Неприятности в клубе «Беллона»
Шрифт:
— Я видел ее, а ты — нет, — возразил Паркер. — Если, конечно, ты ничего не скрываешь. Ты все время говоришь намеками. Как бы то ни было, я ее видел и решил, что она виновна!
— А я вот ее не видел, но готов поклясться: она невиновна!
— Ну, разумеется, тебе ли не знать!
— Да уж, так вышло, что знаю!
— Боюсь, твоя ничем не подкрепленная уверенность не сможет опровергнуть улик.
— Если уж на то пошло, так улик у тебя и и нет. Ты понятия
— Все необходимые улики я еще добуду, — холодно произнес Паркер, если, конечно, ты не продержишь меня здесь до вечера.
И он захлопнул дверцу машины.
«Вот ведь мерзкая история! — подумал Уимзи. — Две глупые, отвратительные ссоры за день — и все из-за нее. Так, ну а что же дальше?»
Его светлость глубоко задумался.
«Душа моя нуждается в успокоении, — порешил лорд Питер. — Мне показано женское общество. Облагораживающее женское общество. И — никаких эмоций. Так что отправлюсь-ка я выпить чаю к Марджори Фелпс».
Глава XX
Анна Дорланд играет мизер
Дверь в студию открыла незнакомая девушка. Она была невысока: коренастая, пышненькая, очень недурно сложенная. Прежде, чем взглянуть ей в лицо, его светлость отметил широкие плечи и сильные, округлые бедра. Шторы на окне позади девушки были раздвинуты, и поэтому черты ее скрывались в тени. Единственное, что смог разглядеть лорд Питер, так это густые черные волосы, подстриженные под каре, и челку, закрывающую лоб.
— Мисс Фелпс нет дома.
— Вот досада! А скоро она вернется?
— Не знаю. Самое позднее, к ужину.
— Как вы думаете, могу я ее подождать?
— Почему нет, если вы ее друг.
Девушка сделала шаг в сторону и пропустила гостя внутрь. Его светлость пристроил шляпу и трость на столе и повернулся к ней. Она не обратила на это внимания, подошла к камину и остановилась, положив руку на каминную полку. Не считая себя вправе сесть, пока дама стоит, Уимзи перешел к рабочему столу и приподнял мокрую тряпку, под которой скрывался ком глины.
Лорд Питер старательно делал вид, что с интересом изучает незаконченную фигурку, изображающую старую торговку цветами, когда девушка вдруг сказала:
— Послушайте!
Незнакомка вертела в пальцах статуэтку, которую Марджори Фелпс лепила с его светлости.
— Это вы?
— Да, и в очень недурном исполнении, как вы думаете?
— Что вам надо?
— Надо?
— Вы ведь пришли посмотреть на меня, правда?
— Я пришел к мисс Фелпс.
— Полагаю, полицейский на углу тоже явился с визитом к мисс Фелпс.
Уимзи взглянул в окно. На углу действительно стоял человек, старательно изображающий скучающего бездельника.
— Простите меня! — Уимзи внезапно осенило. — Мне правда очень жаль, что я кажусь таким бесцеремонным глупцом. Но, честное слово, до настоящего момента я и не представлял, кто вы такая.
— Правда? Ну ладно, тогда все в порядке.
— Мне уйти?
— Как пожелаете.
— Если вы говорите искренне, то я предпочел бы остаться. Знаете, я хотел встретиться с вами.
— Очень мило с вашей стороны, — усмехнулась она. — Сначала вы хотели меня обмануть, а теперь пытаетесь…
— Пытаюсь — что?
Она пожала широкими плечами.
— У вас не слишком приятное хобби, лорд Питер Уимзи.
— Поверьте мне, — сказал Уимзи, — к помянутому мошенничеству я никоим образом не причастен. Напротив, я разоблачил его. Это правда.
— Какое это теперь имеет значение!
— Прошу вас, поверьте.
— Ну что ж. Раз вы так настаиваете, придется поверить.
И она с размаху уселась на кушетку у камина.
— Так уже лучше, — сказал Уимзи. — Наполеон или кто-то еще из великих однажды сказал, что трагедию всегда можно обернуть комедией, если просто-напросто присесть. Очень верно, правда? Давайте поговорим о чем-нибудь будничном и заурядном, а там, глядишь, и мисс Фелпс появится. Идет?
— О чем вы хотите поговорить?
— О, вы меня озадачили. Книги! — Лорд Питер взмахнул рукою в неопределенном жесте. — Что вы читали в последнее время?
— Ничего особенного.
— Не знаю, что бы я делал без книг. Знаете, я всегда удивлялся, как это люди обходились в древности. Только подумайте: семейные ссоры, любовные интрижки, сыновья-моты, слуги-повесы, заботы и хлопоты, и при этом никаких книг, на которые можно было бы отвлечься.
— Вместо этого люди работали руками.
— Бесспорно, для тех, кто это умеет — отличный выход. Я им завидую. Вы ведь рисуете, правда?
— Пытаюсь.
— Портреты?
— Нет. Главным образом — пейзажи и людей.
— А!.. Мой друг…в общем, какой смысл скрывать… он детектив, вы его видели…
— Тот человек? О, да. На редкость вежливый образчик своей профессии.
— Так вот, он говорил мне про ваши работы. Полагаю, они его несколько удивили. Не то чтобы он был поклонником модернизма. Он считает, что лучшие ваши работы — это портреты.