Неприкасаемость

Grobby

2. Как же это смущающе. Вродь только обжималочки, а у меня уже фантазия: “И уносит меня, и уносит меня…”

Чорт.

3. Возможно, глава вышла чуть позже (через пару недель). Она была бы, пожалуй больше, но сегодня я старею, а вам вот - глава. Настроения вам)

4. NB. ПБ открыта, комментарии - пожалуйста. NB

5. И да, я оборзел.

Снова кровь. Аккуратное движение и все — мертв. И никто не узнает, кем же был преступник. Возможно, обвинят бедолагу, которому фортуна не светила никогда в жизни. Люди несправедливо судят и осуждают, заставляя в это верить, сожалеть. Эгоцентрично выставляя себя

на аукцион «недосягаемых», люди превозносят собственное эго выше остальных сородичей. При этом, такие же, как он, в тоже время другие. Недостойные, животные и прочее. Конечно, это неотъемная часть человеческой иерархии. Однако «недостойные» продолжают переходить дорогу «сильным мира сего». И тут возникает конфликт: так кто же слабее? Одни давят деньгами, могуществом, другие силой и ненавистью. Так кто же сильнее? Тут и думать не нужно, даже дети знают, что прав победитель. Увы, но в этой игре победивших нет. Есть те, кто одолел врага в поединке, но окончательного ответа… Впрочем, интересно же наблюдать за этим.

Самара посмотрела на девушку, что вжавшись в угол, с ужасом глотала слезы. Она была красивой, живой, не такой, как она — мертвое создание. Немного подумав, девочка медленно приблизилась к жертве. Резко схватив ту за горло, она подняла ее. Внезапный приступ агрессии начал подступать, прибавляя силы. В мысли влез клоун, резко, без предупреждения. Разозлившись еще сильнее, Самара услышала хруст, а потом посмертный звук, который было сложно охарактеризовать. Белая пена смешалась с кровью, бледная кожа жертвы была намного светлее ее собственной. Это нормально, да?

— Как некрасиво-о, — сидя на подоконнике, Пеннивайз махал ногами и внимательно следил за девушкой.

— Она не жалуется, — тихо возразила Самара, отпуская тело, что глухо упало на пол.

— Если бы она начала жаловаться, то я бы действительно уверовал! — притворно-восторженно ответил клоун.

Внимательно посмотрев на клоуна, девушка исчезла. Как и тогда. Насупившись, оно вздохнул и спрыгнул из окна, легко приземляясь на ноги и неспешной походкой начинает идти с его новой едой. Ребенок тут же вскрикнув, начал бежать, и это чуть подняло настроение несчастному клоуну.

***

— Я тебе говорю, что видела!.. — закрывая лицо руками, женщина рвано выдыхает.

— Ну, дорогая, это стресс после родов, — успокаивающе поглаживая супругу, прошептал мужчина.

В доме творится всякая чертовщина, а все из-за какого-то странного звонка. Сначала, конечно же, подумали, что это розыгрыш детей, но когда дома техника работает по праздникам, дети рассказывают о девочке в белом, а на третий день мать семейства рассказывает о призраке и приглашает священника, то стоило задуматься, а розыгрыш ли это?. Стоило бы упомянуть, что верующих в этом доме не было. Но, как говорится, все проходит.

Самара скучающим взглядом проводила молодого священника. Люди всегда любезничали. Мораль, честь — это составляющие человеческой природы. Нельзя грубить взрослым, воровать тоже плохо, а убийство — грех. Создавая правила, они окружали себя защитным барьером, создавая таким образом закон. Загоняя других в распределенные ловушки, они переступают свой «закон», чтобы покарать тех, кто не сдержал своего… которые не последовали чужой указке. Рождение — святое действо. Мать ребенка превозносят в ранг святых, а ребенок ангел, что спустился с небес. Но люди сами ломают крылья младенцу. Он должен ходить, как другие. Он должен говорить, как другие. Он должен следовать правилам, как другие. Он должен быть уникальным, как другие. Такие рамки приписывает мир. И их нельзя нарушать, ведь за это последует наказание — осуждение других. И почему дети плачут

по ночам?

