Нерчинская каторга. Земной ад глазами проповедника

Кисляков Спиридон

Этими словами я закончил свое слово.

Я уже начал уходить, как вдруг один арестант лет семидесяти пяти пал к моим ногам и горькими словами воскликнул:

– Друг наш! Неверие душит меня, убеди меня ради спасения моей души – есть ли Бог? Бог ли Христос? Хочу верить, а веры-то и нет у меня!

Я поднял его и сказал ему:

– Соберитесь часа через два сюда, в эту палату, и я по поводу этого буду с вами говорить.

Все арестанты с радостью приняли мое предложение.

Пришло назначенное время. Арестанты все были в сборе. Пришел и я к ним в сопровождении начальника, помощника, надзирателей и местного священника. Я попросил заявившего мне о своем неверии в Бога старца-арестанта, чтобы он ближе всех стоял ко мне, ибо он от старости немного был глуховат.

Начал я со следующего:

– Дорогие мои узники, вы пожелали, чтобы я убедил вас в существовании Бога. Задача для меня больше, чем трудная. Я еще летами юн, опыта у меня религиозного пока мало. Но что знаю об этом предмете и как умею, так и буду вам говорить о нем. Хорошо?

Арестанты молчаливо кивнули своими бритыми головами в знак своего согласия со мной.

– Бог, – начал я, – является нашему сознанию в

своей идее о Нем… Прирожденна ли эта идея о Боге нам или она создается в нас оттого, что мы всегда соприкасаемся с вездеприсутствием Божиим, точно водоросли или медуза соприкасается с водной стихией, или сама природа, заключенная в нашу индивидуальность, является по самой своей сущности в себе онтологическим свидетельством о своем Творце, или, наконец, то и другое вместе порождают в нас идею о Боге. Так что человек со всех сторон и внутри себя самого убедительнейшим образом чувствует разумное бытие Надмирного Существа… и чувствует он Его не как какую-нибудь часть мира или совокупность всех частей или сил мира, наоборот, он чувствует это Надмирное в себе и вне себя Существо как самосознательное… самосознаваемое… всеведующее… свободное… всемогущее… волевое… Существо… Поскольку человек чувствует в себе и вне себя таковым Бога, постольку он своими чувствами осознает Его вне времени и пространства… а поскольку он таковым осознается человеком… постольку Он осознается им как всетворческий, Благий Дух; поскольку Он как всетворческий, Благий Дух, постольку Он является весь разумом; а поскольку Он является таковым, постольку он более нежели самобытен по своему существу, более нежели безначален, постолько Он является Сам по Себе и более нежели бесконечен; а посколько Он Сам по Себе таков, то это значит, что Он более чем Дух и Дух Триипостасный, а если Он таковой, то из всего этого вытекает то, что Он более чем Триипостасный, а поскольку Он, наконец, таков по самой своей сущности, постолько Он бесконечно выше всякого определения и т. д. Что может быть ручательством для нас в этом? Ручательством для нас в этом не только может быть, но и есть, во-первых, уже известная нам всеобщая принудительная идея о Боге, которая является в нас не только голосом всего нашего существа, но и через нашу индивидуальность – голосом всей мировой действительности, свидетельствующим о существовании более чем Самобытного, Самосущего Творца Бога, сотворившего все и промышляющего о всем. Во-вторых, какая бы ни существовала в мире идея и, в частности, идея о Боге, она непременно не только имеет присущую ей свою действительную или духовную, или, наконец, чисто абсолютную Божескую реальность, но она, как таковая, в качестве отчематеринства порождает собою свою присущую ей идею! Поэтому идея о Боге является более чем истинной. В-третьих, сама мировая гармония, возвышающаяся над мнимо разрозненными частями мира и приводящая их в многоединое, стройное целое, говорит о том, что мир создает в себе царящую над ним гармонию тремя способами: либо он самобытен и автономен, либо он механистичен, либо, наконец, он совершенно органичен сам в себе. Допустим, что мир самобытен и автономен. Если таков сам по себе мир, то каким образом самобытный и автономный мир из себя самого создает идею о Боге, как о Надмирном, Безначальном и Бесконечном Существе? Каким образом он весь из себя создает абсолютное отречение от себя самого во имя своего надмирного, неоднородного себе самому Творца Бога? Кроме всего этого, откуда же в этом самобытном мире порождается жгучее самопроклятие с невообразимою жаждой выйти из себя самого и перенести все свое бытие в объятия бытия Божия, неединосущного Себе Самому? Если, действительно, мир самобытен и автономен по своему существу, то он кроме себя самого никого и ничего не должен знать и ни к чему другому, помимо его самого, не должен с тоской стремиться, ибо ведь кроме него никого и ничего другого для него нет. Вот логика такого существования мира. По существу говоря, мир в своем существовании такую логику не признает, он в своей жизни знает другую логику, логику онтологического доказательства бытия Божия, Надмирного Бога, к Которому, по существу, он сам внутренне влечется.

