Неспособность любить
Шрифт:
Сейчас она подошла к оливковой, поежилась на холодном сиденье, включила печку, медленно выехала со двора.
К Вариному дому подъехала по почти пустому городу. Места для парковки около дома не оказалось, к тому же дорогу перегородила «Скорая», стоявшая прямо между подъездами.
Лиза медленно сдала назад, завернула за угол, приткнула машину на улице, около покрытого снегом газона, и пешком направилась к подъезду. За ночь здорово подморозило, подтаявший днем снег лежал на асфальте тонкой ледяной коркой. Лиза поскользнулась, едва не упала, пошла медленней.
Она еще надеялась,
С негромким стуком, который в тишине утра показался оглушающим, открылась дверь Вариного подъезда, двое мужчин выкатили носилки-каталку, подняли, спустили по ступеням крыльца. Лиза бросилась к каталке, едва не столкнувшись с появившейся следом женщиной лет на пять старше самой Лизы.
– Она умерла? – посмотрев на безжизненное лицо лежавшей на каталке Вариной мамы, обернулась Лиза к незнакомой женщине.
– Не мешайте, девушка, – отодвинул ее один из санитаров, а второй хмуро бросил:
– Бог даст, выкарабкается.
Незнакомая женщина неуверенно двинулась к «Скорой» вслед за каталкой, но медик, который обнадежил Лизу, женщину остановил:
– Вам ехать незачем, ее в реанимацию надо.
Лиза до этого никогда и никому не совала денег, а сейчас отреагировала мгновенно, рванула из сумки кошелек, сунула мужчине пятитысячную купюру. Мужчина помедлил, но купюру взял. Сегодня Лиза отличалась завидной сообразительностью, вслед за купюрой сунула визитку:
– Пожалуйста, позвоните!
Мужчина кивнул, «Скорая», замигав огнями, скрылась за поворотом.
– Я вчера приходила к Вариной маме… – повернулась Лиза к кутающейся в пуховик женщине. – То есть я приходила к Варе, но ее не было. Что случилось? Вы соседка?
Раньше она никогда не заговаривала с незнакомыми и очень переживала из-за неспособности быстро сходиться с людьми.
– Убили Варю. – Лиза только теперь заметила, что женщина плачет.
«Я знала, – тоскливо подумала Лиза. – Я знала и ничего не сделала».
– Пойдемте. – Женщина передернула плечами, нажала кнопки домофона, принялась подниматься по лестнице. Наверное, ей было страшно оставаться одной.
– Меня зовут Лиза.
– Людмила. Люда.
Женщина поднималась быстро, Лиза почувствовала, что задыхается. Дверь в Варину квартиру была приоткрыта. Люда шагнула внутрь, тут же вернулась с ключами в руке:
– Пойдемте ко мне.
Соседка жила этажом выше, в точно такой же крохотной квартирке.
– Тише, ребенок спит.
Лиза сбросила сапожки, босиком прошла вслед за хозяйкой на маленькую уютную кухню. Кухня была обставлена с любовью, у Лизы никогда не получалось придать квартире по-настоящему ухоженный вид. У них с Сашей в неположенных местах валялись книги, мобильные и планшеты оставлялись где попало, а одежда по истечении сезона иногда неделями продолжала пылиться на вешалке в прихожей.
Лиза была плохой хозяйкой, но Саша все равно ее любил.
Мысли цеплялись за что-то постороннее, потому что думать о настоящем было страшно.
– Наталья Семеновна с моим сыном сидела. – Людмила включила чайник, села, обняв себя за плечи. –
– Привозите ко мне, – неожиданно предложила Лиза. – Пока новую няню не найдете.
Вообще-то, ей тоже пора было выходить на работу, но несколько дней уже не имели никакого значения.
– Да он в школу ходит. Только болеет часто, тогда Наталья Семеновна меня и выручала. Я ведь сына одна ращу.
– Будет нужна помощь, звоните.
– Спасибо. – Людмила засыпала заварку в заварной чайник, залила кипятком. Чайник был старый, на носике виднелся небольшой скол.
Чашки тоже были старые, у Лизиной мамы когда-то был похожий сервиз. Пока его не выбросили.
Хозяйка села, обняла чашку руками.
– Варя вчера только приехала. Завезла вещи и убежала.
– Я знаю, – сказала Лиза. – Она должна была ко мне приехать. Только не приехала. Вот я и забеспокоилась.
– Вечером она не пришла, и телефон у нее не отвечал. Я Васю уложила и у Натальи Семеновны весь вечер просидела. Господи, ясно же уже было, что хорошего ждать нечего! Часов в одиннадцать все-таки к себе вернулась, ребенок один в квартире, страшно. А часа через два проснулась, слышу, на лестнице голоса…
Людмила махнула рукой и заплакала по-настоящему, уткнув лицо в ладони.
– У Натальи Семеновны была полиция. Варю нашли где-то на пустыре около лесопарка. Задушенной. Хорошо, что документы были при ней, матери быстро сообщили. Полиция уехала, я с ней посидела, а под утро Наталье Семеновне пришлось вызывать «Скорую». Упала около дивана. Я даже сначала подумала, что несчастная мать умерла.
– Пустырь далеко отсюда?
– До лесопарка минут пятнадцать. А где точно тело нашли, я не знаю. Собачники вечером вышли гулять, вот и обнаружили Варю.
Варя не могла отправиться в лесопарк, зная, что ее ждет Лиза. Отвели насильно? В городе такое невозможно, везде люди. Заманили в машину?
– Я сюда два года назад переехала, – рассказывала Людмила. – Мы с мужем развелись и квартиру разменяли. Представляете, одна, никого не знаю… А тетя Наташа с Варей мне сразу как родные стали. Они обе такие хорошие, добрые. Господи, что я теперь буду делать?
Зазвонил мобильный, который Лиза предусмотрительно держала в руках. Врач «Скорой» доложил, в какой больнице оставил пациентку. Предупредил, что отвезли ее в реанимацию и навещать ее в ближайшие дни наверняка будет нельзя.
– Люда, полиция визитки не оставила? – спросила Лиза.
– Не знаю, – покачала головой Людмила. – Не помню.
– Давайте посмотрим.
Зачем Лизе полиция, она не поинтересовалась. Пришлось вернуться в квартиру Вариной мамы. Визитки нашлись, лежали на тумбочке рядом с входной дверью.
Лиза сфотографировала контакты, оставила Людмиле свой телефон, записала ее.
К машине она шла медленно. Сейчас в доме уже светились редкие окна, но на тротуаре, кроме нее, не было никого, даже дворники еще не вышли. Это днем едва ли можно выбрать момент, когда дорожка вдоль дома окажется совсем безлюдной. Силой затаскивать девушку в машину очень рискованно. Варя села к кому-то знакомому. Звонить полицейским было рано, и Лиза вернулась домой.