Непримиримые 4
Шрифт:
***
Одним переодеванием меня в секс-бомбу подруга не удовлетворена. Как ни упираюсь, тащит в ближайший салон-красоты.
– Ты должна быть готова от и до! – не слушая слезливого «Я не хочу на такое свои оставшиеся жалкие средства тратить!», Ксю неумолима и категорична.
– А ТАМ зачем? – недопонимаю, проклиная свою дурость за то, что обратилась за помощью к Ксении.
– Кто его знает, куда клуб, а потом и СВМА закинет, – хитренько сверкает голубыми глазами Бравина, когда, сидя
– Тогда, может, наоборот – зашить и обрасти? – подмечаю резонно. Смешно ли, но идея нравится всё больше.
– Боже, Ирка, – фыркает смешливо Ксю. – Ты стала такая суч***!
– Пугаю?
– Нет, ты мне нравишься любой! При всей кусачести ты умная и крутая. Надеюсь, найдётся тот принц, кто сможет твою воздвигнутую на немыслимую высоту крепость покорить! – с победным видом откладывает ручку и пробегается взглядом по строчкам.
– Не так уж она и высока, – с кислым видом откидываюсь в мягком кресле. – И поверь, как оказалось, быстро падает под натиском наглого и харизматичного врага.
Сердце тотчас болезненно сжимается и томительно ноет. Вспоминаю Игната и его бессовестные приставания. Жар не заставляет себя ждать, разливается по телу, тревожа вероломных насекомых – тараканов в голове, бабочек в животе, мурашек на коже. Томление ёкает ниже и с неудовольствием осознаю, что мне скверно, одиноко и пусто без дерзкого соседа. Жуть какая-то, но его очень не хватает. Тепла, что от него идёт. Солнца, которое он излучает. Колючих реплик, откровенных взглядов, обольстительных улыбок и губ… рук… Его не хватает!
Не знаю, что отражается на моём лице, но Ксю перестаёт улыбаться:
– Ир, он… ты же этого и хотела, разве нет?
– Хотела, – киваю едва ли. – Вот он и ушёл. Оставил носок, трусы, крышку от туалетной воды, разовый станок для бритья, пачку влажных салфеток, упаковку презиков и котЭ… За последнее – отдельное «спасибо», – давлюсь сарказмом.
– Почему? – хмурится Кения.
– Этот рыжий зверь не любит никого кроме себя, дерёт мебель, ну и … оскверняет моё нижнее бельё.
– Фу, – морщится подруга, но смехом давится. – Но я вообще-то не про кота уточняла. Про Игната. Почему он так просто ушёл? Между вами… космос… – не обращая внимания на мой шок, шагает к ресепшену и протягивает администратору анкету: – Нам нужно в темпе, – поясняет с открытой улыбкой, постукивая острым коготком о столешницу.
– Постараемся, – заверяет мягко миловидная шатенка, бегло изучая наши пожелания.
– Какой космос? – шепотом, когда Ксения возвращается на место.
– Болезненная страсть на маниакальном уровне с неуправляемым желанием утрахаться до оргазмической вселенной, – с триумфальной улыбкой заключает Ксю.
– Понятия не имею, что испытывал он, а мне не нравилось ощущать слабость по отношению к нему, и уж тем более зависимость… Не хочу нуждаться в ком-то. Тем более в Игнате!
– И он ушёл, когда ты ему это высказала! – не спрашивает, а конкретизирует свою мысль Бравина, уставляясь осуждающим взглядом.
– Нет! – оправдываюсь торопливо. –
– Девушки, – нарушает нашу беседу администратор с дежурной улыбкой, останавливаясь рядом. – Прошу за мной…
– Почему ты себя винишь? – продолжает допрос Ксю, когда мы уже сидим в кабинете педикюра и маникюра. Эти процедуры нам пообещали совместить, поэтому над нами работают одновременно четыре мастера.
– Я написала Лиангу, хотя знала, что это ошибка. Он ждал моего шага… И я дала повод думать, что я в нём нуждаюсь. Что у него есть шанс…
– Бред, – отмахивается Бравина, с видом «большей глупости я не слышала». – Он гад, раз посмел тебя шантажировать… Уверена, ему плевать на твоё мнение. Он бы приехал всё равно. Подобные твоему китайскому прЫнцу не терпят возражения и привыкли к вседозволенности. Твоя ошибка в том, что ты попала под его чары, будучи в Шанхае. Но я тебя не осуждаю, – подмигивает Ксю, – чувства нужны! Нужны ошибки! Это жизнь и опыт… Только так мы мудреем.
– Возможно, но не сглупи я, он бы не думал, что я всё ещё чувствую к нему… нечто большее.
– А ты… не чувствуешь? – с сомнением уточняет Ксения.
– Моя симпатия плотно сливается с ненавистью. Видимо, это судьба – сталкиваться по жизни с плохишами.
– Он смертельно опасен, Ир. Это не шутки. Но я тебя понимаю. Жутко возбуждает знание, что ты вызываешь такие дикие эмоции у подобных брутальных типов. Это как наркотик.
– Ага. Мы на грани спалить мир… И, боюсь, спалим. К этому я и готовлюсь!
– И как будешь выкручиваться? – это уже озвучивает на интимной процедуре «Шугаринг».
– Ты о чём? – отвлекаюсь от задумчивости, прислушиваясь к ощущениям, которые рождают действия мастера по депиляции. Тёплая масса на теле…
– Ну, – закатывает глаза Ксю, выражая лёгкое возмущение по поводу моей туго умности, – турнир. Победа – проигрыш… – размыто, но так, чтобы я поняла, о чём речь.
– Боюсь, у меня нет шанса. Он скорее умрёт, чем позволит себя победить! Ауч, – всхлипываю, когда мастер резким движением избавляет интимную зону от ненужной волосатости, хотя её там почти нет – так… едва пробивающаяся на свет щетинка.
– Роковая женщина! – с дружеским сарказмом заключает подруга и тотчас взвизгивает – её зона бикини тоже будет белеть кожей. Я согласилась на Ад, только если она побывает в нём вместе со мной.
– Это не смешно, – нарочито строго бросаю, когда прохихикиваемся с Ксю над мучениями друг друга. – Но я научилась выкручиваться из патовых ситуаций. Спасибо Лиангу. Многому научил…
– Ну или тупо сбегать, – едко напоминает Бравина.
– Спасибо, – ядовито выдавливаю желчную улыбку. – Это крайний вариант!