Несознательный 2
Шрифт:
— Хорошо, пусть пока работает, — согласился нарком, — и отчет Стечкина придержи, но искать другого руководителя надо. А как там обстоят дела у Челомея?
— Там все в полном порядке, — повеселел Кузнецов, — план по выпуску радиоуправляемых изделий выполняется, проектные работы по воздушно-реактивным истребителям идут полным ходом, в июле на госприемку поступят первые экземпляры.
— Значит, Шибалин сейчас свободен?
— Не отдаст Челомей своего протеже, — покачал головой заместитель, — он у него занят проектированием ракеты по типу ФАУ-2.
— А зачем нам самим ее проектировать? — Выдал задумчиво Шахурин. — Достаточно повторить немецкий проект.
— Для
— Ладно, пусть делают, посмотрим как оно получится, — махнул рукой нарком.
— А чего не получится? — Пожал плечами Кузнецов. — У Челомея пока все получается.
А вот с этим, Алексей Иванович вынужден был согласиться, удивительно, но, несмотря на молодость, а Челомею на сегодня еще только тридцать лет, все его проекты успешны. Хотя можно сказать, что все это еще заслуги предыдущего главного, умел Поликарпов себе работников подбирать, даже с Шибалиным угадал, хорошо вписался парень в работу, время идет, а темпы работ не снижаются, даже наоборот возрастают.
Восьмого мая 1945-го года Советский Союз объявил войну Японии. И население СССР отнеслось к этому весьма насторожено.
— Что же это, опять война, — причитала Катина мать, — не успели в мирное время пожить.
— Эта война ненадолго, — отмахнулся я от ее причитаний, — на месяц не более. Задавит наша армия японцев.
— Когда немец напал, тоже думали, что война пару месяцев продлится, — напомнила она мне сорок первый год, — а воевать пришлось три с половиной года.
Да уж, три с половиной, а в той реальности почти четыре пришлось и потерь было гораздо больше, хотя неблагодарное это дело о потерях спорить. Как бы действительно какие-нибудь накладки с японской армией не приключились. О том, что в мае будет объявлена война, мы узнали еще в начале апреля — сроки готовности наших радиоуправляемых изделий были выставлены очень жесткие. С полностью готовых самолет-снарядов снимали крылья и комплекты заколачивали в ящики, чтобы потом загрузить в вагоны. Причем грузили продукцию прямо в цеху, куда специально для этого проложили рельсы. Секретность жуткая, работникам завода погрузку не доверили, НКВД все делал с помощью своих кадров. Развели секретность, понимаешь, хотя все на заводе знают что, куда и сколько. Ну, может и не все, но большинство точно. Ладно, дело прошлое, главное, что площади освободили от «секретной» продукции, а то только что друг на дружке изделия не стояли.
Одиннадцатого мая с одного дальневосточного аэродрома, в воздух поднялась первая эскадрилья 108-го авиационного полка дальнего действия. Задачу пилотам ставил командир полка подполковник Родионов:
— Разведка засекла отряд японских кораблей, в отряде один тяжелый крейсер, предположительно это «Хагуро», три эскадренных миноносца и вспомогательное судно. Авианосцев в этом районе не замечено. Данный отряд угрожает нашему флоту, который должен действовать в том же направлении. Задача: найти и уничтожить.
Четко и ясно, примерные координаты известны, осталось только надеяться, что за три часа японские корабли не успеют далеко уйти. Майор Новожилов вывел эскадрилью на высоту семи с половиной тысяч метров и «лег» на курс, предстояло углубиться в Японское море на расстояние более чем в шестьсот километров, где-то там японцы охраняют свои коммуникации. Под правым крылом каждого Пе-10 подвешено секретное
Николай покосился на сбрасыватель изделия, закрытого красным колпачком, эти колпачки ввели после того, как произошло несколько преждевременных сбрасываний, да он и сам в первый раз чуть не облажался, хотел по въевшейся годами привычке перед сбросом открыть бомболюк, в последний момент только руку удержал. А вообще что толку от одной тренировки, ни пилоту не приноровиться, ни оператору не подстроиться, говорят эти самолеты-снаряды жутко дорогие, поэтому операторов тренируют на каком-то стенде, а ему приходилось гонять самолет вхолостую, имитируя атаку кораблей.
— Тридцать минут до цели, — доложил штурман.
Ну, тридцать не тридцать, а почти половину расстояния покрыли, но эту цель еще найти надо, а сделать это в море не так-то уж и просто. И вообще, что-то небольшая дымка над морем появилась, как бы видимость не ухудшилась. Кстати, у его эскадрильи это первый полет над морем вне видимости берега, но бояться не стоит, уже давно привыкли летать по счислению, так что штурман вряд ли ошибется с курсом. Японских истребителей здесь бояться не стоит, слишком далеко от берега, да и высота значительна, а авианосцев у японцев сейчас мало, здорово их американцы проредили.
Новожилов поерзал по пилотскому креслу, чтобы немного размять тело, все-таки не заботятся конструкторы об удобстве летчиков, нет чтобы брать пример с американцев, у них в бомбардировщиках даже туалеты есть, что очень ценно при дальних перелетах. Сам он не видел, но наслушался восторгов вполне. А еще он слышал, что в Б-29 американцы устанавливали кофеварки… ну, это уже совсем кто-то нафантазировал.
— Десять минут до цели, — снова последовал доклад штурмана.
Ну, вот, пора уже и зрение включать. Николай стал внимательно всматриваться в горизонт. Нет, невидно ничего пока. Через пятнадцать минут пришлось повернуть на девяносто градусов и двинуться в сторону предполагаемого направления японского отряда. И все-таки, как не всматривался он в горизонт, первым японские корабли обнаружил не он.
— Вижу цель, тридцать два градуса влево по курсу, расстояние двадцать пять километров, — последовал доклад от старшего лейтенанта Никифорова.
— Принято, — ответил Новожилов и подкорректировал курс так, чтобы зайти в атаку с бокового направления, тут же отдал команду, — снижение до пяти тысяч.
Почему нельзя было держать прежнюю высоту? Так в том-то и дело, что предельная высота, на которой устойчиво запускается двигатель самолета-снаряда, пять километров, это не значит, что он точно не запустится на шести, но там уже как повезет. На курс атаки первое звено вышло через девять минут. Атаку японцы откровенно проспали, никак они не ожидали, что к ним прилетит что-то столь стремительное, что от момента обнаружения до момента попадания пройдет чуть больше десяти секунд. Больше всех естественно досталось тяжелому крейсеру, его поразили пять самолетов снарядов, и, тем не менее, он умудрился остаться на плаву, видимо он был хорошо забронирован, а вот эскадренным миноносцам хватило по одному изделию. Так или иначе, задача была выполнена, то, что «Хагуро» не затонул, ничего не значит, тяжелый крейсер все равно вышел из строя, и не мог помешать советскому флоту резвиться в Японском море.