Нераспустившийся цветок

Энн Джуэл Э.

— Оливер ни о чем меня не спрашивает. От меня не зависит, поедет ли он, — Ченс бросает коробку от пиццы в мусор. — Сворачивайся, я жду тебя в машине. Спасибо за полуденный перепихон, Вив.

— Пока, Ченс, — я смотрю на Оливера, пытаясь расшифровать, что означает его безэмоциональное лицо. — Так ты поедешь на выходные?

— Не знаю. Выходные с твоими друзьями это…

— Как? Весело? Увлекательно?

— Серьезно.

— Серьезно? — я изгибаю губы в одну сторону и делаю шаг назад, прислонившись к кассе. — Ладно, но я все-таки еду.

Он кивает.

— Конечно.

Это же твои друзья и ты, вероятно, весело проведешь с ними время.

— Я бы провела время еще лучше, если бы ты поехал, — я разочарована и мне больно, но я позволяю ему увидеть только мое разочарование. В какой-то момент на протяжении последних двух недель, я подумала, что мы пришли к негласному соглашению, что наши отношения серьезные — оказывается, что нет.

Он протягивает руку, я беру ее и позволяю ему притянуть меня в объятия.

— Мне нужно идти, но увидимся позже.

Поцеловав меня и улыбнувшись, он выходит за дверь. Я ругаю себя за то, что позволила себе так думать. Оливер — это все, чего я никогда не ожидала. Просить чего-то большего — как бросить милостыню в лицо. Я приму каждый взгляд, каждое прикосновение и каждый шепот, который он захочет дать мне. Проблема в том, что единственное место, где я могу их хранить — это мое сердце.

Оливер

Утреннее солнце стало разогревом для настоящей звезды моих дней — Вивьен. Она является тем ослепительным светом, что заставляет меня забыть, где я был и не волноваться о том, где буду. Я не знаю, кто мы, мы просто есть.

— Ты будешь по мне скучать, — она надевает сарафан, без белья. Я кладу руки за голову, переплетая пальцы, и наслаждаюсь видом с кровати.

— Да, поэтому тебе следует остаться на ночь у меня, чтобы я мог насытиться тобой перед отъездом.

Она стреляет в меня своими кружевными трусиками, как из рогатки.

— Оставь себе, как сувенир. Я не могу остаться, нужно собирать вещи. Кай забирает меня в шесть утра.

— Кай? — я приподнимаюсь на локти и не могу сдержать улыбки, когда она облизывает губы, глядя на мой напряженный пресс.

— Ох... да, я еду с ним, так как Алекс и Шон уехали вчера.

— Значит только ты и Кай?

— Да. Предполагалось, что Кейт поедет тоже, но из-за разрыва она, очевидно, не едет, ты тоже не едешь, значит, мы будем только вчетвером, — она целует меня снова, проведя языком. — Пока, Оли, — шепчет она.

Она на спине, а я нависаю над ней в долю секунды.

— Оли!

— Я передумал, — мои руки скользят по ее бархатистым ногам, поднимая платье. — Тебе не нужно проводить время со своими друзьями. — В тот момент, когда мои губы находят ее, она расслабляет ноги, и я проскальзываю в нее. Мягкий стон срывается с ее губ, когда она оборачивает свои длинные ножки вокруг моей талии. Как будто ее тело говорит моему показывать дорогу, и что она пойдет за мной куда угодно.

После того, как я беру ее все с той же развращенной жадностью, с которой я украл ее невинность, я наблюдаю, как она уходит от меня. Она оглядывается назад, и я вижу звезды в ее изумрудных глазах. Они наполнены мечтательными иллюзиями,

как будто она знает меня, но… она не знает. Хотел бы я, чтобы она знала.

***

Я никогда не знаю, что принесет с собой восход. Иногда яркое синее небо приносит чувство ясности. Иногда я вижу скрытые послания в унылом красно-оранжевом горизонте. В иные дни облака постепенно выстраиваются в знак вопроса, что без сомнения символизирует мое состояние в последнее время. Сегодня, тем не менее, послание ясно. Женщина, которая проникла в мою жизнь всеми возможными способами, поедет в Кейп-Код со мной, а не с Каем.

Моя сумка собрана и лежит в багажнике моей машины. Я стою, прислонившись к водительской двери, когда подъезжает Кай на своей серой «Хонде».

— Кай, не так ли? — я протягиваю ему руку, когда он выходит из машины. — Я — Оливер Конрад. Мы встречались в «Зеленом горшке».

Он смотрит на мою руку примерно мгновение, перед тем как пожать ее.

— Ты рано встал просто чтобы попрощаться с Вив?

— Вообще-то, мой график работы поменялся и я еду с вами, — даже если то, что я наслаждаюсь тем, что стер со смазливого личика Кая самоуверенное выражение, делает меня засранцем, то пусть так и будет. После того, как он отнесся ко мне как к пустому месту, когда мы впервые встретились, и забрал от меня Вивьен с помощью своей «сказки» о том, что он нуждается в друге после того, как его бросила девушка, я думаю, что имею право на небольшую расплату.

— Вив знает? Я только что с ней разговаривал, и она ничего не сказала.

Я не могу скрыть ухмылку, и будто по плану, красная дверь на противоположной стороне улицы открывается.

— Привет, красавица! — я встречаю ее, когда она тянет сумки по ступенькам. Она смотрит на Кая, и меня выводит из себя то, что она сдерживается при нем. Если бы его здесь не было, она бы уже запрыгнула мне на руки, засунув язык мне в горло, и терлась бы о мой всегда твердый для нее член. Вместо этого, она целомудренно целует меня в губы и слегка улыбается.

— Привет, Оли. Тебе не нужно было вставать просто, чтобы увидеть меня перед отъездом.

Я беру ее сумки и несу в мой грузовик.

— Что ты делаешь?

— Ну, Вив, похоже, что твой друг, в конце концов, едет, — говорит Кай.

Я не смотрю на него, несмотря на то, что он усердно пытается вывести меня из себя своим тоном нытика-мудака.

— Да?

Я бросаю ее сумки к своей.

— Да. — Она награждает меня пронзительным девчачьим визгом и обнимает меня так, как я ожидал несколько мгновений назад.

— Что заставило тебя передумать?

Я смотрю на Кая, притягивая ее к своей груди.

— Ничего конкретно. Просто я не хотел быть без тебя на выходных.

Кай смотрит искоса на меня. Но, я это замечаю.

— Бросай свои сумки назад, Кай. Я поведу, — я подмигиваю.

Вивьен идет к пассажирской двери и открывает ее.

— Ты не против этого, Кай?

Мой язык увеличивается в размерах втрое, от того что я так чертовски сильно прикусил его. Не могу поверить, что она спрашивает у него, не против ли он. Она нянчится с ним, как с ребенком.