— Смени имидж, — он ткнул в лоб девушки, но та лишь, сделав шаг назад, смотрела на него, не понимая, чего от нее хотят. — Ну, личико хотя бы проще сделай.
Самара
— Меня видят так, как хотят: монстром, обычным человеком…
— То есть, проблема не в тебе?
— Смотря, что ты подразумеваешь под «проблемой».
Он вдруг понял, что ответить ему нечего. Сказать: «Ты и есть проблема» не лучший вариант, она не так поймет. Мысли путались, ее человеческий образ стоял перед его глазами. Эта странность его бесила. Немного рассмотрев девушку, он все же выдал:
— Я бы тебя убил, но не так.
Эти слова насторожили духа. Что ей еще от него ожидать? Это мучило ее сознание. Она убрала руки от лица, чтобы было удобней уйти от атаки. Но она не очень-то и хотела уходить. Интерес всегда стоит впереди инстинкта самосохранения. И это раздражало. Он сделал шаг вперед — она назад. Девушка же внимательно следила за ним, но он смотрел на ее плечо, пытаясь что-то найти, и, судя по его довольному виду — нашел.
И это еще больше раздражало. В конце концов, не выдержав, девушка переместилась в свой колодец. Уютная прохлада окутала ее, жаль, что она не чувствовала этого. Смена настроения сейчас самое то. Она прикрыла глаза, наблюдая полную темноту. Это так успокаивало. Но в мысли все врывались слова и образы клоуна. В этой приятной темноте появился он. Оно что-то сказал, его косоглазие показалось забавным, а неприятная улыбка утешала. Лошади замолчали, а мысли о родителях исчезли. Теперь там было место только одно, и оно уже заняло его. И эта неожиданная мысль вывела ее из строя. Она же мертвая. Мертвые не чувствуют и… И что? Наверное, стоит понаблюдать за клоуном, чтобы все расставить по полочкам. Она слышала, что он живет в канализации, но ведь и там есть колодцы.
***
В это время на улице не было людей. Возможно, конечно, встречались пару силуэтов, но именно сегодня все сидели дома. Но клоуну посчастливилось заметить ребенка, что выбежал из дома, на ходу вытирая слезы. Предвкушение пойманного страха уже засело внутри. Он подошел, предложил шарик, сказал что-то про «все будет хорошо», а потом резко оторвал кусок мяса от руки. Мальчишка быстро среагировал. Он хотел бежать, но Пеннивайз схватил того за ногу, не давая возможности пошевелиться. Кость сломана. Мальчик не чувствует ногу. Мысли лихорадочно сменяют друг друга. «Бежать! Куда?» Теперь он тоже летает с ними. Голод утолен.
И все же, теперь у него не выходила из головы девчонка в белом грязном платье. Такая странная, до невозможности молчаливая и слишком хрупкая, для малютки, что, не задумываясь, готова вырвать глотку. Какой контраст.
Обрывочные воспоминания, слова, незамысловатые действия — все это надежно хранилось в голове. Забывать совсем не хотелось. Возможно, она не создана для любви, но шанс имеет каждый. Тем более, она была человеком, а люди склонны к подобному. Чувства — это то, что
Люди любят страдать и ломать, монстры же ничего не любят. Люди нежны и хрупки, монстры — недосягаемы. Мир как черное и белое, злое и доброе. Так же мир обманчив. Непредсказуемость — самое страшное. Любовь непредсказуема, как и мир. Возвышая столь губительную силу, мы забываем о столь прекрасных душах людей. Душа чиста даже у самых ужасных людей, ведь она — душа — еще носит ту любовь, доброту, что сокрыта пеленой ненависти.
Этот мир прекрасен? Нет. Он мог стать прекрасным? Нет. Мы видим его прекрасным? Да или нет… Точные ответы заставляют забыть о самом предмете вопроса, ведь уже все известно. Мы забываем нашу реальность, где точность — помеха. Особенность заключается в многогранности ответов. Космос прекрасен из-за его неизвестности, а узнав, что там находится, мы теряем интерес. Все неизвестное и необычное манит, но узнав ответ, просто не обращаешь на это внимание, начиная искать что-то новое. Люди глупы, но необычны. Их души любят и ненавидят, ищут ответы и, решая задачки, в итоге разочаровуются. Она любила его. Она понимала, что это значит, но ничего все равно не знала об этом ответе. Для нее все еще существовала реальность.
***
Сырость и холод: так можно описать это место. Некая атмосфера, что пробирала до дрожи, пахла кровью. И чем-то еще, чем-то знакомым. Но она была не внутри. Только всматривалась в темноту, не решаясь перешагнуть свою гордость и спуститься вниз. Она еще что-то подумала о внутреннем виде. Там, должно быть, множество гнилых трупов детей. Может и взрослых. Она, действуя на автомате, скользнула вниз. Но когда приземлилась, то перед собой увидела красный бубончик на фоне грязно-белой ткани. Однако руки, что ее сжали сильнее, явно узнали гостью. Послышался противный смешок. К черту все, ее раскрыли, не успев она и понять, где находиться.
— Ты же не он? — ее голос как всегда был хриплым, но сейчас он был чуть дрожащий.
— Теоретически, не «он», — чуть подумав, ответил клоун. — А вообще, у меня к тебе вопрос: ты часом колодец не попутала?
— Сорян, — она вся сжалась, стараясь занимать как можно меньше места. Она прекрасно понимала, что этот чудак мог сделать, держа ее тело. Ее мертвое несуществующее тело.
И они застыли. Ни она, ни он не спешили что-то делать. Было неловко и непривычно. Самара почувствовала, как его левая рука сжала ее немного сильнее. Послышался хруст.
— Кажется, ты мне ребро сломал, — как-то слегка скривившись, произнесла она с досадой. Он так легко ее ломал.
— Прошу прощения, что только одно, — в его голосе послышалась нотка тревоги, почти незаметная. Что она с ним делает? Зачем?
Вновь тишина. Пеннивайз не выдержал и сделал шаг. Еще один и еще, еще… Такая хрупкая, что почти не ощущается. Синеватая кожа выделяется в полутемном пространстве, а грязное платье светится белизной, но черных волос не видно. Только чувствует их мокрое прикосновение. Как странно. Как необычно.