Непристойное предложение

Кэбот Патриция

– Они – совсем как мальчишки, не правда ли, капитан? – звонко смеясь произнесла Джорджиана, переступая через распростертые ничком тела ее деверей, которые после спасения Пэйтон еще долгое время продолжали мутузить друг друга, пока в конце концов с громким грохотом не свалились вместе на пол. – Не могу представить, как вы терпели их столько лет. Рэли, Хадсон, – сказала она. – Здесь наш хозяин. Подниметесь.

Первым встал Рэли, поправляя свой камзол.

– Хозяин, – пробормотал он. – Ради всего святого, это же

просто Дрейк.

Хадсон разделял мнение младшего брата.

– Действительно, Джорджиана, – сказал он, раздраженно. – Ты добавишь ему гонора, называя хозяином, как сейчас. Не успеешь оглянуться, как он начнет ходить по округе, настаивая, что он – баронет или что-то типа того.

– Вообще-то я и есть баронет.

Хадсон кисло взглянул на невестку.

– Видишь, что ты наделала, – сказал он.

У Джорджианы был страдальческий вид.

– Хадсон, – сказала она. – Капитан Дрейк – баронет. Помнишь, я объясняла тебе в карете, что он унаследовал титул, когда умер его брат…

– Это не важно, – заявил Хадсон.

– И я так думаю, – настаивал Рэли. – Мы же не должны теперь обращаться к тебе «сэр», Дрейк, правда? Потому что я, например, не перенесу этого после всего, через что мы прошли вместе.

– Я не думаю, – задумчиво согласился Хадсон, – что мог бы обращаться «сэр» к человеку, которого я побеждал в карты столько раз, сколько Дрейка.

Тот низко поклонился.

– Джентльмены, – сказал он с насмешливой серьезностью. – Я абсолютно уверен в том, что никто из вас не позволит изменению в моем общественном положении лишить меня того уважения, которое, я знаю, вы всегда ко мне питали.

– Поцелуй меня в задницу, Дрейк, – предложил Хадсон, а Рэли издал губами неприличный звук.

– О, Боже – произнесла Джорджиана, открывая веер и энергично обмахивая им свои пылающие щеки.

Дрейк выпрямился из поклона с улыбкой во все лицо – одной из тех улыбок, которые заставляли Пэйтон слегка задыхаться, даже если она не дралась с братьями.

– Приятно сознавать, – прокомментировал он, – что несмотря на то, что многое в этой жизни способно измениться, в нем все же есть место постоянству.

– Послушай, Дрейк, – Росс провел пальцем по своему все еще распахнутому вороту. – Джорджиана говорит, что ты завязал этот узел сам. Это правда? Ты должен показать мне, как это делается, старик. Я, кажется, никак не могу освоить эту штуковину.

– Джентльмены собираются в бильярдной, – ответил Дрейк, все еще улыбаясь. – Я присоединюсь к вам и с удовольствием дам тебе совет насчет галстука.

– Бильярдная, – эхом отозвался Хадсон. – У этого гада есть бильярдная комната. В том, чтобы быть баронетом что-то есть, Рэл.

– Держу пари, что там есть виски, – сказал Рэли. – В бильярдных всегда есть виски.

В мире просто не существует достаточно широкой двери, чтобы пропустить всех троих братьев Диксон,

когда они рвутся к виски, и дверные проемы Дэринг Парка не были исключением. Пэйтон с приподнятыми бровями наблюдала, как ее братья пихались локтями и толкали друг друга, спеша выйти из комнаты. И только когда они ушли, Дрейк – его брови тоже были подняты – повернулся к Джорджиане и сказал так спокойно, будто с тех пор, как он вошел в комнату, ничего необычного не произошло:

– Миссис Диксон, леди, по-моему, собираются перед ужином в гостиной.

– О, – Джорджиана отчаянно обмахивалась веером, еще не вполне придя в себя после того, как Хадсон предложил Коннору Дрейку поцеловать себя в зад. – Спасибо, капитан. Это довольно… это очень любезно с вашей стороны – лично зайти, чтобы сообщить нам об этом…

– Не за что, миссис Диксон. Я рад, что вы все приехали в Дэринг Парк. Надеюсь, ваши комнаты удобны?

– О, – сказала Джорджиана. – Очень. Дом очарователен, просто очарователен.

Джорджиана выглядела так, будто ей не терпелось вырваться из-под пристального взгляда капитана. Пэйтон могла понять это стремление. Она становилась объектом этого холодного, расчетливого взгляда гораздо чаще, чем хотелось бы вспоминать.

– Пойдем, Пэйтон, – продолжила Джорджиана нервно. – Нам лучше спуститься вниз, прежде, чем твои братья вовлекут себя в еще большие неприятности…

– Я сейчас приду, – сказала Пэйтон, – через минуту.

Пэйтон осознала, что неожиданно ей представилась прекрасная возможность. Она надеялась, что добавила в свой голос достаточно приторной сладости, чтобы невестка не догадалась, что у нее не было ни малейшего намерения следовать за ней в ближайшее время.

Ей удалось. Джорджиана исчезла в коридоре, слишком расстроенная из-за плохих манер своей новой семьи, чтобы обратить внимание на намерения младшего ее члена. Это было только к лучшему, поскольку она навряд ли одобрила бы то, что в следующий миг сделала Пэйтон. А она схватила баронета за руку, когда тот намеревался отступить в сторону, чтобы позволить ей пройти в дверной проем первой, и прошипела:

– Ну, спасибо тебе, черт возьми!

Дрейк выглядел определенно удивленным тем, что к нему так обратились. Он снова приподнял свои рыжевато-коричневые брови и произнес с легким возмущением:

– Прошу прощения?

– Как я смогу когда-нибудь убедить Росса дать мне собственную команду, если ты вечно вмешиваешься? – горячо потребовала Пэйтон.

– Вмешиваюсь? – понимание, наконец, осветило лицо капитана. – О, понимаю. Ты имеешь в виду, что, помешав твоему брату швырнуть тебя через плечо, я вмешался? – уголки его губ изогнулись в усмешке. – Тогда мне придется просить твоего прощения, Пэйтон. Я скорее думал, что спасаю тебя от сокрушительного удара головой. Ужасно низко с моей стороны, как я теперь понимаю.