Мир механичен. Если да, то он уже одни этим молчаливо вводит в себя надмирного Механика-Бога, как Сверхразумного Творца и Промыслителя обо всем сущем, ибо какая бы ни была механика, она без Механика надмирного, творческого разума абсолютно немыслима.

Мир, как органическое целое. Органический мир, как и механистический, непременно вводит в мир не-слепые случайные силы, а живой всетворческий, промышляющий, совершенствующий, выращивающий и систематизирующий, Всебожеский Сверхразум, который в самом предшествующем мировом единстве космического многообразия запечатлеет собственный образ Своего Божеского единства, который является для всего такового мира его биологическою причиною и завершением всей его полноты в нем.

В-четвертых, в качестве доказательства существования Бога является то, что вся космическая сущность представлет из себя одну сплошную, как в целом, так и в частях, абсолютную целесообразность. Такая космическая целесообразность прямо свидетельствует о преднамеренной, творческой, разумной, духовной, сверхличной личности властвующей и промышляющей о мире.

Прямое свидетельство существования надмирного сверхличного Бога – это всеобщий нравственный закон, обьемлющий собою всю сущность личности человека. Главный орган, выявливающий собою этот чудесный закон в нас – совесть наша, – категорически различающий в нас добро от зла и всегда оправдывающий первое и осуждающий последнее. Мало того, этот закон в нас настолько силен, что часто для примирения человека с собою требует от него жертвы – самую жизнь человека – и последний из-за своего долга перед ним с радостью жертвует для него своей жизнью. Это о чем говорит? Не говорит ли это о безусловной обязанности не только человека, но и всей космической твари исполнять волю того Надмирного, Всеведающего и все Собою наполняющего Существа – Бога, – на страже которой поставлена наша совесть.

Кроме сего естественного богооткровения, мы имеем еще свидетельства относительно существования Бога: это закон и пророки, или богооткровение в Ветхом Завете. Итак, из всего этого видно, что Бог не только есть и существует, но Он бесконечно более, чем есть и существует.

Теперь коснемся божественности Христа. Я скажу: ручательством божественности Христа служит практическое переживание Евангелия. Другими словами: самое прямое и вернейшее доказательство божественности Христа – это исполнение воли Господа и искреннейшая жизнь только по Евангелию. Другого более прямого и верного доказательства божественности Христа нет и не будет. Личный же опыт, свидетельствующий о бытии Божием и, в частности, о Христе, как о Воплощенном Боге Слове, – это бесчисленные плоды духа, порождаемые самым результатом веры в Бога и любви к Иисусу Христу; они суть: святость, радость, чистота сердца, богосыновность, совершенная обновленность, богоподобность и т. п.

Я закончил.

– Ах, Боже мой, как же я этого не знал, а ведь я по образованию-то юрист, – сказал мне старец-арестант. – Да ведь вот какое дело-то, тут надо думать об этом, а мы совершенно не думаем.

После этого арестанты подняли большой шум, свободно и удивленно говоря между собою. Один после нескольких слов начал осуждать учителей, другой – священников, третий – родителей, четвертый – общество. В палате стоял гул. Я, простившись с ними, вышел.

Вечером около седьмого часа я получаю записку, в которой они просят, чтобы я завтра привел им пророческие сказания о Христе. Я и на это дал им свое согласие. Часов в девять пришел ко мне старший надзиратель и, улыбаясь, говорил:

– Господин проповедник, о, что сейчас происходит в тюрьме! У них сейчас такое оживление, что как будто все они собираются домой!

Я был рад такому интересу их к слову Божьему.

На следующий день в десять часов утра мои арестанты были уже все в сборе. Придя к ним, я сразу заметил, что все они в каком-то духовном настроении, у всех их лица сеяли радостью.

– Ну, мои дорогие узники, сейчас я приступлю к исполнению вашего желания. Но прежде чем приступить к нему, да будет мне позволено сделать на сей счет маленькое вступление, ибо самое ветхозаветное пророчество о Христе вытекает с должною необходимостью из существования только лишь Личного Надмирного Бога, что я вчера вам и доказывал.

