Неслужебный роман
Шрифт:
– Ну ты, где? Папа с мамой уже успели поругаться из–за шашлыка и помириться снова, а тебя еще нет. Ты хоть с работы выехала уже?
– Я на проспекте Мира. Если повезет, то через час буду.
Молчание в трубке означало, что Женька соображает, а последовавшее затем сопение, что куда-то торопливо идет.
–Ты что, на машине едешь?! – зашипела она в трубку через мгновение. – С ума сошла, на ночь глядя! Мама узнает – тебя убьет, учти! Номер хоть и марку сбрось эс-эм-эской! Через десять минут выходи на связь!
Я же
Я понимала, что она права, и такие ценные сведения надо сообщить. Но как их узнать, когда ты уже внутри? Я задумалась.
– 988 АРУ, темно-синий «крайслер рт крузер», две тысячи двенадцатого года выпуска, – улыбаясь проговорил мужчина. – Хорошая у вас подруга.
– Сестра, – автоматически поправила я и покраснела до кончиков волос (хотя куда уж им еще больше краснеть). Совсем забыла, что громкость на телефоне у меня стоит на максимуме – я ведь собиралась ехать на электричке.
– Пишите – пишите, не надо волновать семью.
Я хотела еще что-то сказать, но на выезде из города темно-синий «крайслер» остановили на посту ГАИ. Мужчина взял документы и вышел из машины.
Когда он стоял рядом с гаишником, мне, наконец, удалось его рассмотреть. Он оказался довольно высок, темные волосы коротко острижены и уложены. Я невольно посмотрела на себя в зеркало заднего вида – одеваясь «демократичнее», я сегодня не успела уложить волосы. Правда, присмотревшись, я решила, что всё выглядит вполне неплохо, и успокоилась.
Еще у него был приятный голос, он слушал приятную музыку.
И наверняка женат.
Нет, я, в принципе не против: семья – это очень хорошо, это очень почетно. Просто… Как-то предсказуемо. Интересный мужчина просто так на дороге не валяется. Факт.
Тем временем мой добрый самаритянин вернулся в авто, снова мелодично заурчал двигатель, увлекая темно-синий «крайслер» в жерло автомобильного потока.
– Не заскучали? – поинтересовался незнакомец.
Я пожала плечами:
– Да не особо.
– У вас в Подлипкове дача?
– Ну да. Точнее, не у меня, а у моих родителей.
– А зачем такой громадный баул? – спросил он, кивнув в сторону багажника. И тут же спохватился: – Простите, ради Бога, не хочу вмешиваться не в свое дело, просто интересно. Да и беседа у нас с вами немного в тупик зашла, вы не находите?
Какая наблюдательность, право слово.
– Там книги, и всякая рухлядь, которую мама забыла дома, – небрежно отметила я. – И велела мне непременно все это привезти.
– Так вы планируете провести там выходные?
– Не совсем, – я поправила волосы и глянула на экран сотового. – Я там отпуск планирую провести.
Незнакомец улыбнулся, сворачивая на проселочную дорогу под указатель «Подлипково»:
– Иными словами, если завтра вечером я за вами заеду, чтобы пригласить в кино, например, то я вас найду на этой самой даче, в сени дикорастущей сирени?
Далась всем эта дикорастущая сирень. У меня всё похолодело внутри и вспотели ладони:
– С чего бы это вдруг? – я нервно поглядела на дорогу. До нашего садового участка еще ехать и ехать по пустынной дороге, меж рыхлого кустарника и тощих берез.
Мужчина усмехнулся. Бросил примирительно:
– Да не переживайте вы так. Это я просто, гипотетически, – он свернул в сторону широких ворот садового товарищества. – Не каждый день встречаешь на дороге симпатичную девушку, готовую окучивать грядки на родительской даче весь честно заслуженный отпуск.
У ворот, нервно поглядывая на экран телефона, караулила Женька. От сердца отлегло:
– Это вы просто не по тем дорогам ездите, – отрезала я, подмигнув Женьке через тонированное стекло. «Крайслер» проплыл вглубь товарищества, подруливая к моим родимым шести соткам. – Спасибо вам за помощь! Не знаю, что бы я без вас делала.
Я выпрыгнула из машины, торопливо подскочила к багажнику. Незнакомец вытащил мой баул как раз в тот момент, когда нас догнала из-за угла показалась насупленная Женька.
– Спасибо вам! – махнула я рукой, открывая калитку.
Незнакомец, все так же улыбаясь, махнул в ответ:
– Как вас зовут хоть, скажете?
– Лида.
– Руслан, – представился он и улыбнулся еще шире. В глазах мелькнул огонек. – Лида, так как на счет завтра: кино в силе?
У калитки, глядя на наше затянувшееся прощание замерла Женька. Последние слова Руслана повергли ее в шок. Она вытаращилась на меня, искоса поглядывая в сторону синего «крайслера».
– С чего бы это?
– Ну, значит, принципиальных возражений нет. Поэтому рискну подъехать к вам завтра в шесть и услышать окончательный ответ, – и, не дожидаясь отказа, захлопнул дверцу автомобиля и двинул в сторону выезда.
Женька проводила его взглядом. Посмотрела на меня:
– Это вообще кто?
Я развела руками:
– Руслан. Ты же всё слышала. Саксофонист и джазмен. Любитель Патрисии Каас и шикарных тачек, – я повернулась в строну дома.
Женька округлила глаза:
– Ну ты, мать, вообще!..
– Сама в шоке.
Я устало выдохнула и направилась за дом, к источнику оглушительного аромата костра и шашлыка. Отсюда распространялся восторженный писк Наташки, мамино щебетание, деловитый голос отца. Я напряглась: там, на площадке для барбекю, был кто-то еще. Я остановилась и повернулась к Женьке:
– У нас, что, гости?
Женька нахмурилась, но сделала вид, что не услышала.
– Же-ень.
Сестра торопливо подтолкнула меня: