Неприкрытая жестокость
Шрифт:
Джозеф разразился длинной тирадой на немецком, которая прекратилась, когда барон ударил по столу ладонью.
— Halte die Klapper! [22] — проревел он. — Говори по-английски или молчи совсем! С самого первого дня твоей женитьбы на нашей дочери ты вел себя как пиявка! Я терпел тебя из-за Мартина, Клауса-Марии, Анны-Лизы и Урсель. — Неожиданно он запнулся, его взгляд заметался из стороны в сторону.
Дагмар взвыла в голос, Курт пытался ее успокоить. Но чуднее всего повела себя баронесса — она начала царапать себе
22
Прекрати трещать! (нем.).
Курт повел сестру в ее комнату, а служанка баронессы вызвалась заняться своей хозяйкой и ее нуждами.
— Брунгильда знает, что нужно делать, — сказал Макен. — Наша госпожа перенесла несколько лет назад операцию и не может самостоятельно справиться с болью, — мягко добавил он.
«Черта с два!» — подумала Хелен.
— Джозефу нельзя давать возможность позвонить этой женщине, — сказала она Макену. — Его нужно запереть в гостевых апартаментах типа моих, предварительно отключив там телефон, и не подпускать никого, кто падок на взятки. Семья будет решать, что делать с ним и его сообщниками, я же удаляюсь — точнее, уезжаю домой.
— Все это чушь, Хелен, — сказал Джозеф, когда его уже собирались уводить двое слуг. — Ты шпионила за мной и выследила мою сестру и ее сына.
— Сестру? — Хелен рассмеялась. — Я видела ваш страстный поцелуй с фрау Рихтер — мне так следует ее называть? — сегодня днем.
Вошел помрачневший Курт. После недолгого разговора с Макеном он стал выглядеть значительно лучше.
— Ты — девушка на миллион, Хелен, — сказал он ей. — Я должен отвести папу к нему в комнату; там он быстро придет в себя. А затем уж будем решать, что делать с Джозефом. Бедная Дагмар!
— Завтра я полечу домой, — сказала Хелен.
— Я отправлюсь с тобой, — ответил Курт и повел отца прочь. Пожилой мужчина сначала отшатнулся, бормоча что-то о бомбах — это Хелен поняла даже по-немецки, — потом уступил и позволил Курту помочь ему.
— Вы — настоящее сокровище, Макен, — сказала девушка дворецкому, когда они остались одни в гостиной.
— Спасибо, мисс Хелен.
— А чем ваш отец зарабатывал себе на жизнь?
Макен удивился вопросу.
— Он был дворецким у барона.
«Потомственные слуги!»
— А ваш сын или сыновья, Макен?
— Сын. Он — глава правительственного ведомства в Бонне.
Дагмар попросила разрешения войти, когда Хелен утром следующего дня паковала вещи.
— Я должна вас поблагодарить, — сухо сказала она.
— Не обязательно. Надеюсь, вы понимаете, что я не собираюсь замуж за Курта? Я приехала сюда, чтобы попытаться раскрыть похищение.
— Вы меня успокоили. Вы сводите моего Кюртхена с ума. — Она присела в сторонке на стул и принялась наблюдать, как быстро и ловко Хелен складывает вещи. — Мы решили спасти свое имя, это важнее всего.
—
— Джозеф просил меня выделить ему из фонда два миллиона, — сказала Дагмар. — Я сочла это эгоизмом и отказала. Правда, он хотел их для своего сына.
— Могу я дать вам совет? — спросила Хелен, прекращая сборы, чтобы посмотреть на Дагмар.
— Он, несомненно, меня обидит, но все же говорите.
— Любовница Джозефа одевается, как герцогиня Виндзорская — очень дорого и со вкусом. Вы же одеваетесь, как королева Мэри, с чьим внешним видом я знакома благодаря моим английским коллегам. Вы одеваетесь очень старомодно. Отдайте себя в руки одного из этих «голубых» мальчиков, которые вечно крутятся вокруг богатеньких женщин в надежде стать Пигмалионами. Лучшей местью станет ваша замечательная жизнь: женщина Рихтера будет гнить в немецкой тюрьме, а вы — щеголять в красивых нарядах. Вы будете счастливой, держу пари.
Высокомерие не позволило Дагмар дать резкий ответ.
Хелен продолжила сборы.
— Вы отметили на карте дом той женщины? — спросила Дагмар.
— Да, — сказала удивленная Хелен.
— Можете отдать мне карту? Она понадобится мне для полиции.
Хелен залезла в свою вместительную сумку, вытащила оттуда карту и развернула ее.
— Вот этот дом, — показала она.
— По крайней мере теперь я знаю, что он делал со своими доходами.
— К разговору о домах… Этот дворец… — начала Хелен.
— Будет продан, — закончила Дагмар, поднимаясь со стула. — Надеюсь, я больше вас не увижу — никогда. Но все-таки спасибо вам.
Хелен и Курт прилетели домой в воскресенье и попрощались в холле Талисман-тауэрс.
— Я вымотан, — сказал Курт, касаясь рукой подбородка Хелен.
— Сильнее, чем во время похищения?
— Определенно. Моя бедная сестра! Она совершенно раздавлена.
— Когда будешь говорить с ней, передавай мои сожаления по поводу случившегося.
— Обязательно.
Дома, оглядывая свою симпатичную, правда, довольно аскетичную ванную комнату, Хелен подумала, как же она не похожа на созданную Людвигом Баварским, однако из-за этого ванная теперь нравилась ей еще больше. Вот если создать нечто среднее между тем и этим…
— Двоеженство! — воскликнул Кармайн в понедельник утром. — Сходится. Похоже, в свое время это была идея фрау Рихтер. — А потом Джозеф придумал, как обеспечить своего законнорожденного сына, поскольку его незаконнорожденные дети получают и так довольно много, а в будущем получат еще больше.
— Двоеженство, очевидно, стало возможно из-за идеологического разделения нации на две части, которые прервали всяческие контакты между собой. Я предполагаю, что фон Фалендорфы не спросили у Джозефа, был ли он женат в Восточной Германии, а он, конечно же, сам об этом промолчал, — сказала Хелен.
— Они не будут возбуждать дело, — заметил Ник.
— Определенно, — согласилась Делия.
— Но и так все не оставят, — продолжила Хелен. — Задета их честь, а барон — не тот человек, который готов подставить другую щеку. Как и баронесса. А Дагмар еще злопамятнее.