Они разговаривали долго и монотонно. Это было до смерти скучно. Под ногами заскрипел пол, на это обратил внимание только дети. Впрочем, это не важно. Подойдя к комоду, Самара запрыгнула на него и скинула вазу. На полу теперь была разлитая вода и красные розы на красных осколках. На это внимание обратили все. Священник, который представился Торемом Сейлатом, даже перекрестился. Перепутав стороны. Привидение хмыкнуло — наберут же.

— Да ты издеваешься, — хмурясь, Торем подошел к комоду.

— Ага… — сказано было негромко, но священник вскинул голову, растерянно смотря на Самару.

— Это ваша дочь? — настороженно спросил тот, показывая на духа.

— Там никого нет, — дрожа всем телом, женщина спрятала лицо на плече мужа. Страшно стало всем.

Духу очень хотелось сказать пару плохих слов, которые при жизни ей нельзя было говорить, но стойкая выдержка на то и стойкая, что не рушится. Через волосы она рассматривала очередного неудачного человека. Он был привлекательным, на священника не тянул. За свое существование она повидала достаточно таких кадров, чтобы тех за километр распознавать. Спрыгнув с комода, та прошествовала к другому концу комнаты, но мужчина все еще наблюдал за ней. Значит, и вправду видит. Теперь Самара смотрела на него с другого конца комнаты. Это было жутковато, но ей не очень-то и хотелось, чтобы кто-то к ней сейчас лез. Он сделал шаг, призрак передвинул стул, который служил своеобразным препятствием. Торем обогнул его, продолжая надвигаться. Призрак переместился в кухню. Возможно, она играла с ним, а может, хотела уйти от надоедливого мужчины. Убегать было бессмысленно. Поэтому Самара забралась на стол с ногами. Опираясь о стену, дух разглядывала младенца, что мирно посапывал в колыбели.

— Ты же не хочешь получить ребенка? — строго начал Торем.

— Нет. Мне нужна только она. — Бледная рука показала на плачущую женщину.

— Назови свое имя, — тяжело вздохнув, он достал крест и библию.

— Кто ты? Меня не может видеть священник. Обычный священник. — Самара в упор смотрела на Торема, но тот и не шелохнулся. Однако паника в его глазах отразилась.

— Охотник за привидениями. А теперь имя. Назови его.

— Самара Морган, — призрак спрыгнула со стола и, подойдя к полке с дисками, достала дубликат своего видео. — Посмотри это, пожалуйста.

Торем недоверчиво покосился на диск, но настаивать не стал. Последнее желание — закон. Тем более, что призрак настроен дружелюбно. Наивные люди. Охотник за привидениями попросил что-нибудь, что прочтет запись с диска. Мужчина, хозяин дома, быстро среагировал и показал на DVD. Торем остался один в комнате. Один с проклятой записью и девочкой-призраком. Ну, а так, да, интересно. Досмотрев до конца, он выключил аппаратуру. В эту же секунду зазвонил телефон. Охотник озадаченно посмотрел на призрака. Та же в упор смотрела на несчастный предмет, который пытался достучаться (читай: дозвониться) до хозяина. Проведя пальцем по экрану, он только и смог, что услышать шепот, приводящий в ужас:

— Семь дней, — на ухо ему прошептала Самара.

Его испуганные глаза метнулись к призраку. На мгновение ему почудилось страшное существо, вместо призрака девочки. Она стояла с ним рядом, смотря на него снизу вверх. Он сглотнул. Чертовы призраки. Сами ночами не спят и другим не дают. Проницательный карий взгляд заставил Торема поежиться. Он перекрестился и трясущимися руками достал крестик. Поцеловав предмет, охотник выставил его вперед. Быстро найдя страницу, отмеченную закладкой, мужчина начал читать молитву для изгнания нечистой силы.