Неспособный к белизне
Шрифт:
Оба они — человек и белведка — стояли на пороге личных открытий. Кэита Рут открывала в себе способность любить, а Кондрахин…
"Разведчикам, подвизающимся на поприще военно-промышленного шпионажа, надо при жизни ставить памятники", — думал Юрий, осторожно припаивая к плате прибора несколько новых деталей. Накануне в Занкаре побывала небольшая делегация спортивного клуба Ноисце. Юрий провел несколько показательных боев, пообщался с бывшими товарищами по команде. Ноисце неожиданно принялся уговаривать Юрена выступить за команду Университета в любительском погле. Аргументировал он это тем,
На дорожной сумке своего старого приятеля Треога, прибывшего вместе с хозяином клуба, Кондрахин, пока белвед нежился в ванне, невидимыми чернилами нарисовал схемы основных узлов лабораторного оборудования, на котором работал. Крошечный кристаллик вещества для тайнописи ему в свое время передал Тхан Альфен. Его хватило для приготовления литра чернил. Свои чертежи Кондрахин делал прямо на внешней поверхности сумки, ибо Тхан уверял, что надписям ничто не грозит. Как он в Фитире доберется до необычного "письма", Юрия не заботило.
Он вновь вернулся к своей ленивой мысли. Какая вопиющая несправедливость, что шпионов и в Москве, и в Берлине, и в Лондоне, и в Токио — да где угодно — непременно пытаются расстрелять, повесить, посадить на электрический стул и всё такое прочее. "А ведь именно мы, — размышлял Юрий, — оберегаем мир. Равенство вооружений — вот самая действенная защита от войны".
В лабораторию, как всегда, без предупреждения вошел Кван Туум. В последнее время он почти не расставался с Юрием.
— Как продвигается? — спросил белвед.
— Скоро заканчиваю, — Юрий отложил паяльник на подставку. — Если стендовые испытания покажут, что все в порядке, через час можно выезжать.
Белвед был необычайно доволен. Сама судьба (в лице Муна Коола) послала ему Юрена Островитянина! Правда, было в этом диком таланте и кое-что отталкивающее, неприятное. Например, его наигранный смех. Ведь не может же белвед от души смеяться и думать одновременно. А Юрен думал. Но это не главное, зато у него всё получалось. Что значит голова, не забитая догмами! Другие лаборанты проявляли не меньше рвения, и усидчивости, и дисциплины, но — тщетно. Кван не ожидал столь стремительных подвижек в реализации своего проекта. Он был бы счастлив, если бы группа достигла значимых результатов хотя бы года за два или три. Но, благодаря Юрену, все сроки сдвинулись, как будто ему в самом деле удалось воздействовать на время.
Теперь Кван вполне доверял своему сотруднику. Юрен практически ни с кем не общался. В лаборатории задерживался допоздна. Домой возвращался всегда на автомобиле, несмотря на близость расстояния. Никогда не брал попутчиков. Магазины, которыми пользовался ранее, сменил на те, что ближе к дому или Университету. Никто и никогда, как свидетельствовали камеры наблюдения, не входил на огороженную территорию его особняка. Кэита Рут также не покидала дома. Телефонная связь, проведенная оттуда, могла соединить Юрена или его женщину только с самим Кваном, лабораторией и службой безопасности. И внутри дома — никаких скользких разговоров, ни единого упоминания о работе.
Некоторое время назад, узнав, кого скрывает от посторонних взглядов Юрен, Кван заподозрил было того в нечестной игре. Профессиональная жена стоит прорвы денег, никаких спортивных трофеев на это не хватит. Но и эти подозрения развеялись после переезда Юрена на новую квартиру,
Две машины медленно тащились по бездорожью вдоль берега озера. Оборудованные купальни остались далеко позади, местность стала холмистой, и автомобилям приходилось выискивать себе путь. Кое-где берег обрывался к воде почти отвесно, заставляя водителей делать большой крюк. Впереди двигалась "легковушка" с водителем и Кваном Туумом на переднем сиденье; позади них разместился Кондрахин, придерживая от тряски несколько небольших ящиков, которые предпочли не ставить в багажное отделение. Следов, в некотором отдалении, ехал фургон, набитый сотрудниками службы безопасности в штатском. По случайному совпадению Кван Туум приказал водителю остановиться совсем недалеко от того места, где вода впадающей в озеро реки приняла в себя тело незадачливой шпионки Лаки Дим.
— Кажется, подойдет, — белвед, оглядываясь, вопросительно взглянул на Юрия.
Кондрахин был здесь глубокой ночью и подъезжал с противоположной стороны, но всё же не мог не узнать этого места. Ему было не очень-то приятно, но рельеф местности предрасполагал к проведению эксперимента. Холмы здесь образовывали глубокую и узкую лощину, воздух в которой должен быть практически неподвижен. Русло пересохшего ручья, прорезавшее глинозем, создавало более-менее приемлемое укрытие.
Из фургона выскочили и разбежались во все стороны охранники, свое дело они знали. Этот участок практически всегда пустовал. Для купания он малопригоден, да и любители рыбалки его не жаловали: небольшой дождь — и ты по щиколотку в глиняной жиже. Но проверить надо. Убедившись, что в пределах видимости никого нет, обеспечивающие безопасность сотрудники редкой цепью разошлись по сторонам, контролируя каждый свой сектор.
— Приступим, — предложил Юрий, выбираясь из машины и бережно вытаскивая ящики с заднего сиденья. Водитель помог им занести груз в лощину, после чего присоединился к охранникам.
Оставшись одни, Юрий с Кваном быстро установили несколько треног и водрузили на это основание сферическую конструкцию, собранную из полых трубок. В центре находилась рабочая камера, снабженная крупинкой вещества с отрицательной энергией. Эта крупинка и позволяла всей установке воздействовать на миг-пространство, соединяя его с пространством обычным. Стоила такая крупинка дороже всей установки, но и она значительно уступала в стоимости некоторым приборам измерения. Эксперименты Туума обходились Занкару дороже, чем содержание Университета.
Впрочем, для республики Занкар столичный Университет отнюдь не был статьей расходов. Наоборот! Совершенные его учеными открытия определяли настоящее и будущее процветание республики. Запуская систему электромагнитной защиты, землянин усмехнулся, подумав о том, что сейчас, стоит ему совершить неловкое движение или поскользнуться, разряд тока сможет прервать одну из самых многообещающих научных разработок. Но он, как всегда, действовал неспешно и аккуратно. В узлах сферы имелись ячейки, в которые Кондрахин поместил пять баллончиков с жидким гелием. В последнюю очередь он подсоединил к ним детонаторы.