Нерушимый 9
Шрифт:
Как раз сейчас гости расслабились. Тем более установка на быстрый гол сработала, а значит, можно ставить «автобус»… Хотя — это же «Спартак». Они «в автобус» не умеют. Если только защищаются — точно проигрывают, так исторически сложилось.
Давайте, парни! Докажите, что не на мне одном игра держится!
Как же хотелось стать лучшим футболистом, рвануть к ним и внести свой вклад в ворота противника! Но это лишь желание, толку от этого, когда не отработано взаимодействие со мной? Радует, что и «Титанам» хотелось того же, они не повесили носы, а вон как
Очередной вынос от ворот подхватил Рябов — четко кивком снес верхний мяч в сторону, на Сэма. А Самат, готовый к тому, что будут симулировать, падать и за лицо держаться… Он двинул вперед, дождался, когда на него выдернулся защитник, коснулся его — и сам упал! Рухнул, как подкошенный.
Я глазам своим не поверил. Сэм, как завещал великий Саныч, схитрил! Отдал мяч — четко налево, Микробу. Тот пронесся по бровке, заворачивая направо, я тоже сместился, чтобы видеть игру. Аж сердце зачастило. Микроб ударил левой ногой — чуть назад. Бух! И Рябов, продолжавший движение неторопливой рысцой, акцентированно лбом — бац! Четко посередине ворот. Гол!!!
Вратарь — где? Где Свинов? А он как раз сдвинулся, реагируя на Микроба. Один шаг — пустяки? А вот! Поровну! Я аж подпрыгнул, дал «пять» набегающему Думченко. Все наши ринулись к Рябову, который бежал с разинутым ртом и орал. Поравнялся с Микробом, вдвоем они рванули к Сэму и, взявшись за руки, закружились в хороводе.
Наши отлично понимали, что этот гол сотворили трое: Сэм, Микроб и Рябов, и висли на всех троих. Я улыбался, глядя на них, слизал сорвавшуюся с неба на нос каплю дождя и подумал, что это слезы спартаковских болельщиков ветром принесло. А говорят, дождь — спартаковская погода. Щас!
Вон как притихли их болелы, никаких оскорбительных выкриков. Зато наши на трибунах аж танцуют и кричат:
— Ура-а-а! «Титан»! «Титан»!
Можно считать, что мы вроде как только начали играть, потому что поровну.
И вот минут двадцать серо-белые давят красно-белых. Реально и конкретно давят! Романцев, глядя на такое, сто пудов курит одну за другой.
Начали проходить фланговые атаки. Ну, как проходить… Края проносились вперед, утыкались в лицевую, начинали отдавать назад, там — еще назад. И опять толкучка в центре поля. Все-таки, у «Спартака» традиционно сильна средняя линия. И пусть их номинально на одного меньше — но все равно опыт решает. В общем, упирались друг в друга, упирались…
И вдруг мяч выскочил… Не выскочил — это пас! И понесся вперед Соболев, сотрясая газон. Все же он большой.
Я подобрался, выскочил вперед, перекрывая площадь ворот, расставил руки в стороны. Ну, бей же! Бей!
А Соболь, что за ним стали замечать в последних играх, не стал бить сам, а переправил мяч правее. И там уже подхватил Игнатов, на полной скорости влетающий в штрафную площадь. И такая скорость, так всё неудачно… Двое, выходит, на одного. Игнатов тормознулся, провел в сторону Думченко — развел, как ребенка — замахнулся в сторону Соболя, я сделал шаг в сторону, а он, падла, ударил!
Мощно, резко.
Брякнувшись набок, я вскочил и заорал:
— Где защита? Почему не подстраховали Думченко?
— Саня! — всплеснул руками Лабич, и все уставились на меня. — Саня! Как так-то?
Вот так! Я скрипнул зубами. Потому что защита…
А неча на защиту пенять, коли руки кривые! Вот тебе настоящие профи. Они сильны, мощны, тут такие скорости, что ни на секунду нельзя расслабляться, тут их лучшие вполне сравнимы со мной, почти суперменом.
Я ударил мячом о газон, выискивая, кому бы подать. Бросил на правый фланг недооцененному нашему Бураку, который Микробу уступает только тем, что он не одаренный. Бурак понесся в центр, пяточкой передал Клыкову, тот — Лабичу…
Свисток на перерыв. То есть «мяч в раздевалку». Очень неудобный и неправильный гол.
— Я не понял, — сказал тренер, когда все расселись на скамьях. — Я ничего не понял. — И взял розгу.
Неужели и правда кого-то лупить будет? Я даже знаю кого.
— Так Саня… — забормотал Сэм.
— Нет, про Саню я понял. Саня! — Он ударил лозиной по руке. — Ты еще пропустишь?
Я встал и отчитался:
— Оправдываться не буду. Виноват. Костьми лягу — ни одного не пропущу.
Хотелось сказать «клянусь», но я смолчал. Таким не клянутся. Вот если наши второй гол забьют, включу «лучшего». Если бы сразу это сделал, не было бы тех двух голов! Мы бы гарантированно выиграли, и все заткнулись бы, признав нашу команду достойной играть в вышке. А я спустил на тормозах, не хотелось мне ловить болезненный откат. Но тут как: если откат, то и мяч.
— Ну, вот… Нерушимый не пропустит. А вы помните, какой был лозунг у «Спартака» еще совсем недавно? Молодые… Истории не знаете. Они говорили: вы забьете, сколько сможете. А мы — сколько захотим! Вот сейчас они смогли… Слышите? Они смогли — и забили. И Саня сказал, что больше не смогут. Ну? Сколько вы захотите?
— Три, — сказал Рябов.
— Пять! — припечатал Сэм, вставая. — Мечтать… короче, братаны, работать так работать! Покажем этим котакбасам, кто такие титаны, есть же!
Ну вот. Если Сэм ругается по-казахски, значит, будет рвать и метать. Ну, поглядим.
— Значит, идите и сделайте это! — Димидко взмахнул руками, как дирижер, и все поднялись, исполненные злой решимостью.
Глава 5
Вторая попытка
Матч начался как будто с самого начала. Наши понеслись, понеслись, сосредоточенные и злые. Это была не атака, продиктованная отчаяньем, а продуманная и грамотная работа.
В свою очередь я разжег огонь за грудиной, но не дал ему разгореться, чуть пригасил, чтобы не захлестнуло, как в прошлый раз. Затем направил жидкий огонь по телу, равномерно распределил и ощутил подъем. Не воспарил, а сосредоточился.