Нераздельные
Шрифт:
Когда твоя вера в себя так сильна, она заражает других. Чем больше аистята верят в своего командира, тем больше они хотят в него верить и тем пламеннее их чувства. Дживан тоже был таким. В первые дни в батальоне он с готовностью отдал бы жизнь за Старки. Теперь он осознает всю слепоту своего поклонения — как раз в тот момент, когда он и вправду по воле бывшего кумира может лишиться жизни.
Команда Дживана бросается в атаку. У их оружия такая мощная отдача, что при каждом выстреле бойцы едва не опрокидываются навзничь. Дживан молится только, как бы остаться в живых.
— Сегодня ты солдат, — сказал ему Старки, по-братски похлопывая его по плечу. Но Дживану хорошо известно,
Вокруг кипит сражение, и превосходство нападающих таково, что Дживан засмеялся бы, если б только кругом не свистели пули и люди не падали замертво. Лагерные охранники — весьма слабый противник для Аистиного батальона.
Дживану приказано стрелять во всех, кому больше семнадцати. Но, как и многие другие, он лишь палит в воздух, заходясь при этом в воинственном кличе; так что со стороны кажется, будто Дживан сеет смерть, тогда как в действительности он лишь производит шум. Он старается не оставаться на открытых местах, где в него легко попасть, и вскоре оказывается в окружении зеленых шпалер, когда-то искусно выстриженных, а сейчас изуродованных и поникших под градом пуль и осколков. И тут он замечает движение — сквозь плющ кто-то ползет. «Стреляй в любого старше семнадцати». Наблюдает ли Старки за схваткой? А вдруг он видит, какой из Дживана липовый боец могучего Аистиного батальона? Что сделает предводитель, когда решит, что от него теперь вообще никакого толку?
Дживан наводит ствол своего автомата на ползущего человека, но тот, увидев нацеленное на него оружие, вскакивает и бросается на противника. Автомат падает на землю, под плющ. Завязывается схватка — кто первым дотянется до него.
Незнакомец, по-видимому, садовник, размахнувшись, бьет Дживана огромными садовыми ножницами по лбу как раз над левой бровью. Кровь, которой почему-то слишком много для такой небольшой раны, заливает Дживану глаза. Он хватает автомат, но садовник выдергивает оружие из его скользких окровавленных ладоней. Возвышаясь над Дживаном посреди испорченных шпалер, он целится ему в лицо, положив палец на спусковой крючок, и Дживан осознает, какую чудовищную ошибку допустил. Надо было застрелить этого человека без всяких колебаний в ту же секунду, когда увидел его. Потому что либо ты убиваешь, либо тебя убивают. Старки не оставил места ни для чего другого.
Садовник издает мучительный вой. Его палец плотнее надавливает на спусковой крючок… еще плотнее… еще… И тут он роняет автомат и валится на колени. У Дживана мелькает мысль, что его противник получил выстрел в спину, но это не так. Вой садовника переходит в низкие глухие рыдания.
Очередной взрыв сотрясает здание справа, и оба противника падают ничком в заросли плюща. Куски стекла, камня, бетона рассекают воздух вокруг них, окончательно уничтожая шпалеры. Лежа на земле с залитыми кровью глазами, Дживан вдруг делает нечто невообразимое. Он не понимает, что на него нашло, почему он так поступает, но он смертельно перепуган, потерял связь с окружающим, и ему жизненно необходимо эту связь восстановить. Он протягивает руку сквозь заросли, хватается за пальцы садовника, покрытые грязью и кровью, и крепко сжимает их. И мужчина сжимает его ладонь в ответ.
Дживан не видит его лица, его загораживают листья, но посреди всего этого хаоса пожатие руки — оазис утешения. Для обоих.
— Не все мы сволочи, — шепчет садовник.
— Мы тоже, — отзывается Дживан.
И дальше они молча ждут, прячась под плющом с единственным желанием — выжить, пока стрельба не утихает и генерал-триумфатор Старки не вступает на подмостки театра войны, чтобы провозгласить свою победу.
16 • Бэм
В начале боя Бэм и ее команда занимают позицию у дальнего входа в лагерь. С этого пункта им видна погрузочная платформа позади Живодерни, откуда медицинские минивэны транспортируют холодильные контейнеры с живыми органами к тем, кто их более достоин. Или, по крайней мере, чьи кошельки или страховые полисы в состоянии оплатить новые запчасти. Сегодня около платформы стоит только один минивэн, готовый увезти очередную партию товара.
Команда Бэм — «Отряд Марабу», названный так по желанию Старки, требующего именовать каждое боевое подразделение в честь какого-нибудь вида аистов — ждет у электрифицированных ворот, спрятавшись в густой дубраве. Поздний сентябрь, и большие листья на дубах только-только начали желтеть. У «марабу» есть взрывчатка, чтобы снести ограждение. Но Бэм твердо намерена этого избежать.
Когда в противоположной стороне лагеря раздаются первые взрывы, «марабу» приходят в возбуждение. Они снимают с предохранителей свое оружие — то самое, владению которым их обучили весьма поверхностно. Ребята послабее еле поднимают его, уже не говоря о том, чтобы пользоваться в бою.
— Предохранители на место! — командует Бэм.
Кроткая большеглазая девочка по имени Бри смотрит на нее с ужасом. Она больше напугана приказом Бэм, чем предстоящим боем.
— Но… если мы не снимем их…
— Выполнять!
Отовсюду раздаются щелчки — бойцы ставят оружие на предохранители. Бэм делает глубокий вдох. От очередного взрыва, раздавшегося где-то в районе Живодерни, сотрясается земля, и сверху на «марабу» сыплется град желудей. С их позиции им видны только деревья и погрузочная платформа. Осколки, взметнувшиеся над Живодерней, падают на платформу. Мелкие куски бетона барабанят по крыше стоящего около нее автомобиля.
— Пора атаковать! — кричит Гарсон Де-Грютт, мускулистый парень с до боли пронзительными серыми глазами и коротким ежиком волос на голове. Сразу ясно: метил когда-то в военные бёфы. Должно быть, Аистиный батальон для него — шанс претворить свою мечту в жизнь.
— Мы должны атаковать! — повторяет он.
— Молчать! — рявкает Бэм. — Мы во второй волне.
Это ложь, конечно. Старки придерживается стратегии «олл-ин» [15] : все в бой, никаких резервов. Победить или умереть. Но Бэм намерена спасти жизни своих подчиненных. Такова сегодня ее личная миссия.
15
All in — покерный термин: когда игрок ставит на кон все, что у него есть.
— Смотрите! — восклицает Бри.
Люди в белых халатах и операционных костюмах выскакивают из задних дверей Живодерни. Хирурги, медсестры — все те, кто, собственно, осуществляет расплетение. В душе Бэм вскипает волна ярости. Медперсонал в отчаянии рвет дверцы минивэна, но те не поддаются. Очередной взрыв, Живодерня сотрясается, вылетает несколько стекол. Медики бросают минивэн и бегут к воротам. Один из врачей нажимает кнопку на пульте дистанционного управления, и ворота начинают открываться.