Несовместимые
Шрифт:
— Ты обалдел? — возмущенно сверлю Влада взглядом.
— Извини, детка, не удержался. Сколько лет об этом мечтал.
— На первый и последний раз прощаю, — отворачиваюсь и иду прямиком к своей «малышке». Морщусь, натыкаясь взглядом на притертости. Нужно записаться на ремонт. О том, как возникли повреждения, не хочу даже вспоминать.
9 глава
Устало смотрю на дом, глушу машину. День и вечер выдался суматошным. Встреча с Владом не оправдала мои ожидания, ужин с родителями прошел со внутренним напряжением. Я никак не могла заставить себя спросить у папы по поводу
Хмыкаю. Такие не блефуют, к сожалению. Думаю, что в угрозе была вся правда его последующих действий, если я откажу. Не понимаю, для чего я ему. Этот вопрос мучает, как бессонница, которой я периодически страдаю.
— Добрый вечер, Фаина Ивановна! — очаровательно улыбаюсь консьержке, не жду ее ответного пожелания чудесного вечера. Я хочу сейчас прийти домой, набрать ванну с пеной, расслабиться и о проблемах подумать завтра.
Лифт уверенно ползет на пятнадцатый этаж. На ходу достаю ключи, открываю дверь, щелкаю выключателем. Передергиваю плечами, как-то прохладно в квартире, словно я оставила открытыми окна. Снимаю босоножки, нагибаю голову в разные стороны. Включаю свет.
— А-а-а! — ору на всю квартиру, хватаюсь за сердце.
Холодно, потому что балконная дверь нараспашку. Ору, потому что напротив балкона стоит мужчина ко мне спиной. Страх заставляет меня попятится назад, но как только незнакомец оборачивается, замираю на месте.
— Как вы попали в квартиру? — всегда думала, что элитное жилье — залог безопасности. Ага, хренушки. Спрашивается, на фига я плачу бешеные деньги по счетам.
Мужчина усмехается. Не высовывая рук из карманов брюк, медленно подходит к креслу. Садится, закидывает ногу на ногу и окидывает меня холодным взглядом прищуренных глаз.
— Хреновые у тебя замки, Марьяна, — от его голоса с нотками ленцы меня пробирает до мурашек. В совокупности с ледяными серыми глазами — получается гремучая смесь, убойный коктейль, в голову может ударить хорошо и опьянить. Но не меня.
Он следит, как хищник, за каждым моим шагом, моими действиями. Я кожей ощущаю, как взгляд скользит по затылку, шее, вдоль позвоночника. Ни один мужчина меня так вызывающе дерзко и одновременно равнодушно не рассматривал.
— Чай, кофе, вода? — оглядываюсь через плечо, темные брови приподнимаются. — Кефир? — его губы иронично изгибаются в улыбке.
Нервирует меня он, пугает, что для него нет преград. Держать себя в руках и не показывать, как боязно находиться с ним в одном помещении без свидетелей. Нужно было папу послушаться и установить камеры видеонаблюдения по всей квартире. Однако поздно пить Боржоми.
— Чем могу быть полезна? — на дрожащих ногах стоять не очень, присаживаюсь на диван.
— Я пришел за ответом.
— Послушайте, Герман Александрович, — главное, смотреть ему глаза и не показывать страх. Это как с хищником. Не дать ему увидеть, как у тебя жилка на шее бьется в нервном припадке, а ладони мокрые не от вспотевшего стакана с холодной водой, а от тех же самых нестабильных нервов. — Скажите честно, зачем вам потребовалась моя скромная персона? Ведь именно вы несколько лет назад настоятельно «посоветовали» вернуться к дяде. Я, конечно, могу сама подумать, предположить, но мне все же интересно услышать ответ от вас, — волнительно сидеть с ним наедине. Я вспоминаю, как меня штырило от его присутствия тогда в гостинице. Как я потом никак не могла забыть его запах. И черт побрал, я против воли искала его во всех парфюмерных магазинах.
— Я пришел сюда не за жизнь беседу вести, Марьяна, а узнать твой ответ, —
— Нет, — мой ответ не вызывает в нем никаких эмоций.
Я уверена в папиных юристах, так же уверена, что этому мужчине мои профессиональные качества не нужны. Он хочет меня для чего-то другого, не пойму для чего. Так, одни буйные фантазии.
— Ты хорошо подумала? — склоняет голову, взгляд темнеет.
— Я могу объяснить свой отказ. Понимаете, для человека, у которого очень много денег и власти, мои услуги чисто формальность. Вы можете позволить себе более квалифицированного адвоката. Возникает резонный вопрос: зачем я вам? И поэтому поводу у меня есть несколько соображений. Хотите послушать? — затаив дыхание, смотрю, как Герман задумчиво разглядывает свои ногти, едва заметно кивает головой.
— Вам нужна спутница с идеальной репутацией. Да еще такая, которая вызывала бы удивление и вопросы: как? Как человек с темным прошлым мог связаться с девушкой, которая работает во благо закона. Тем более папа не позволил бы мне быть с недостойным человеком, об этом все знают из нашего окружения. Это моя первая версия. И из этой версии вытекает вторая: вы хотите от правильной девушки наследника. Уверена, что уже изучили мою карту здоровья и проверили мою семью на наличие всех наследственных заболеваний, — воздуха в легких не остается, шумно выдыхаю, жадно припадаю к стакану с водой. Он сдержанно улыбается, но молчит. Вскидывает на меня глаза, заинтересованно разглядывает, словно видит в первый раз. Я, кажется, подала ему идею...
— Я не буду вашей девушкой! И тем более не собираюсь рожать вам ребенка! — в голосе против воли прорезываются визгливые нотки. — Вы понимаете, что это невозможно?
10 глава
Если я думала, что сразу же услышу аргументы «за» и «против», то ошибаюсь. Мужчина даже бровью не ведет на мою экспрессивную словесную выходку. Словно он и не слышал, что я ему тут наговорила. Сидит себе тут в расслабленной позе, в моей квартире, между прочим, и никак не реагирует. Холодный, отталкивающий, вызывающий чувство страха. Как вообще кто-то рядом с ним может находиться без содроганий?
— Вы можете покинуть мою квартиру? — мне удается совладеть своим голосом, встать с дивана и с вызовом посмотреть на Германа Александровича.
Он приподнимает бровь, и губы едва трогает улыбка. Невозможный!
— Я не поменяю своего решения. Прошу покинуть мою квартиру, иначе мне придется вызвать полицию, — вновь мои слова игнорируют, он задумчиво меня рассматривает, сохраняя мнимость улыбки.
— Завтра в семь за тобой заедет водитель. Мероприятие с дресс-кодом «коктейль».
— Вы серьезно? — у меня от удивления аж охрип голос. Герман встает с кресла, окидывает меня внимательным взглядом с ног до головы, отвечать не планирует.
— И не опаздывай, — отворачивается и уходит из гостиной, оставив меня застывшей возле балконной двери, которая все еще открыта.
Ага, щас, разбежался. Что он о себе думает? Нахал!
***
Уже десятый раз по кругу пересматриваю свои платья и никак не определюсь с выбором. Черное на тонких лямках длиной до коленок или красное с открытой спиной в обтяжку. Я не планировала сегодня вечером никуда идти. Один телефонный звонок заставил изменить решение и заскрежетать зубами.