Неприятности в клубе «Беллона»
Шрифт:
— Как скоро вы начнете действовать? — спросил Харди. — Думаю, вам понадобятся доказательства поубедительнее, чтобы арестовать их.
— Я должен быть уверен, что им не удастся отвертеться, — медленно произнес Паркер. — Доказать, что они были знакомы, — это еще не все. Когда мы проведем обыск, у девушки, безусловно, могут найтись письма. Или у Пенберти — хотя он не производит впечатление человека, разбрасывающего компрометирующие документы.
— Вы не задержали мисс Дорланд?
— Нет,
— Конечно, не общалась, — заявил Уимзи. — Они же поссорились.
Собеседники во все глаза уставились на него.
— Откуда ты это знаешь? — спросил ошеломленный Паркер.
— Ну, какая разница… Предположение, не более… В любом случае, они должны были прекратить общаться, как только поднялся шум.
— Привет! — закричал Харди. — Вот и Уоффлз — как всегда, с опозданием. Уоффлз! Что поделываешь, старина?
— Да вот, пытался разговорить Рашвортов, — ответил Уоффлз, пробираясь к стулу рядом с Харди. Он был худощав, рыжеват и, по манерам судя, изрядно утомлен жизнью. Харди представил коллегу лорду Питеру и Паркеру.
— Готов репортаж?
— Ну да. Вот ведь стервозные дамы! Мамаша Рашворт, неряха этакая, так и витает в облаках, ничего вокруг себя не видит, пока не уткнется носом. И, разумеется, утверждает, что всегда подозревала: от этой Анны Дорланд добра не жди. Я чуть было не спросил, зачем, в таком случае, она ее принимала у себя, но сдержался. В любом случае, миссис Рашворт заявила, что никогда с ней особо близко не общалась. Разумеется, как можно! Поразительно, как эти возвышенные натуры идут на попятный при малейшем намеке на неприятности!
— Узнал что-нибудь о Пенберти?
— Да, есть кое-что.
— Интересное?
— А то!
Харди, с деликатной сдержанностью, каковую трудяги Флит-Стрит обычно выказывают по отношению к обладателям первоклассного сюжета, тему продолжать не стал. Разговор вернулся на круги своя. Уоффлз Ньютон вполне согласился с версией Сэлкома Харди.
— Рашворты точно что-то знают. Не мать, так дочь. Раз она помолвлена с Пенберти, она непременно заметила бы, что между ним и любой другой девушкой существуют некие отношения. Женщины — народ наблюдательный.
— Ну, не говори вздора: Рашворты никогда не признаются, что их ненаглядный доктор Пенберти имел отношения с кем-либо кроме дорогой Наоми, — возразил Ньютон. — Кроме того, не настолько же они глупы, чтобы не понимать, что связь Пенберти с Дорланд надо скрыть любой ценой. Предположим, они знают, что девица виновна, но компрометировать Пенберти извини-подвинься!
— Верно, — коротко кивнул Паркер. — Кстати, мать может ничего и не знать. Вот если бы удалось заполучить в свидетели дочку…
— Не удастся, — перебил его Ньютон. — Разве что вы очень поторопитесь.
— Почему это?
— Да потому, что завтра свадьба. Пенберти с Наоми получили специальное разрешение. Послушай, Салли, это строго между нами.
— Все в порядке, старина.
— Женятся? — переспросил Паркер. — Бог ты мой! Придется нам и впрямь слегка форсировать события! Простите, я убегаю. Счастливо — и спасибо за подсказку, приятель.
Уимзи вышел за ним следом.
— Мы должны немедленно остановить эту свадьбу, — заявил Паркер, отчаянными жестами подзывая такси, которое, тем не менее, демонстративно пронеслось мимо. — Я не хотел действовать преждевременно, но если девчонка Рашворт выйдет замуж за Пенберти, она не будет свидетельствовать против него, а это — конец. Черт побери, если она твердо вознамерилась идти к алтарю, нам не предотвратить свадьбы иначе, чем арестовав Пенберти. А не имея убедительных доказательств, делать это опасно. Думаю, лучше вызвать его в Скотленд-Ярд для допроса и задержать.
— Да, — ответил Уимзи, — но послушай, Чарльз…
Рядом затормозило такси.
— Что еще? — нетерпеливо спросил Паркер, стоя одной ногой на подножке. — Я не могу ждать, старина. В чем дело?
— Я… послушай, дело обстоит совсем не так, — умоляюще произнес Уимзи. — Возможно, решение ты принял правильное, но отдельные слагаемые все равно не те. Я сам так в школе подгонял задачку под готовый ответ. Ну, и сглупил же я! А ведь мне следовало знать про Пенберти. Но в историю с подкупом и совращением сего достойного я не верю: чтобы его — да заставили совершить убийство? Не вяжется это все!
— Не вяжется с чем?
— Не вяжется с портретом. И с книгами. И с тем, как сестра Армстронг описала Анну Дорланд. И с тем, как описал ее ты. С точки зрения механической логики это прекрасное объяснение, но я клянусь тебе, что оно в корне ошибочно.
— Если объяснение прекрасно с точки зрения логики, — ответил Паркер, так меня оно вполне устроит. Многие объяснения и тем не могут похвастаться. Просто ты зациклился на этом своем портрете. Ну, конечно, ты у нас натура артистическая!
В силу неясных причин словосочетание «артистичная натура» вызывает странную реакцию у людей, мало-мальски разбирающихся в искусстве.
— К черту артистизм! — яростно возопил Уимзи. — Просто я — нормальный человек, и я повидал немало женщин, и говорил с ними, как с нормальными людьми…
— Вечно ты о женщинах! — грубовато бросил Паркер.
— Да, вечно я о женщинах — и что с того? Я в них кое-что понимаю. И скажу тебе вот что: насчет этой девушки ты глубоко заблуждаешься.