Нептунова Арфа
Шрифт:
Вдвоем они застропили раковину довольно надежно. Джайн вернулся на яхту, выбрал якорь, потом, закрепив стропы на барабане, включил брашпиль. Мотор заработал, но не тут-то было! Сперва яхта подтягивалась по стропам — до тех пор, пока они не стали уходить в воду отвесно. А затем… Брашпиль рычал, стропы натягивались, яхта начала зарываться носом в воду — это становилось уже опасным. Джайн выключил двигатель. Вскоре на поверхности появился Аль.
— Ну что там?
— Ничего не получится. Не оторвать нам ее.
— А если от дна отбить сперва?
—
— Может, вибратором твоим?
— Вибратором? — вскинулся было Джайн, но тут же скис. — Нет. Он под водой работать не будет. Не рассчитан.
— Жаль… — Аль по-турецки уселся на палубе, закурил, помолчал, соображая что-то. — Слушай, есть идея!
— Опять?
— А если подорвать ее?
— Чем? У меня атомной бомбы нет.
— У меня есть.
— У тебя? На яхте? Ты что, сдурел?
— Ладно, Джайн, не злись. Дело прошлое. Я ж подрывником на Трансавстралии работал. Там взрывчатки всяческой хоть завались было. Ну и… Словом, в каюте у меня чемоданчик…
— Ты что, яхту мне угробить хочешь? Ты за нее платил? А за жизни наши ты платил? Выкинь, говорю! Сейчас же!
— Да погоди ты, Джайн, погоди. Не взорвались до сих пор, так за две минуты не взорвемся. Выкину, выкину, ты меня дослушай только.
— Валяй!
— Я заряд подложу, вернее — три. Маленьких таких три зарядика. Я подорву их разом. Как ножом отрежет. Как бы эта пакость за дно ни цеплялась — отрежет. Ручаюсь. Я же подрывник, Джайн, я в этом деле — ювелир…
— Ладно, ювелир, — сдался Джайн. — Действуй. Только смотри мне, если потом узнаю, что хоть грамм этого добра на яхте остался — берегись. Я с тобой такое сделаю…
— Выброшу, выброшу, — буркнул Аль и скрылся в каюте. Впрочем, вскоре он появился на палубе снова, таща чемодан. «Ничего себе, чемоданчик, — подумал Джайн. — Вот гад… Полгода смерть свою с собой возим… Погоди у меня, дойдем до Тонга — и на берег. Хватит с меня таких фокусов. Без разговоров — на берег. Я себе команду настоящую подберу, не то что эти взрывники-свиноеды».
Тем временем Аль закончил приготовления. Аккуратно уложив свои бомбы, как окрестил эти черные ребристые коробочки Джайн, в привязанную к поясу сетку, он запер чемодан и собирался уже отнести его обратно в каюту, когда Джайн остановил его:
— Не теряй времени. Скоро темнеть начнет, а работы впереди — воз. Я сам уберу. Ныряй давай.
Аль взглянул на часы, кивнул и скользнул в воду. Джайн на минуту задумался, глядя на проклятый чемодан. Потом принес из форпика конец дректова метров пятнадцати длиной, привязал к ручке чемодана и аккуратно, без всплеска, чтобы не привлечь внимания, опустил чемодан за борт. Так оно спокойнее будет. Пусть он тут на дне остается. Сразу Аль не вспомнит, заговорю ему зубы, а потом уйдем отсюда — и ищи-свищи.
Через четверть часа, когда Аль взобрался на палубу, Джайн кинул ему полотенце:
— Ну что там?
— Через десять минут. Я взрыватели на девятнадцать ноль-ноль поставил. А где чемодан?
— На месте, — не сморгнув
Аль спустился в каюту, но через минуту пробкой вылетел оттуда. Лицо у него было таким, что Джайн не на шутку испугался.
— Где чемодан?
— Выкинул я его, болван, выкинул, чтобы ты нас всех не угробил!
— Кретин! Сам ты нас угробил! — завопил Аль, и Линда с Робертой, мирно дремавшие на солнышке, вскочили от этого дикого крика.
— Пять минут, слышишь, пять минут осталось, некогда уже нырять, понял? Не успеть. Угробил ты нас, сукин сын!
— Почему? — не понял Джайн.
— Руби стропы, болван, не болтай языком! — прикрикнул Аль, и Джайн невольно повиновался этому невесть откуда взявшемуся командирскому тону. Он кинулся на нос, мгновенно перерезал стропы, связывавшие яхту с тридакной. Тем временем взревел запущенный Алем двигатель. Круто развернувшись, яхта направилась к выходу из бухты.
— Ну, если не успеем, держись, — пообещал Аль. — Я из тебя отбивную сделаю, коли жив останусь…
— В чем дело? — снова спросил Джайн.
— Замолчи! Только бы успеть…
Но они не успели. Яхта — не гоночный катер. За кормой с грохотом вспух жуткий белый гриб, фонтан, взметнувшийся выше береговых скал. Яхту подбросило так, что Джайн, ухватившись за поручни, еле удержался на палубе. Ему показалось, что на миг даже киль очутился над водой, потом со страшным, гулким ударом судно снова рухнуло на поверхность, повалилось на борт… Больше Джайн ничего не видел — его зацепило сорвавшимся гафелем, и он потерял сознание.
Когда он пришел в себя, яхта качалась, но, понял он с облегчением, качалась на нормальной океанской волне.
— Счастлив твой бог, — сказал Аль. — Счастлив твой бог, что остались живы, хотя не знаю, надолго ли. Вставай!
Джайн с трудом поднялся. В голове гудело, и все плыло перед глазами; только собрав всю волю, ему удалось заставить мир снова стать резким и объемным.
— Что это было?
— У меня в чемодане, — охотно пояснил Аль с каким-то зловещим спокойствием, — всякой твари по паре было. И тротил, и тетрил, и гексоген, и октоген, тэн, габровит и фульгуратор-рекс. И взрыватели разные. В том числе — детонационные. Они и сработали. Понял? Когда мои пакеты под тридакной сработали, весь чемодан рванул. Ясно? А теперь иди и проверь, ты в этом лучше разбираешься, что с яхтой. Я ее из залива вывел, а дальше… А ну марш!
Кажется, все обошлось. Литой титанопластовый корпус выдержал, не дал трещины, во всяком случае, течи не обнаружилось нигде. Остальное можно было заменить или починить сравнительно легко. Можно сказать, легким испугом отделались.
Когда Джайн сказал об этом остальным, на лицах женщин выразилось облегчение, но не такое, какого можно было бы ожидать. Не понимали они, чем могло все это грозить, что ли? Зато Аль подошел к Джайну и коротко спросил:
— Точно?
— Да, — преодолевая тошноту, подступавшую к горлу, ответил Джайн. — Сейчас поднимем запасной гафель, паруса поставим — и все.