Неразгаданное сердце
Шрифт:
— Тогда выходишь последней, — рассмеялась тетя. — Пусть тебя лучше считают робкой, чем нахальной.
Нужно было так много всего запомнить, что довольно скоро Вирджиния решила:
— Лучше всего оставаться такой, какая есть. Они просто подумают: «Ну что с нее взять? Она ведь американка». Кроме того, ты сама говоришь, меня не будут принимать в парадных залах, так что какое это все имеет значение?
— Может быть, тебя пригласят на обед, если в замке не будет гостить кто-либо из знати, — понадеялась тетя Элла Мэй, но Вирджиния знала, что тетя, просто хочет
— Сборище напыщенных снобов, — проворчала себе под нос Вирджиния, оставшись одна. — Нужно поехать и взглянуть на них хотя бы для того, чтобы потом, дома, сказать спасибо, что меня миновала сия чаша.
Но когда наступил момент отъезда, Вирджиния испугалась.
— Я не хочу ехать, тетя. Я передумала. Позволь мне остаться с тобой.
— Мокрая курица! — бросила ей в лицо тетя. — Настоящие американки так не поступают.
— Ну зачем мне ехать в Англию под присмотр людей, которых я ненавижу и презираю? — с волнением парировала Вирджиния, думая о герцоге.
— А ты не позволяй им присматривать за тобой, — посоветовала тетя Элла Мэй. — Держи подбородок повыше — маленький, симпатичный виргинский подбородок, который, как я однажды заметила, ты умеешь очень эффектно выпячивать, если хочешь поступить по-своему!
Вирджиния не могла не рассмеяться.
— Какая ты смешная, тетя!
— А знаешь ли ты, что я помню, как однажды, еще маленькой девочкой, ты свалилась с пони, — принялась рассказывать тетя Элла Мэй. — Тебе тогда было не больше восьми, а когда твой отец подбежал к тебе, чтобы утешить, ты произнесла: «Подсади меня снова. Я не позволю, чтобы он одержал верх надо мной — даже если он сбросит меня десять раз подряд!»
— Неужели я так сказала? — улыбнулась Вирджиния.
— Я так тогда была поражена, — продолжала тетя Элла Мэй, — и подумала: этот ребенок не позволит, чтобы судьба одержала над ним верх.
— И ты полна решимости, чтобы я не потерпела поражения сейчас, не так ли? — спросила Вирджиния. — В таком случае, будь что будет, я скажу тебе правду: я боюсь.
— Ты не будешь бояться, когда приедешь туда, — успокоила ее тетя. — Помни, ты абсолютно незнатная гостья. Сомневаюсь даже, заметят ли тебя там. Большинство англичан считают, что в Америке живут только краснокожие индейцы и миллионеры. Их совершенно не интересуют люди, которые, по их мнению, ни то, ни се.
— А я как раз постараюсь быть «ни тем, ни сем», — сказала Вирджиния. — Я запомню это и буду держаться скромно и незаметно.
— Ничего не пропусти, — наставляла тетя. — Потом мне все расскажешь, каждую деталь. О, Вирджиния! Если бы только я была помоложе, то обязательно поехала с тобой.
— В чем же дело? — откликнулась Вирджиния. — Поехали вместе.
— А что будет со всеми моими животными? Цыплятами, коровами, садом? Нет, я уже стара для подобных авантюр. Когда-то я предприняла нечто подобное, а теперь, когда ты уезжаешь, с радостью остаюсь дома.
— Я то же самое скажу через несколько месяцев, — заверила тетю Вирджиния.
Тетя промолчала, но, когда взошла на борт лайнера, чтобы проводить Вирджинию, крепко прижала ее к себе.
— Побереги ее, господи! — произнесла она. — Я молюсь только об одном, что правильно поступила, подвергая тебя такому испытанию.
— Еще не поздно сойти на берег, — предложила Вирджиния.
— И выбросить на ветер все дорогие наряды! — запротестовала тетушка. — Стыдись, Вирджиния! Ты знаешь не хуже меня, что они были куплены для особого случая. И теперь использовать их для чего-то другого было бы совершенно безнравственно.
Чуть не плакавшая Вирджиния залилась смехом.
— Ах, тетя! Ты иногда говоришь изумительно абсурдные вещи! — воскликнула она. — Спасибо за цветы. — Она посмотрела на большой букет роз на столике в каюте.
— Я послала цветы и миссис Уинчестер от твоего имени, — сказала тетя Элла Мэй, — так что не удивляйся, если она поблагодарит тебя.
— Она в соседней каюте? — спросила Вирджиния.
— По-моему, ее каюта немного дальше по коридору, — ответила тетя, — она едет другим классом. Жена простого американца и, по-видимому, не очень богатого. Поэтому не забывай, Вирджиния, платить за все, когда сможешь. Она не в состоянии позволить себе какие-то излишества.
— Но раз она сопровождает меня в поездке, почему ты не заплатила за ее билет? — удивилась Вирджиния.
— А не покажется ли это немного странным, если юная студентка, у которой есть немного собственных денег, будет разбрасывать их направо и налево, как Рокфеллер?
Вирджиния снова рассмеялась.
— Я все время забываю, — призналась она.
— Думай о своей роли, — предостерегла ее тетя. — Я помню, когда мы ставили спектакли в колледже, наш режиссер любил говорить: «Поверьте, что вы Юлий Цезарь, и вы станете им? Поверьте, что вы Клеопатра, и с помощью грима вы, быть может, станете похожей на нее!»
— Я — Вирджиния Лангхоулм, студентка, изучаю историю, еду в Англию, чтобы заняться исследованиями, — продекламировала Вирджиния. — Надеюсь, позже я смогу написать об этом книгу.
— Ты — самая прелестная студентка, которая когда-либо приезжала из Америки, — сказала тетя.
— Все же, я думаю, назвать меня Виржинией было ошибкой.
— Опять ты об этом! — воскликнула тетя Элла Мэй. — Ну с чего бы герцог стал сравнивать Вирджинию Лангхоулм со своей женой, которая, по его мнению, находится в коме и до сих пор не пришла в себя? В Америке тысячи девушек носят имя Вирджиния. И не забывай, он может тебя помнить только по газетным вырезкам.
Вирджиния содрогнулась.
— Не хочу даже вспоминать, — сказала она, — Огромная гора мяса, развалившаяся на полу.
— Раз так, то и не волнуйся понапрасну, — сказала тетя. — Он ни за что не узнает тебя, сколько бы времени ни прошло. Хотя, может быть, стоило сказать ему перед самым отъездом, чтобы увидеть, как он удивится!
— Никогда этого не сделаю! — пренебрежительно заметила Вирджиния. — Нет, тетя. Моя поездка чисто познавательная. Поэтому не жди никаких драматических объяснений со счастливым финалом в завершении.