Неприятности в клубе «Беллона»
Шрифт:
— Похоже, вы неплохо осведомлены, сестра.
— О да. Естественно, я заинтересована в этом деле, ведь леди Дормер была моей пациенткой и…. ну, вы понимаете.
— Разумеется. Но тем не менее, ответьте: мисс Дорланд сразу же принесла бренди вам?
— Думаю, да. Я услышала шаги Нелли в коридоре и выглянула, чтобы позвать ее, но когда я открыла дверь, мисс Дорланд уже выходила из студии со стаканом в руках.
— А где была Нелли?
— Она дошла до конца коридора и спустилась вниз по лестнице, к телефону.
—
— Я дала. Я забрала стакан у мисс Дорланд прямо в дверях и немедленно передала ему. К тому моменту пациенту уже полегчало, так что выпил он совсем немного.
— После этого вы снова его покинули?
— Нет. Мисс Дорланд вышла на лестничную площадку посмотреть, не приехало ли такси.
— Она не оставалась с ним наедине?
— Ни минуты.
— Вам понравилась мисс Дорланд, сестра? Я имею в виду, она славная девушка? — Уимзи так долго хранил молчание, что Паркер даже вздрогнул от неожиданности.
— Со мною она была неизменно любезна, — отвечала сестра Армстронг. Но вот привлекательной я бы ее не назвала.
— Анна Дорланд когда-либо упоминала при вас о завещании леди Дормер? — осведомился Паркер, полагая, что уловил ход мыслей его светлости.
— Ну, не совсем о завещании. Но я помню, как однажды она рассказывала о своих занятиях живописью и помянула, что для нее это хобби, не более, и что тетушка позаботится, чтобы ей было на что жить.
— И это правда. Даже в самом худшем случае она получит пятнадцать тысяч, что, при грамотном вложении, может дать шесть или семь сотен годового дохода, — пояснил Паркер. — Она, случайно, не говорила, что рассчитывает на баснословное богатство?
— Нет.
— И не упоминала о генерале?
— Ни словом.
— Была ли она счастлива? — спросил Уимзи.
— Разумеется, она очень переживала из-за болезни тетушки.
— Я не об этом. Вы ведь относитесь к тому типу людей, которые все всегда подмечают — я давно понял, что сиделки очень наблюдательны. Производила ли она на вас впечатление человека, довольного жизнью?
— Анна Дорланд — девушка тихая и замкнутая. Я бы сказала, что скорее да, все ее вполне устраивало.
— Она хорошо спала?
— Да, очень крепко. Если ночью что-то вдруг потребуется, так ее попробуй добудись!
— Она много плакала?
— Она плакала, когда умерла старая леди; девушка была к ней искренне привязана.
— Ну да, такие слезы вполне естественны. Но она не каталась по полу, не закатывала шумных истерик и тому подобное?
— Бог ты мой, конечно, нет!
— Опишите ее походку.
— Походку?
— Ну да, походку. Вы бы назвали ее вялой или мешкотной?
— Да нет — скорее, энергичной и стремительной.
— Какой у нее голос?
— Знаете, это одно из главных ее достоинств. Довольно низкий для женщины, но в нем есть какая-то музыка. В романах такой голос обычно называют певучим, — усмехнулась сестра Армстронг.
Паркер открыл было рот, но тут же закрыл его снова.
— Как долго вы оставались в доме после смерти леди Дормер? — продолжал Уимзи.
— Я дождалась, пока закончатся похороны, просто чтобы не бросать мисс Дорланд одну.
— Перед тем, как покинуть дом, вы ничего не слышали обо всех этих неприятностях с адвокатами и завещанием?
— Это обсуждалось внизу. Лично мне мисс Дорланд ничего не говорила.
— Она казалась обеспокоенной?
— Признаков беспокойства я не заметила.
— Все это время с ней был кто-нибудь из друзей?
— Не в доме. Как-то вечером она отправилась повидаться с друзьями, по-моему, как раз накануне моего ухода. Но не сказала, с кем именно.
— Все понятно. Спасибо, сестра.
У Паркера тоже вопросов не осталось, так что друзья поспешили откланяться.
— Ничего себе! — заметил Паркер. — Чтобы кто-то, да восхитился голосом этой девицы!..
— А, вы заметили! Моя теория подтверждается, Чарльз. А лучше бы не подтверждалась. Ох, как хотел бы я ошибиться! Ох, если бы ты только глянул на меня с жалостью и позлорадствовал: «Ну, что я говорил!» Прости, определеннее выразиться не могу.
— Пропади пропадом все твои теории! — воскликнул Паркер. — Похоже, нам придется отказаться от мысли, что генералу Фентиману дали яд на Портмэн-Сквер. Кстати, не ты ли говорил мне, что собираешься пообщаться с девчонкой Дорланд у Рашвортов?
— Нет. Я говорил лишь, что надеюсь ее там встретить, но она, увы, не пришла.
— А, понятно. Ну ладно, пока что хватит с нас. Куда пойдем на ланч?
Друзья повернули за угол и тут же наткнулись на Сэлкома Харди: журналист появился со стороны Харлей-Стрит. Внезапно Уимзи ухватил Паркера за руку.
— Вспомнил! — воскликнул его светлость.
— Что?
— Кого мне напоминает тот портрет! Потом расскажу.
Оказалось, Салли тоже пребывает в раздумьях, чего бы пожевать. Вообще-то он должен был встретиться с Уоффлзом Ньютоном в «Фальстафе». В результате в «Фальстаф» отправились все трое.
— Ну, и как там делишки? — вопросил Салли, заказывая отварную говядину с морковью. Репортер недвусмысленно глянул на Паркера, но тот только головой покачал.
— Экий скрытный у тебя друг, — пожаловался Салли Питеру. — Я так полагаю, полиция вот-вот отыщет ключ к разгадке? Или расследование окончательно зашло в тупик? Или все-таки арест не за горами?
— Скажи лучше, какова твоя версия, Салли. Твое мнение не хуже любого другого.
— Мое мнение? Да оно такое же, как у вас и у всех прочих! Конечно, девчонка спелась с доктором. Это же очевидно, нет?