Неприятности по алгоритму
Шрифт:
Быстро запрыгнула на свое место, и как оказалось весьма вовремя. В ангар ворвался отряд зачистки. Еще раз, помянув недобрым словом создателей штурмовика, которые напрочь проигнорировали механику, оставив возможность управления только через порт, подсоединилась к искину.
Взлет (пришлось расстрелять закрытый шлюз ангара и ворвавшихся солдат) получился инфернальным.
Едва успела набрать высоту, меня окружили вниманием молодые (потому, как до старости в космофлоте еще нужно суметь дожить) и красивые (не лицом – это уже к пластическому хирургу и генному набору папы с мамой, так телом – физподготовка творит чудеса) мужчины. А то, что у кого-то может не быть половины зубов или куча шрамов – так это мелочи.
Мои петляния уже принесли определенный успех, и основная часть преследователей отстала. Я решила, что пора выходить из стратосферы в открытый космос и задала с учетом маневров уклонения конечную цель: сектор, где располагался космодром с танэктским кораблем.
Уже выходя на прямую и выжимая все сорок три движка по максимуму, я успела отметить, что на хвосте плотно остался сидеть лишь один штурмовик Союза. Остальные отступились, то ли повинуясь приказу не покидать основную зону атаки, то ли плюнув на бешеный мирийский штурмовик, который далеко с Альтеры и так никуда не улетит. Упертый пилот же, что коннектился с искином (те, кто сжимал штурвал руками, уже давно и безнадежно отстали) и не желавший отступить, пер напролом, почти вписавшись в мой остаточный след. Он нагонял меня, и, что самое удивительное, пока не предпринимал попыток нашпиговать плазмой.
Несмотря на зашкаливающий адреналин и громадный поток данных от системы стабилизации полета, которыми щедро снабжал искин штурмовика, меня все больше охватывало ощущение де жа вю. Вот только что-то было наоборот: как будто я поступаю не правильно. Это мне нужно его догонять, а этому упертому барану из Союза – уходить в отрыв.
Глава 13
– Какого, мать твою, засранец академический, ты заблокировал мне систему пуска ракет? Я бы поджарил этого жоповерта мирийского еще на вираже! – Громила продолжал материться так, что динамики, не выдерживая эмоционального накала атакующего, начинали обиженно трещать.
– Не время, он слишком юркий для нас, дождись, когда выйдет на трек, перестанет закладывать каскады из мертвых петель.
Бэни Рей, хотя и выслушал данный аргумент не перебивая, (потому как в легкие нужно-таки набрать воздух, чтобы еще раз хорошенько обложить напарника, нестабильный атом ему в задницу!) но мнения по сложившейся ситуации не изменил.
– Да этот засранец еще хрен знает, сколько может так выделываться, он, кажись, на сверхскоростнике.
– Я уже это понял, – Браен цедил слова сквозь зубы, так, что скорпион обзавидуется – столько яда в каждой паузе.
То, что мириец вытворял в стратосфере, кроме как высшим пилотажем и
Решив проверить догадку, блондин повторял маневры мирийского штурмовика, пытаясь приблизиться, и у него даже получилось вписаться в остаточный след, но тут Громила не выдержал.
– Разблокируй систему, я сейчас поджарю ублюдка!
– Нет. – Ответ Дранго поразил напарника.
– Ты сейчас идешь в хвосте, это идеальная возможность. – Бени Рей ради такого даже материться перестал.
– Если это тот пилот, о котором я думаю, то попасть в него будет не просто.
– Ты его знаешь?
– Да, похоже, это моя жена. – Последние слова Браен выплюнул.
– Ну, не гыра себе! – Емко охарактеризовал ситуацию Громила.
– «Бушующий», «Бушующий», говорит пилот штурмовика класса «Эстра» Тэри Ли. Ответьте!
– «Бушующий» на связи. – Ну, наконец-то, я уже не чаяла, что сумею связаться с диспетчером танктского корабля. – Передайте старпому. Срочно готовиться к взлёту. Элронг был атакован войсками Союза, переговоры сорваны, у меня на борту Лерго дис’ Кейрим, ранен. Требуется медицинская помощь. – Короткие рубленые фразы, словно выбивающие последний воздух из легких. Я выжимаю все возможное из штурмовика, переходя в режим гиперускорения.
– Вас понял – сквозь обманчиво-невозмутимый голос диспетчера проскальзывает тревога, но я этого уже не слышу.
Проходит не больше минуты, когда штурмовик переходит в обычный режим и бортовые камеры фиксируют на полотне горизонта небольшое возвышение. Наш корабль! И тут же данные с хвостовых камер: этот упрямый преследователь тоже выжал все соки из движков, не побоявшись стартануть на гипере. Похоже, мне не повезло – нарваться на аса, ибо маневрировать на гипере в хвосте у впереди идущего мало кому дано.
Раздумывать о сложившейся ситуации было некогда, раскрытый транспортный шлюз «бушующего» приближался с неотвратимой быстротой, и я сосредоточилась на том, как в него вписаться и при этом еще и оторваться от противника.
Скорости я не снижала, лишь развернула штурмовик боком, поэтому «парковка» вышла фееричной: пузо проскрежетало о металл, высекая искры и дымясь, турбины корабля взревели, и я уже понадеялась, что преследователь отстал, понимая бредовость идеи абордажа корабля, который уже начал генерировать защитное поле. Но, похоже, я недооценила градус сумасшествия этого чертова пилота. Тот тараном несся в закрывающийся шлюз. Палить с такого расстояния из крупного калибра было опасно – взрыв заденет и нас, из малого – бессмысленно – эту махину не прошибить.
Воспользовавшись заминкой, штурмовик Союза, как и я, на полной скорости развернулся боком, с той лишь разницей, что его масса была чуть меньше, и он слегка завалился, встав практически на крыло и причесал брюхом пол взлетной площадки, оставив на ней еще одну серию глубоких борозд.
Корабль слегка тряхнуло, но взлет это не остановило. Створки, меж которыми только что так удачно вписался мой преследователь, с поистине королевским величием закрылись и нас начали окружать танийцы.
Мой штурмовик, стоило только куполу отъехать, атаковала пара медработников в зеленых комбезах, вытаскивая из кресла раненого Кейрима. Союзную же колымагу окружали не спеша, с чувством, жаль только вместо хлеба-соли танийцы держали в руках плазмометы.