Неро

Тилли С.

Изящный плед?

Они в моей комнате?

Я застываю на месте.

С чего бы им быть в моей комнате?

— Да. — Бобби смеется. — От нее действительно исходит девственная атмосфера.

Тошнота подкатывает к моему горлу.

Почему они говорят о девственницах? В моей комнате?

— Слушай,

ты платишь за ее первый раз, но если ты хочешь сделать это здесь, то это еще сто. И тебе придется делать это, когда моя старушка на работе. Она ни хрена мне не скажет, когда я покажу ей деньги, но она может устроить скандал, если я скажу ей заранее.

— Договорились. — Я слышу звук шлепающих рук. — Шестьсот, и я получаю право первым отщипнуть от этой подростковой киски.

Артур смеется над своим другом.

— Не раньше этих выходных. На случай, если она попытается кому-то об этом поплакаться, я не хочу проблем с изнасилованием по закону и прочей ерундой. Как только ей исполнится восемнадцать, это будет просто "он сказал, она сказала". А с такой репутацией, как у ее мамы, никто ей не поверит.

Мое тело отшатывается, и моя нога соскальзывает со ступеньки.

Я отпускаю газету и хватаюсь одной рукой за перила.

Перила дрожат, но держатся. Двигаясь так быстро, как только могут мои дрожащие ноги, я спускаюсь по ступенькам и бегу к входной двери.

Их голоса звучат позади меня, и я знаю, что должна скрыться из виду. Если они увидят меня сейчас и узнают, что я слышала… То, что они сказали…

Задыхаясь, я поворачиваю дверную ручку так медленно, как только могу, чтобы не шуметь, а затем дергаю дверь.

Одна нога снаружи.

Голоса звучат громче.

Вторая нога снаружи.

Я слышу их шаги.

Я захлопываю дверь и вижу их ноги на лестнице.

Все мое тело замирает.

Я не могу закрыть дверь, пока они видят ее. Если я закрою ее и убегу, я буду как мертвый — без денег. Без одежды. И хотя это не то, что я хочу сделать, я знаю, что должна сделать.

Я снова открываю дверь, делая вид, что только что вернулся домой.

Они уже на полпути вниз по лестнице, но я не смотрю вверх. Я просто обхватываю себя руками.

— Какого хрена ты делаешь дома? — огрызается Артур.

— Я больна, — заикаясь, произношу я первое оправдание, которое могу придумать. И

судя по тому, как сводит живот, это даже не ложь.

— Мерзость, — усмехается он.

Я слышу, как Бобби хмыкает, когда они оба идут прямо на кухню.

Не нуждаясь в приглашении уйти, я бросаюсь вверх по лестнице в свою комнату. И хотя я хочу провести время, дезинфицируя каждый дюйм комнаты, к которой они могли прикасаться, у меня нет времени.

Мне нужно собираться.

Сейчас.

Потому что я уезжаю сегодня вечером.

* * *

Грудь Неро поднимается и опускается на мою спину. Это единственный признак того, что он слышал мои слова, которые вырывались из моего горла.

— Я так долго боялась после того, как ушла. И мысль о том, что кто-то может прикоснуться ко мне… — Я снова прижимаюсь к нему, и его рука еще крепче обхватывает меня. — Я не была готова. А потом я не знала, как.

Матрас затрещал, когда Неро перевернулся на спину.

— Иди сюда.

Повернувшись, я прижимаюсь к нему, пока он поправляет одеяла на моих плечах. Моя голова ложится на то место между его плечом и грудью. Моя нога перекидывается через его ногу.

Руки Неро обнимают меня.

— Но потом я встретила тебя. — Я произношу эти слова ему в грудь. Надеюсь, он понимает, как много он для меня значит. — И я, наконец, почувствовала, что пришло время.

— Я должен был заставить его страдать. — Слова Неро — это гравий по наждачной бумаге.

— Что?

Он обнимает меня крепче.

— Мне так жаль.

— Теперь все позади, — говорю я ему, успокаивая его. — Это заняло больше времени, чем я планировала, но я должна контролировать этот опыт. И что бы ни случилось, когда ты во всем разберешься, я не жалею, что дала тебе это

— Я позабочусь о том, чтобы ты никогда не пожалела. — Большая рука гладит мои влажные волосы. — Спи, детка.

Мое дыхание покидает меня на вздохе.

— Спокойной ночи, Неро.

ГЛАВА 43

Неро

Потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы сохранять неподвижность, когда Пейтон заснула, прижавшись ко мне.

Во мне столько ярости.

Ярость и сожаление, потому что я сожалею о быстрой смерти Артура больше, чем о любом другом грехе, который я когда-либо совершал.

Я должен был позволить ей смотреть. Надо было позволить ей плюнуть ему в лицо, когда он задыхался.

В досье, которое Кинг достал мне на Артура, большинство его друзей были мертвы. А этот кусок дерьма Бобби, надеюсь, уже мертв.

Прижимаясь носом к ее волосам, я чувствую легкое чувство удовлетворения от того, что сжег дом дотла, стер его с лица земли.

Пейтон ворочается во сне, зарываясь все глубже в мой бок.

Я должен поступить с ней правильно.

Но это значит держать ее подальше от моего мира и от меня.