Несносный босс
Шрифт:
— Всё! — обнимаю ее, прижимаю голову к груди и стараюсь дышать полной грудью. — Со всем остальным мы справимся, Принцесса.
— Вместе?
— Конечно. Теперь чушь несешь ты.
— У меня нет жилья.
— У тебя есть мой дом, — говорю ей и чувствую, как на губах цветет улыбка.
— Я не смогу работать.
— У тебя есть я. Сонь, пожалуйста, позволь мне быть в твоей жизни и мы правда все преодолеем!
— Мне так страшно, Мирослав… — шепчет доверчиво и снова всхлипывает, но уже от эмоций, не истерично. — я ведь ничего
— Мы научимся. Вместе. Ты только позволь мне…
Глава 30. Соня
Почему так странно?
Не понимаю своего состояния. Совсем не могу разобраться с тем миллионом мыслей и чувств, что кружатся каруселью в моей голове и сердце.
Конечно, реакция Мирослава это… Я ожидала чего угодно, правда. Вот вообще всего, кроме того, что вышло на самом деле. Я ждала обвинений, или, возможно, попыток съехать с ответственности, а может даже просьб избавиться от “проблемы” и просто жить дальше. Конечно, я была и лучшего мнения о нем: решила, что он скажет, что будет помогать нам с малышом, но на этом все наши отношения, которые так и не успели начаться, будут закончены.
Я правда была готова вообще ко всему, потому что Мирослав не обязан! Хотя мы тут оба виноваты в случившемся, но в любом ведь случае не обязан… Он мог бы спокойно платить алименты и по желанию видеться с ребенком раз в неделю, а то и в месяц, и жить себе так, как привык.
Но… Но он готов ломать себя и заодно мое сердце.
Потому что его слова — они глубоко-глубоко в душе осели и затопили там все капельками счастья и надежды на светлое будущее.
Он был рад! Господи, он правда был рад! Пока я не могла собрать себя по кусочкам и просто понять, как банально жить дальше, он искренне обрадовался и пообещал, что мы со всем справимся.
Вместе…
А “вместе” — это что-то на очень очень счастливом. Я такого языка отродясь не знала, а теперь вот, кажется, начинаю его изучать.
Сказать точнее — Мирослав меня учит этому языку.
Еще вчера я боялась спешки и не знала, как нам быть, а сегодня уже беременна. Нет времени лучше, чтобы никуда не спешить, правда? Еще ведь целых тридцать одна неделя на то, чтобы стать семьей… Или какие там у Ольховского планы? Он не делится ими со мной, но ходит очень-очень загадочный.
Мы не поехали на работу больше, сразу домой. И всю дорогу в машине Мирослав держал меня за руку и иногда целовал пальчики. Это очень нежно, до мурашек. Но я пока еще летаю в какой-то прострации.
Мишка встречает нас как всегда радостно, летит на меня, но Мирослав осаживает его приказным тоном, не давая прыгать на меня.
— Мишаня! Аккуратнее с Сонечкой теперь, имей совесть, — говорит он Мишке, а мне так забавно становится. Сколько в этом мужчине ответственности? Кажется, он мог бы раздавать в долг нуждающимся.
Мишка наклоняет голову, как бы спрашивая, какого, собственно, хрена ему вдруг нельзя со мной
— Смотри, Миша, — говорит Мирослав, а потом внезапно встает и… кладет руки мне на живот. Мамочки… Он еще плоский, там и намека на округлость нет, и конечно пока никаких ощущений, но… Но это движение, оно какое-то очень интимное. И ощущается так правильно, что я едва ли не мурлычу от удовольствия. — Вот тут ребенок, и надо Сонечку теперь оберегать. Понял?
Мишка смотрит, смотрит, а потом подходит и утыкается носом мне чуть ниже пупка. Господи! Эти мужчины меня с ума сведут, я клянусь.
— Он понимает? — спрашиваю Мирослава, когда Мишка не меняя позиции поднимает на меня свои огромные добрые глаза.
— Конечно, — говорит Мир. — Он умный пес, все понимает. У него уже были щенки, он папашка со стажем!
— Так ты совсем взрослый мальчик, да? — глажу его по мордочке и снова улыбаюсь. Мирослав очень быстро рисует на моем лице улыбку, еще час назад я знать не знала, как перестать реветь.
— Пойдем, Сонь, пока ты не замерзла.
— Очень тепло сегодня, — ворчу на него, но он словно не слышит и тащит меня за руку в дом. а правда тепло! Уже даже жарко, я бы сказала.
— А вдруг ветер? Продует. Не надо. Надо быть аккуратнее. Что хочешь покушать? Может, клубники? Или, там, не знаю, персиков с кукурузой…
Он спрашивает так аккуратно и мило, что я не могу не расхохотаться!
— Не знаю, если честно. Я пока ничего не поняла и не решила, хочу ли каких-то извращений в еде. Всегда думала, что беременные это просто придумывают. А я пока не особо осознала, так что… Но клубника звучит заманчиво!
— Тогда закажу доставку.
Я получаю поцелуй в лоб, краснею и ухожу наверх в ставшей уже родной комнату.
Мне на самом деле так хорошо здесь… У этого дома какая-то особенная атмосфера. Здесь дико уютно! И хотя немного не хватает каких-то деталей типа подушек декоративных, цветов, растений, красивых штор и картин на стенах, все равно здесь восхитительно.
Думаю, всё дело в том, что у этого дома восхитительный хозяин. Он всё делал с душой и любовью, поэтому и дом получился таким. Здесь хочется жить, здесь восхитительно комфортно спать, а еще кухня — просто мечта! Такой простор! На ней можно снимать кулинарные передачи.
Я принимаю душ, а потом долго разглядываю себя в зеркало, пытаясь принять новую реальность и найти хоть какие-то изменения в теле. Просто уже такой срок… А я и знать не знала, что со мной происходит. Столько проблем навалилось, что я как дурочка не следила за циклом и даже не отметила то, что грудь стала большевата для лифчика, хотя на нервах я скинула пару килограмм.
А кроме груди и не изменилось совсем ничего. А, может, я просто не вижу. Ну, или меняться начнет уже позже, когда будет расти живот.