Нэстэ
Шрифт:
– О-о-о! Я не всегда работал в посольстве, как вам известно. Моими пациентами были и гекаты их высочеств. Поверьте, сестры по гекате принцессы Арден очень не похожи на милых и скромных девушек-аристократок, что бывают на приемах во дворце вашего правителя.
– Я слышал, что в Гекарий этой девочки регенерационную капсулу поставили даже раньше, чем ее братьям.
– Отрадно, что, несмотря на сложные отношения между нашими империями, вы остаетесь в курсе новостей из Арден.
Ш-шассош-шти только улыбнулся на подколку. Новостями даже своей страны он особенно не интересовался. Чего уж там говорить об Арден или другой империи. А о капсуле
В тот раз новость о медицинской капсуле была сочтена интересной именно для врача. Коммюнике пришло к нему с вопросом, не является ли такое событие следствием какой-то тайной болезни принцессы.
Посол империи Арден граф Лардерини выслушал просьбу своего врача без особого интереса и только пожал плечами.
– Если вы считаете необходимым, посылайте эти препараты. Думаю, ни император, ни какие либо службы, не будут возражать. Но только сделайте это в частном порядке. А кого они там собрались лечить?
– Насколько я понял, это какая-то молодая девица, боящаяся медицинских приборов и самих врачей на столько, то почти угробила себе руку.
– Служанка наверно.
– Предположил посол.
– Не знал, что во дворце его высочества есть служанки из людей. Надо будет отметить этот факт при составлении доклада в канцелярию.
Нэстэ с досадой осматривалась на тренировочной площадке. Со дня ее появления во дворце минуло уже полтора месяца. Сегодня рархи принца С-с-сашансиос может и рады были составить ей компанию на тренировке, но вечером грядет официальный ужин в тесном кругу подданных Нус-с-сансила, шаэсина спертентинидов. И ей пришлось заниматься в одиночестве, уже не в первый раз костеря себя любимую почем зря. И как она могла попасться в такую западню? Сколько раз убеждалась, как мама была права, утверждая, что бесплатно кормят только в бараке для рабов.
Нет, к серпентенидам у нее не было никаких претензий. Саша выполнил все, что обещал и даже больше. У нее теперь не было шрама на лице. А вполне себе приличный носик нравился ей самой. Хотя бы тем, что теперь позволял свободно дышать во время интенсивных тренировок. А ррархи, ребята из личного отряда его высочества, действительно были рады ее видеть и никогда не отказывали составить компанию на тренировках или занятиях. Только свободного времени у них практически не было.
Она имела свободный доступ на все тренировочные площадки Сашиных рархов. Для этого, правда, пришлось позволить этому высочеству нанести на свое плечико какую-то татуировку. Сложный рисунок продержался на коже несколько минут и послушно впитался в кожу как будто, так и надо. Саша назвал эту штуку ласиной, утверждал, что это аналог какой-то ликалы, что выдают подружкам принцесс в империях людей. Только без каких-то встроенных функций и выполняла исключительно роль пропуска для датчиков дворца. Она послушно покивала головой и промолчала. Можно подумать, она специалист по всяким биотехническим штучкам распространенным в Центральных мирах.
Отношение местной прислуги тоже не было новостью для человека, проведшего в мирах населенных чужими расами большую часть своей свободной жизни. Вполне привычная реакция на чужака, оказавшегося слишком высоко, чтобы пренебрежительно фыркнуть и отвернуться. Поначалу,
Нэстэ аккуратно накинула заштопанную куртку наемницы поверх любимого костюмчика из кожи луввы, и направилась по дорожке в парк. Местный хвостатый врачеватель настаивал на этих прогулках пешком. Можно было, и послать, но в выделенных ей комнатах сейчас все равно идет уборка. Зачем им мешать?
Нэстэ снова тяжело вздохнула, осторожно потерев ноющее плечо. За месяц ей удалось немного наверстать упущенное. Но только ценой стиснутых зубов. Иначе бы врач запретил тренировки в полную силу и без его присмотра.
Вообще этот хвостатый слишком осторожничал с нею. Не имея данных своего сканера, он буквально висел над нею и следил за каждым шагом.
Но рука действительно болела и плохо слушалась даже сейчас. И пока нечего было и думать, чтобы поднимать вопрос сбежать отсюда. Да и Саша ее не отпустит, не пока не убедится в полном выздоровлении.
А, в общем, жаловалась она зря. За полтора месяца она вполне сносно начала говорить на языке серпентинидов. Некоторые звуки пришлось долго отрабатывать. Человеческий язык оказался не плохо приспособлен к этому. Зато служанки именно после этого стали относиться к ней с большим вниманием. Даже соглашались иногда поддержать разговор с человечкой на отвлеченные темы.
Нэстэ прошла тропинку до конца, вдыхая теплый, насыщенный запахи трав, воздух и неохотно повернула к дворцу.
Делать нечего. Все равно придется идти и одеваться к предстоящему событию. С отцом Саши она виделась только один раз. Его величество заполз к ней в спальню на третий день пребывания. По официальной версии, чтобы поблагодарить ее за спасение сына. А там уж история умалчивает.
Честно говоря, для себя Нэстэ поначалу решила, что его величество появился, чтобы ее добить пока она еще слаба. По крайней мере, почти десятиминутная речь на всеобщем, выданная по всем правилам ораторского искусства для одного единственного слушателя была полной неожиданностью для нее. И кроме приступа головной боли и оскомины в зубах, навела на серьезные подозрения, что отец Саши страдает склонностью восхищаться своим собственным голосом.
Она оторопело похлопала глазками, пока этот величество не удалится из комнаты, и перевела взгляд на рассмеявшуюся Лассу, требуя объяснений.
Оказалось, что это не синдром самолюбования. Как поспешила пояснить Ласс-с-сана, длинные речи и столь же велеречивые ответы были частью местного этикета. Причем не только официального, но и домашнего. По этой причине, даже семейные ужины могли затянуться на несколько часов. Это как-то было связано с физиологией змей. Но Нэстэ не поняла этой части рассказа.
– Тебе не понравилось?
– Поинтересовался Саша, как только Ласс-с-сана закончила пояснения.
– Почему, очень даже мило, только голова разболелась.
– Я так и объяснил отцу, почему твой ответ был столь невежлив краток.
– Улыбнулся Саша уклончивому ответу гостьи.
– Только прятаться необязательно. Мы знаем, как люди воспринимают такие моменты. Папа еще сократил свою речь, учитывая что ты в плохом состоянии.
– Не поняла. Я что, должна была ему в ответ закатить речь минут на пять?
– Поразилась Нэстэ.