Непристойное предложение
Шрифт:
На ленч были ростбифы. Перекусив, они расположились в гостиной за чашкой кофе.
– Знаешь, па, я как раз хотела с тобой поговорить о Лине Лоренс.
– Не буду кривить душой, я не в восторге от твоих фотографий на сумках и, тем более, от всех этих статеек, перемывающих тебе косточки, но я понимаю, что без этого нельзя, это как бы издержки шоу-бизнеса. Я и не думал, что моя маленькая девочка будет пользоваться таким успехом. Не сразу к этому привык, если честно.
– Теперь с этим покончено, со вчерашнего дня Лина Лоренс официально удалилась от дел. Отныне я снова становлюсь самой собой – прежней Кэти Мелдентон.
– Удалилась от дел? В твоем-то нежном возрасте! – воскликнул отец.
На
– Не надо принимать поспешных решений, девочка. С твоей профессией можно заработать уйму денег. В дальнейшем на тебя могут обратить внимание продюсеры телевидения, кино, станешь звездой… Да перед тобой открыты все горизонты!
– Все это я слышала не один раз, но денег я уже заработала достаточно: и квартиру могу себе купить, и на счет в банк кое-что положить. Я уже совершеннолетняя, па, твое опекунство закончилось, и я намерена занять полагающееся мне место в правлении компании. – От ее слов у отца буквально отвисла челюсть. – Кроме того, – продолжала Кэти, – мне нужна работа. Я хочу быть дизайнером, как мама в те времена, когда ты с ней познакомился.
Отец приложил максимум усилий, чтобы отговорить Кэти от ее затеи, но к тому времени, когда она собралась возвращаться в отель, ему пришлось сдаться. Последнее слово осталось за дочерью. На следующее утро Кэти расплатилась за номер, взяла такси и приехала домой.
Со слезами на глазах стояла она в раскрытых дверях своей девичьей спальни. Глупо, конечно, поддаваться сентиментальности; она и в детстве не испытывала горячих чувств к этому дому, но сейчас вдруг поняла, что скучала по нему. В спальне все было по-прежнему: все та же узкая односпальная кровать, те же занавески в бело-розовых тонах, она сама их когда-то подбирала в тон обоям. Все знакомо с детства. Тыльной стороной ладони она смахнула слезы с длинных ресниц. Как часто проводила она тут долгие часы, мечтая о Джейке…
Все, хватит, отныне никакого Джейка. О той части жизни необходимо забыть. Завтра вместе с отцом она пойдет на фабрику, и начнется совершенно новый этап.
Дело Мелдентонов началось в середине семнадцатого века с глиняных разработок в Корнуолле. А через столетие одному из предков Кэти пришла идея основать собственную фарфоровую фабрику на берегу Темзы вместо того, чтобы переправлять глину по реке на чужие фабрики. Идея была претворена в жизнь, и уже к 1850 году продукция Мелдентонов могла смело конкурировать с изделиями старейших предприятий.
Когда-то давно дед сводил маленькую Кэти в Британский музей и с гордостью показал вазочку с монограммой королевы Виктории и клеймом Стивена Грина из имперских гончарных мастерских. Тогда-то дед и поведал девочке историю семейства Мелдентон. Выяснилось, что ее прадед работал с Грином и только потом перешел на семейную фабрику.
Все это Кэти вспоминала, чтобы успокоить нервы перед выходом на новую работу.
Наутро вдвоем с отцом они отправились на фабрику. Отец мастерски вел машину, сразу видно, что много лет за рулем. Когда он припарковался, Кэти, не выходя из кабины, удивленно огляделась по сторонам. Когда-то фабрика казалась ей огромным строением, а теперь перед ней предстала неказистая развалюха, зажатая между двумя многоэтажными домами.
– В чем дело? – повернулась она к отцу.
– Не волнуйся, Кэти, вот уже почти четыре года, как я стал вкладывать капитал в жилищное строительство, так что эти два дома тоже собственность компании.
