Неспособный к белизне
Шрифт:
Вечера у герцога Мадирского не были зваными. Зачастую кто-нибудь из старожилов притаскивал с собою новичка, а кто и кого — чаще всего оставалось невыясненным. Двух таких неизвестных личностей Тхан Альфен заприметил сразу. Они порознь передвигались по залу, вступая в короткие беседы то тут, то там. И лишь быстрые взгляды, которыми они порой обменивались, говорили об их связи. Спустя час один из них словно невзначай подошел к Тхану. Это был невзрачный полноватый белвед, довольно небрежно одетый.
— Тхан Альфен? — осведомился он. — Премного наслышан о тебе. Сочетание поразительных деловых качеств с научным
— С кем имею честь? — спросил насторожившийся Тхан.
— Моё имя Тагх, хотя оно вряд ли о чем-нибудь тебе говорит, ган. Я — гауризец. Да, представь, у нас тоже не жалуют темную физику. Фитир — одно из немногих мест, где мы можем свободно обменяться взглядами с коллегами.
"Да, — подумал про себя Тхан, — эти ваши перегляды я прекрасно заметил".
— Так не поговорить ли нам о чем-нибудь отвлеченном? Я, например, тоже любитель погла. Кстати, ты знаешь такого бойца — Юрена Островитянина?
— Кто в Фитире не знает Островитянина? — достаточно спокойно ответил Тхан Альфен.
— Но ты, вероятно, знаешь его лично?
— Силою обстоятельств — да. Правда, встречался с ним лишь единожды, когда вместе с хозяином его клуба мы формировали сборную команду для поездки в Занкар. А чем тебя так привлек этот боец?
Хороший вопрос — это тот, что не имеет ответа или же заставляет ответчика стушеваться. Судя по всему, Тхан ошибся. Вопрос беседы не оборвал, даже наоборот.
— О, Юрен — необычайная личность! Его манера боя превосходит логическое понимание.
— Послушай, — приглушив голос, сказал Тхан Альфен, — в конце концов, здесь собираются ученые, а не болельщики.
— К слову пришлось, — не моргнув глазом, парировал Тагх, — и, чтобы закончить эту тему, спрошу единственное: — ты меня с ним познакомишь?
— Насколько мне известно, Юрен Островитянин в настоящее время проживает в Занкаре. Так что ничем помочь не могу. Если хочешь, обратись к Ноисце, у которого он раньше служил, но, боюсь, толку от этого не будет.
Разочарование, которое промелькнуло по лицу Тагха, мог заметить только профессионал, каковым и являлся Тхан Альфен.
Белведы распростились. Тхан, не переставая зорко наблюдать, прошел в зал, где герцог Мадирский устраивал так называемые "лекции". Как успел заметить разведчик, Тагх и его сообщник покинули дворец герцога еще до этого.
Всё это дурно пахло, иначе говоря, смердело.
И Тхан не мог постичь источника этой вони: то ли Фитир, то ли Занкар, то ли кто-то другой. Тагх назвался гауризцем. Скорее всего, это правда. Та правда, которую всегда подозреваешь во лжи. Правда, вводящая в заблуждение. Агентурную разведку Гауриза возглавляет Пандар. Неужели сведения о Юрене Островитянине просочились от него? Нет, невозможно, чтобы такой ас, как Пандар, допустил утечку сверхсекретной информации. Может, засветился сам Юрен? Тогда никакие это не гауризцы, а занкарские разведчики. Но почему они обратились именно к нему, Тхану? Если Юрена взяли в оборот, никаких разговоров издалека не было бы и в помине. Мешок на голову — и в машину с затемненными окнами. Что-то здесь не то. Неужели Пандар подозревает его в двойной игре?
Тхан Альфен не впал в панику, но был уже на пути к этому. Что предпринять? Продолжать
Тхан заставил себя пробыть в замке до конца вечера. Он болтал со знакомыми, слушая и не слыша их, ибо мысли его витали очень далеко.
Белвед, назвавшийся Тагхом, вместе с напарником, похожим на него, как младший брат, катили по ночной столице королевства. В салоне автомобиля, взятого напрокат, было тепло и уютно.
Оба белведа, действительно, представляли разведку Гауриза, но вовсе не агентурную сеть, подчиненную Пандару. Они представляли отдел стратегических исследований, об истинных задачах и масштабах деятельности которого в конфедерации знали считанные единицы. Кадровых сотрудников в отделе было не столь уж и много для такого крупного государства, зато множество белведов работало на разведку, зачастую даже не подозревая об этом. Едва работы в какой-либо сфере приобретали стратегическую значимость, разведывательный департамент налагал на них гриф секретности, автоматически переподчиняя себе.
Многие ученые и изобретатели мечтали попасть в штат департамента, и кое-кому это удавалось. Те из них, кто продолжал продуктивно трудиться, довольствовались "широкой известностью в узком кругу", да еще более высокими окладами и ощущением сопричастности к тайнам власти. Счастливчики, зачисленные в штат, но исчерпавшие свой потенциал, в зависимости от прошлых заслуг становились экспертами, кураторами научных и производственных учреждений, либо же просто мальчиками на побегушках. К последнему разряду как раз и относились нынешние гости Фитира.
В королевство они прибыли с несколько туманным заданием: отыскать белведов с аномальными способностями любого рода, завести знакомства и, по возможности, переманить таких уникумов в Гауриз. Такие же группы направлялись и в другие государства Белведи. Они абсолютно ничем не рисковали, а потому вели себя естественно, не привлекая в силу этого обстоятельства внимания конкурирующих спецслужб. Никаких имен им заранее не сообщили, только общую ориентировку: больше всего шансов на удачу даст общение с адептами "темной" физики.
Пара, направленная в Фитир, про Юрена Островитянина услышала впервые. Имя бойца было на слуху после его последнего выступления, когда он произвел трюк с якобы мгновенным перемещением. Юрен оказался одним из пяти королевских подданных, взятых разведчиками на заметку. Работа с ним не предвещала никаких затруднений: бойца погла можно просто пригласить на выступления, даже официально. Удача сама шла в руки: оказалось, что один из завсегдатаев собраний у герцога, некий Тхан Альфен, не только любитель непризнанной науки, но и владелец клуба погла, причем направлявшего своих бойцов вместе с Юреном Островитянином на соревнования в Занкар. И вдруг — такой облом. Можно было бы махнуть рукой: уехал, так уехал, на нем свет клином не сошелся. Но Тагх заметил мгновенное замешательство Тхана Альфена, к которому была обращена в общем-то невинная просьба. Что-то здесь было не так.