Итак, к делу. Откровение Божие, т. е. Сам Бог через откровение Ветхого и Нового Завета, говорит о Себе Самом, как Триедином Боге, т. е. имеющем в Себе Самом Три Лица. О единстве Божества Ветхий Завет говорит так: «Господь Бог наш, Господь единый» (Втор. 6:4–5). Новый же Завет устами Самого Христа также называет Бога единым: «Да знают Тебя, единого истинного Бога» (Ин. 17:3). Божество, кроме единства своего, имеет в Себе еще и Три Лица. Ветхий Завет об этом говорит так: «И сказал Бог: сотворим человека по образу нашему и по подобию нашему… И сказал Господь Бог: вот Адам стал, как один из нас, зная добро и зло» (Быт. 1:26; 3:22). Здесь глагол «сотворим» и местоимения «нашему», «из нас» стоят во множественном числе; а это указывает не на множественные свойства Божеского единства, а только на Три Лица в Божестве.

Новый же Завет говорит определеннее, он говорит, что в единстве Божества есть только Три Личности: «Итак, говорит Христос Своим ученикам: идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28:19), «Я и Отец одно» (Ин. 10:30), «Я пошлю вам от Отца Духа истины, Который от Отца исходит» (Ин. 15:26). Здесь мы сделаем с вами маленькую остановочку. Дело в том, что вчера в доказательствах о Боге мы между прочим сказали, что Бог не только промышляет о Своем создании, но все, что в качестве Его твари вышло из Его рук, Он, по неизреченной Своей благости, преднамеренно ведет все Свое создание, весь мир к предназначенной цели, а именно – к спасению. Для этого-то Вторая Личность Святой Троицы и берет на себя обязанность спасти всю тварь, начиная с разумной человеческой твари, которая и является связующим, биологическим узлом двух сторон мира: духовной с мирофизической, а также и самым началом спасения всей твари. Я сказал «началом спасения всей твари», да, ибо Вторая Ипостась Святой Троицы, Бог Сын, принял на Себя человеческую природу и воплотился в нее, о чем Моисей и пророки говорили так: «Семя жены сотрет главу змия» (Быт. 3:15), «не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не придет Примиритель и Ему покорность народов». (Быт. 49:10), «Вижу Его, но ныне еще нет, зрю Его, но не близко. Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля» (Числ. 23:17). «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня воздвигнет тебе Господь Бог – Его слушайте. Я воздвигну им пророка из среды братьев их такого, как ты и вложу слова мои в уста Его и Он будет говорить, что Я повелю Ему. И кто не послушает слов моих, которые (Пророк тот) будет говорить моим именем, с того Я взыщу» (Втор. 18:15–18). «Сын Мой, Я ныне родил Тебя» (Пс. 2:12). «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына и нарекут имя Ему Еммануил. Он будет питаться молоком и медом, доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе» (Ис. 7:14–15). Последние слова: «разуметь отвергать худое и избирать доброе» говорят об абсолютной святости и бесгрешности Богомладенца Христа. Новозаветное же Евангелие в лице Иоанна Богослова так говорит о Второй Ипостаси Святой Троицы: «В начале (в Самом Триедином Божестве) было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога (в самой Его единосущности в Нем). Все через Него начало быть и без него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь и жизнь была свет человекам. И слово стало плотию и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу как единородного от Отца» (Ин. 1:1–4, 14). «Я от Бога исшел и пришел» (Ин. 8:42).

Здесь мы остановимся с вами и посмотрим на самую суть пророчества и спросим себя самих: что оно из себя представляет? По-нашему, оно представляет из себя, во-первых, само реальное ощутительное присутствие Бога прежде всего в самой космической жизни всей твари и, в частности, в истории всего человечества, во-вторых, оно же представляет из себя всеобьемлющую неотложную личную, живую волю Божию в делах рук Своих; в-третьих, оно очень ярко представляет из себя живое действительное присутствие промышления Божия о мире; в-четвертых, оно есть свободное вторжение Бога в самую космическую историю бытия всего сущего, руководя и наставляя всю тварь на путь блага. И пятое – она есть предвосхищение неотменного решения – воли Божией, тех или иных планов Божеских в мировой истории. А все это сводится к одному: что Бог не только есть, но сверх, чем есть, Он больше чем существует и Он о Своем сотворенном мире всегда промышляет, устрояя ему спасение в Самом Себе и через Самого Себя.