На языке у Кэти вертелось множество вопросов, но отец уже открыл дверцу и с неправдоподобной для его комплекции проворностью выпрыгнул
Яркое утреннее солнце ласково играло на поверхности Темзы, усыпая неспешно текущие воды сверкающей россыпью золота. Любуясь этим великолепием, Кэти допила кофе и поставила чашку на подоконник. Стояло чудесное октябрьское утро, рыже-красные листья уже покрыли землю душистым пряным ковром. В эту квартиру в одном из новых домов около фабрики она въехала две недели назад. Купила ее у своей же компании. Так удобно – две минуты ходьбы, и она на работе.
Работа. С губ слетел довольный вздох. Она многого добилась за эти два месяца, даже сама не ожидала. Сперва, правда, за ее спиной раздавались ироничные восклицания, но в конце концов красочный плакат с ее изображением исчез со стены фабричной столовой. Кэти с таким рвением взялась за дело, что смешки быстро прекратились.
Кэти уговорила отца дать ей возможность попробовать себя в дизайне. Он согласился, но с условием, что она поработает и в других цехах, чтобы лучше понять производственный процесс. Поэтому первую неделю она провела в декораторном цехе.
Глазурированный фарфор раскрашивается не сразу. Сначала керамическая эмаль наносится на слой глины, насаженный на прокладочные листы, потом декоратор смачивает эти листы водой, осторожно отделяет прокладки и помещает на фарфор, все время разглаживая, чтобы не осталось пузырьков и вздутий.
Для всего этого нужен опыт и сноровка. Кэти пришлось покорпеть, но вот наконец из-под ее рук вышел отличный экземпляр. Завороженными глазами смотрела она на свое творение после вторичного обжига. Глиняный слой растаял, а эмаль навеки сплавилась с глазурью.
Вторую неделю она проработала с женщиной, тонкой кисточкой наносящей эмаль, как правило золотую, на носики и ободки чайной посуды, установленной на поворотном круге. После чего изделия отправлялись на третий, последний обжиг.
Работа в цехах доставляла Кэти истинное наслаждение, руки ее стали проворными, тонкая работа отлично подготовила к тому, чем она жаждала заняться, – декоративному дизайну. Да и персонал фабрики стал относиться к ней с уважением, что тоже было немаловажно.
Кэти взглянула на часики. О, да она опаздывает! Схватила чашку, блюдце, отнесла все в маленькую кухоньку. Включила воду, ополоснула посуду и поставила в сушку. Потом подхватила черный кожаный портфель. У двери Кэти приостановилась: сегодня первая встреча с советом правления, своего рода вступительный экзамен, значит, надо хорошо выглядеть. Кэти посмотрела в зеркало на стене прихожей.
То, что она в нем увидела, вполне ее удовлетворило. Золотистые волосы уложены в аккуратный пучок, косметики самый минимум, губы тронуты нежно-розовой помадой, на длинных ресницах чуть-чуть туши. Серый шерстяной жакет в строгом стиле подчеркивает тонкую талию и узкие плечи. Она провела ладонями по бедрам, разглаживая мягкую ткань серой юбки. Что ж, типичный образ современной деловой женщины, решила она и, поправив свободно повязанный бант на блузке, вышла из квартиры.
До здания правления было совсем недалеко. Каблучки черных туфелек весело цокали по асфальту. Мужчины оборачивались ей вслед и восторженными взглядами провожали стройную красавицу, но, поглощенная мыслями о предстоящей встрече, она ничего не замечала. А заметив, пришла бы в ужас. Она считала, что навсегда разделалась с образом Лины Лоренс, но не тут-то было: гибкая походка, прелестное личико, изящные изгибы фигуры так действовали на мужчин, что они застывали на месте с отвисшими челюстями. И совершенно неважно, что на ней было надето – деловой костюм или купальник-бикини.