Нэстэ. Исход
Шрифт:
Чтобы хоть чем-то занять руки и голову во время вынужденного безделья, Нэстэ вспомнила о ликале. Она давно подавала сигнал о переполнении памяти. Память во вживленном приборе была сильно ограничена.
По давно заведенной привычке, Нэстэ не решилась уничтожить информацию. Тем более что модернизированная для экспедиции ликала выдавала целый набор показателей о внешней среде. Подарок первого тренера из Хорнов, оказавшийся бездонным банком памяти, так и оставался на пальце. Конечно, дома он был полностью отдан под карту предтеч, но места в нем оставалось еще достаточно.
Программисты
Разбором информации, Нэстэ никогда не занималась. Сестры по гекате только шипели на ее попытки помочь в этом деле. Так что она просто завела себе правило перед сном копировать в колечко все подряд, освобождая память ликалы.
А разбирать, удалять, можно будет когда колечко переполнится.
Активный этап своей жизни Нэстэ начала с того, что доковыляла до давно примеченного дерева, к которому регулярно подлетали крупные пернатые твари.
От резкого движения во время броска, пришлось скривиться и несколько секунд присесть, пережидая боль в заживающих ребрах. Но это того стоило. Птицы настолько привыкли к их соседству, что даже не попытались улететь. И с любопытством разглядывали её, пока планирующие ножи не нашли свою цель.
Лео проявил неожиданный интерес к добыче. Вынужденная диета на грызунах давала о себе знать. И он даже соизволил вынырнуть из апатичного настроения и отодвинуть в сторону страдания о своей бесполезности. Две тушки, каждая всего по паре килограммов вместе с потрохами и перьями. Скромный пир по прежним временам. Зато, какое незабываемое удовольствие после недельного сидения на НЗ!
Лео схрумкал все, даже надкусил корешки перьев.
Лагерь в случайном месте становился опасен сам по себе. С каждым днем угроза появления крупных хищников стремительно возрастала. И это было крайне нежелательным. Так что в тот день они были готовы начать движение.
Да и горло, начинало болеть все сильнее. Фильтры Лео и блокираторы помогали, но до этого-то она провела какое-то время без защиты. И неприятное жжение где-то внутри не желало проходить.
Странная это была пара, ковыляющая в лесу с синевато-зеленой травой. Трехлапая ниахара, передвигающаяся неуверенными скачками и едва держащаяся на ногах девушка, с повязками по всему телу и время от времени заходящаяся долгим надрывным кашлем. В такие моменты они совсем останавливались. Нэстэ опиралась на спину кота и отходила от приступа. А тот терпеливо ждал. Садиться Нэстэ не рисковала, понимая, что может и не заставить себя встать снова.
В первый раз на них попыталась напасть громадная многоножка, размером едва ли не длиннее Лео вместе с хвостом, но в высоту не достигающая даже пояса Нэстэ. Как это ни странно, она оказалась обладателем мягкого кожистого панциря, легко пробитого Лео простым ударом опущенной на голову между жвалами передней лапы.
Это незначительное событие имело неожиданные последствия. Апатию депресирующего кота пробила эмоция торжества и удовлетворения, напомнившая прошлую жизнь. Оказывается, он тоже что-то может, кроме как быть нахлебником у
Нэстэ осторожно поковырялась в тушке. Послушно продемонстрировала интерес к добыче и даже осторожно отделила полосками толстую, но гибкую кожу на спине. После чего сообщила, что довольна и сыта. Пока удовлетворённый Лео выбирал мясо и откидывал пороха твари, она сунула под язык очередную пластинку НЗ. Не вовремя, конечно. Но чувство голода долго не скроешь от ее питомца. А Лео может распознать обман и обидеться.
Потом было ещё несколько аналогичных происшествий. Нэстэ даже пожалела, что атмосфера в этом мире такая отвратительная. Если бы не это, здешние хищники были лёгкой добычей для израненной пары. Особенно для Лео. А она все равно планировала оставаться на НЗ до полного выздоровления.
В следующем мире можно было вдохнуть полной грудью. Насколько позволяли ребра. А ещё это был мир пернатых. Тут везде резвились птицы. От мелких, меньше мизинца, до огромных, с размахом крыльев, в несколько метров. Это тоже был мир Бездны. Но хотя бы дышать тут можно было без опаски. Фильтры из шерсти Лео работали как надо.
И тут была хорошая охота для нее, прошедшей школу на континенте охотников у Хорнов. И этот не было так обидно для Лео. В охоте на птиц он всегда принимал участие в качестве загонщика. А потом собирал добычу и разыскивал ножи, если они пропадали в траве.
Последнее было немаловажным. Из её набора. Уцелело только четыре планирующих ножа. И это было плохо.
Здесь Нэстэ решила задержаться до полного, насколько это было возможно, выздоровления. На что потребовалось больше месяца. Глядя на скачущего и злящегося на самого себя Лео, Нэстэ обратила внимание на длинные ноги какой-то местной цапли. По крайней мере, этот хищник охотился на мелководье, поедая зазевашихся рыб и земноводных.
Длинная, почти полуметровая кость от этой ноги валялась в костре и не желала сгорать. От огня она вроде даже приобрела некоторую прозрачность. Но оставалась все такой же крепкой.
Повозившись немного, Нэстэ обточила ножом один её конец. А в другом, тщательно выскребла углубление, немного расширив его, под зажившую культю.
Лео не спорил, когда она принялась пристраивать своё изделие, но и энтузиазма не проявил. Довольно долго импровизированный костыль отваливался сразу, как он на него наступал.
В конце концов, это видно надоело коту. Или он сам заинтересовался мучениями старшей.
Нэстэ немного озадаченно проследила, как с уцелевшей части предплечья на заново прикрепленную кость надвинулись щитки. Сначала два, потом ещё два, как будто зажимая в тисках приставленную кость.
Двигаться с костылем коту было плохо. Но все же лучше, чем на трех лапах. И Лео, наконец, понял, чего от него добиваются. Регулярный и неторопливый загон очередных пичужек на старшую, а потом рысканье по траве в поисках добычи, как нельзя лучше подошло для того чтобы освоиться с новой конечностью. Под конец, он стал даже позволять себе короткие прыжки. С опорой на костыль.
И тогда они двинулись дальше. В поисках следующего Раскола, ведущего домой. А таких, как, оказалось, здесь было мало.