Неспособный к белизне
Шрифт:
Кван Туум в свою очередь расставил на разном удалении от сооружения датчики излучений и клетки с лабораторными животными, которых Юрий назвал кроликами, хотя ничем, кроме размеров, они не напоминали пушистых земных зверьков. Когда всё было готово, экспериментаторы укрылись, словно в окопе, в старом сухом русле. Юрий приготовил радиопульт. Их укрытие находилось в пятидесяти шагах от установки.
Поочередно пропищали в устройствах связи донесения от охранников: всё в порядке. Кван кивнул: "Пора!". Юрий, сосредоточившись, нажал кнопку.
Взорвавшись
Охлаждение захватывало объем около пяти кубических метров, объем рабочей камеры — литров десять, но лишь центральный участок ее, не превышающий в диаметре одного миллиметра, Кондрахин реально мог использовать. Большего он не мог, поскольку приходилось работать, если так можно было назвать его влияние на ход эксперимента, с каждым отдельным атомом.
В самый момент взрыва Юрий непроизвольно бросил взгляд на клетки с несчастными лабораторными животными, и ему стало нестерпимо жаль их. Но в следующий момент взрывная волна оглушила его и вдавила в глину. Хуже пришлось белведу, неосторожно высунувшемуся из укрытия. Его отбросило назад и несколько раз перевернуло в воздухе, а шапочку, наподобие тюбетейки, сорвало с головы и унесло далеко в воду, прочь от берега.
Когда оба, наконец, пришли в себя и обнаружили, что серьезно не пострадали, двинулись в лощину. Поломанные треноги разнесло далеко по сторонам, равно как и прочее оборудование и безвинных "кроликов". Зато на месте бывшего сооружения возвышался почти двухметровый осколок скалы.
Кван Туум доковылял до него и долго, и, казалось, бессмысленно расковыривал его пальцем.
— Золото, — наконец, тупо сказал он, направляя внимание Юрия на тусклую грязно-желтую с зеленоватым отливом полосу, пересекающую по диагонали ровную, словно обрезанную грань скалы. — Юрен, ты что-нибудь понимаешь?
Вместо ответа Юрий поскреб в затылке. Чуткие пальцы передали в мозг, что если он в ближайшие дни не пострижется, быть ему экспонатом в естественнонаучном музее Занкара.
Позже, когда сбежавшиеся на звук взрыва охранники погрузили искореженное оборудование в машины, и экспедиция возвратилась в Университет, разговор продолжился.
— Ты собирался свернуть пространство, — напомнил Кван Туум.
— Собирался, — безропотно согласился Кондрахин. — Так всегда и происходило. Возможно, повлияло твое присутствие, дополнительный фактор, скажем так, ган.
Разумеется, это была допустимая и правдоподобная гипотеза, правда, ни в малейшей степени не объясняющая появление золотоносной скалы.
— Тёмное это дело — тёмная физика, — сказал Юрий, — но, во всяком случае, по куску золота мы с тобой сегодня честно заработали.
Уже дома Кондрахин раз за разом прокручивал в памяти ход эксперимента, так неожиданно закончившегося.
— Я так волновалась за тебя сегодня, милый…
— Почему именно сегодня? — спросил он.
— Не знаю. Но вдруг стало так тревожно, что я места себе не находила.
Юрий ничего не сообщал Кэите о предстоящих полевых испытаниях, он вообще никогда не заводил с нею речь о своих занятиях.
— И когда, ты говоришь, появилась эта тревога?
Разумеется, Кэита не смотрела на часы, но по ряду признаков выходило, что она внезапно забеспокоилась именно в то время, когда университетские машины прибыли на импровизированный полигон. Это было что-то новенькое. Кондрахин попросил белведку приготовить что-нибудь на ужин, та стремительно вскочила. Есть Юрию не хотелось, просто надо было деликатно избавиться на время от общества Кэиты и хорошенько подумать. В мире Белведи передача мыслей на расстояние невозможна. Даже он ни разу не смог этого сделать. И Просветленные убеждали его в том же. Чего же он добился в ходе своих многократных попыток? Угадывать намерения. Вот именно, угадывать. Что же лежит в основе намерений? Конечно, желание. А желание — это больше чувство, чем мысль.
Умение читать эмоции называется, кажется, эмпатией. Раньше Кондрахин полагал, что эмпатия — низшая разновидность телепатии. Действительно, на той же Земле телепатов считанные единицы, а способностью сопереживать на расстоянии обладают большинство людей. Но не есть ли на самом деле, что это совершенно разные явления, например, как астрал и ментал?
Юрий был взбудоражен и не мог усидеть.
— Кэита, у тебя готово? — крикнул он.
Женщина заглянула в комнату и чудесно улыбнулась. Ей нравилось угождать своему гану.
Кондрахин протянул руку к опознавателю, но дверь в лабораторию оказалась незапертой. В помещении оказались Кван Туум и Мун Коол. Все приборы были выключены. Очевидно, ученые пришли сюда не для проведения экспериментов.
— Присоединяйся, — пригласил Кван, — послушай, что думает о вчерашнем Мун.
— Может, стоит вначале послушать Юрена? — предложил старый физик.
— Я высказал своё предположение еще вчера: по всей видимости, причиной взрыва, и непредсказуемого изменения пространства явилось участие в эксперименте Квана Туума.
— Это мелочь, — досадливо прервал его Мун. — Появление материального объекта — вот что действительно интересно. Я предполагаю, что это убедительное подтверждение теории сопряженности микро- и макромира.
Физик упомянул теорию, утверждавшую, что размерность во Вселенной носит характер не линейки, а кольца. Согласно этой теории, проходы системы провал-фонтан могут одновременно иметь размеры и гигантских звезд и внутриатомных частиц. По этой гипотезе, каждая субатомная частица могла представлять собой самостоятельную замкнутую Вселенную.