Неприрученный вампир

Бакстер Кейт

— Гуннар, — они еще не затрагивали тему обустройства жилья. — Я не могу оставить Лукаса.

Он нахмурил брови.

— Я не жду от тебя этого.

Узел в груди немного ослаб.

— Ну и что? Мы просто переедем, и твоей стае придется смириться с тем, что многовековые традиции меняются по щелчку твоих пальцев? Я многого прошу, даже от того, кто согласен измениться.

Гуннар потянулся к ее руке. Его гипнотический взгляд удерживал ее, когда мужчина поднял ее руку и приложил губы к каждому из суставов.

— Я

не предлагаю ничего столь резкого, — когда он посмотрел на нее с такой силой, Шелль могла поклясться, что весь остальной мир растаял. — Но дорогая, я не буду жить без тебя. Я не собираюсь ездить в Лос-Анджелес каждую ночь и возвращаться сюда каждое утро. Я не хочу, чтобы нас разделяло несколько футов, не говоря уже о милях. Я могу сделать это временно, но хочу, чтобы ты жила здесь. Я хочу, чтобы Лукас жил здесь. Стая примет тебя. Те, кто не захотят, могут уйти.

Шелль заставила себя отвернуться.

— Я не хочу быть тем, что встает между тобой и твоей семьей. Я не смогу жить с этим.

— Ты моя семья, — подчеркнул Гуннар. — Мое сердце. Моя душа. Всё. Если они любят меня, они будут любить тебя.

Шелль приподняла уголки губ.

— Похоже, ты в этом уверен.

Гуннар встал и посмотрел на нее. Он взял Шелль за руки и заставил ее встать.

— Ну конечно, — сказал он с саркастичной усмешкой, от которой ее кости стали мягкими. — Я — Альфа. А теперь раздевайся. Кажется, ты обещала потереть мне спинку.

Когда он смотрел на нее с таким жаром, как она могла ему отказать?

— Да, — ответила она с улыбкой. — Может, я и вор, но всегда держу свое слово.

Она сняла рубашку, и улыбка Гуннара превратилась в нечто серьезное и грешное. Девушка сомневалась, что душ будет использован только по назначению. Эх, чистота была совершенно переоценена.

***

Гуннар стоял под горячими брызгами и вдыхал пар. Его тело все еще было слабо из-за серебра, но рана, наконец, закрылась и теперь была не более чем сморщенной звездой рубцовой ткани, которая скоро также исчезнет.

Шелль схватила кусок мыла с подноса и намылила его ладонями. Гуннар наблюдал, как вода стекала по ее обнаженному телу, бежала крошечными речками между ее дерзкими грудями, по сочным розовым кончикам сосков, по изгибу бедер и вниз.

Скольжение ее намыленных рук по его коже было раем. Она массировала каждый дюйм его с мучительной точностью, расслабляя узлы в мышцах, когда омывала его.

— Я сказал, что мне нужна помощь со спиной, — Гуннар позволил себе на мгновение закрыть глаза. Боги, ее руки так хорошо ощущались на его коже. — Я и не ожидал, что ты будешь столь скрупулезна.

— Какой бы я была парой, если бы пренебрегала всем остальным? — Гуннар приподнял одно веко и увидел, что горячий взгляд Шелль прикован к нему. Его член зашевелился, и мужчина проглотил

стон. — Я хочу, чтобы ты был чистым и опрятным.

— М-м-м, — ответил Гуннар. — Мне придется ответить тем же.

— О да, это так, — с хриплым смехом произнесла Шелль, отчего у него в крови зашевелилось возбуждение. — Если думаешь, что я делаю это, не ожидая вознаграждения за свои усилия, то ты сошел с ума.

Он был в норме, но Шелль сводила его с ума от вожделения. Гуннар потянулся к ней, но она вытянула руку, чтобы держать его на расстоянии.

— Я еще не закончила с тобой.

— Мне наплевать на свою спину, — мужчина схватил ее за запястье и притянул к себе. Ее груди потерлись о его намыленную грудь, и Гуннар застонал. — Боги, Шелль, если я не трахну тебя прямо сейчас, я действительно могу сойти с ума.

Медленная, чувственная улыбка заиграла на губах.

— Я далека от того, чтобы пренебрегать твоим психическим здоровьем.

Ее губы встретились с его. Теплое, влажное скольжение ее языка заставило член Гуннара затвердеть. Сердце заколотилось у него в груди, дыхание слилось с ее дыханием. Он никогда не радовался простому прикосновению?

Она обняла его за плечи. Шелль дразнила пальцами шею мужчины сзади, царапая ногтями обнаженную плоть. Дрожь пробежала по его спине, и Гуннар прижал Шелль к мраморной стене душа, обхватил ее зад и поднял вверх, проникнув в ее плоть.

Терпения не существовало, когда дело касалось этой же. щины Ему нужно было взять ее и погасить проклятое желание, которое поглотило его, как лесной пожар. Голова Шелль уперлась о стену душа. Она ногами обхватила его торс, сцепив лодыжки прямо над задницей Гуннара.

— Сильнее, Гуннар, — ее задыхающиеся слова у его уха подстегнули. Она стонала громче с каждым движением его бедер. — Вроде этого. Не останавливайся.

Ее киска сжалась вокруг него. Горячая. Мокрая. Тугая. Боги, ощущение было настолько сильным, что он не знал, сколько еще сможет продержаться, пока не кончит. Но будь он проклят, если сделает это раньше Шелль. Его челюсти сжались, и Гуннар замедлил темп, медленно вставляя с мощным толчком, который заставил ее ахнуть.

— Тебе это нравится, милая? — Гуннар одной рукой уперся в стену, а другой крепко держал Шелль за попку.

— Это ужасно, — сказала она со стоном. — Ненавижу это.

Она сверкнула злой улыбкой, когда мужчина вытащил свой член и снова вонзился в нее.

— А это?

Ее прерывистое дыхание выдало слова.

— Ужасно.

Головкой пениса мужчина скользнул по возбужденному клитору Шелль, и это было все, что он мог сделать, чтобы не врезаться в нее безжалостно. Но оборотень хотел доставить ей удовольствие. Почувствовать, как она сжимает его, когда оргазм овладеет ею.

— О боги, Гуннар, — голос Шелль дрожал. — Так замечательно.