Нэстэ

Густой лес и старая, но ровная проселочная дорога в ясный день, петляющая в березовом лесу. Что может быть лучше? Только довольно урчащий старенький уазик, муж за рулем и долгожданный отпуск, с перспективой плавного перехода в декрет. Лена с удовольствием смотрела на проползающие за окном деревья и подтрунивала над Пашкой. 

Нет, он конечно, молодец. С его характером и любовью к экстремальному вождению, вести отечественный уазик так, как будто в колыбельке качаешься, это можно сказать подвиг для него. Не будь она на восьмом месяце, так сама бы сейчас радостно визжала на каждом ухабе и требовала "газку". Пашка, сам любитель позубоскалить, и охотно поддерживал словесную пикировку. 

Они, в общем-то, и познакомились

на автогонках по пересечонке. Куда ее затащили друзья. А Пашка с дедовским агрегатом, от которого мало что осталось промышленного, выдавал кульбиты на радость себе и публике. Даже медовый месяц, год назад они провели не как все, а на очередных сборищах его любимого автоклуба "Гризли". Да она не в обиде. Кому круизы на пароходах, а кому по холмам скакать на полном газу. Она тогда даже голос сорвала от радостного визга. 

Бизнес Пашка тоже подобрал по душе. Ради своей автомастерской он даже переселился за город и обустроился на окраине бывшей деревни, а теперь дачного поселка. Не совсем элитного. Для совсем элитных поселений , сборища автопублики, что собиралась подчас на пустыре, просто не приемлемы. Но и не самой дешевой. Естественно и ей пришлось смириться с новым местом жительства. Впрочем, выбора у нее особенно и не было. Не в общагу же ей тащить мужика. Сама она из сибирской деревушки, воспитанная бабушкой, покинувшей этот мир, пока внучка училась в вышке. Ее десять соток в сибирской глуши легче было забросить, чем продать. Так что после института, поселилась именно в общаге. И трудилась на благо частного бизнеса с государственным душком первый год после выпуска. Пока Пашка на горизонте не объявился. 

Так что целый двухэтажный дом для нее был несусветными хоромами. Но все-таки далековато от города. Так что въехала она сюда под клятвенные обещания, теперь уже благоверного, переехать в Москву сразу как появится маленький. 

Первые месяцы их совместной жизни прошли бурно и плодотворно, а главное под рев разномастных моторов. Пашка занимался мастерской, возился с любимым уазиком. Зарубежные машинки не воспринимал принципиально. Обзывал "леденцами" и безбожно задирал цены на тюнинг разных джипов "золотой молодежи". А она смогла вернуться к своим студенческим забавам. Благо Пашка в деньгах сильно не прижимал. Она всегда увлекалась разного рода спортивными кружками. На первом курсе записалась на скалолазание, потому что оно было бесплатным, и модное тогда ушу. Последнее было дороговато, но в деревне она много читала про восточные единоборства и поддалась на уговоры подруги Светки. Скалолазание надоело через год. На майских дикарями смоталась в Крым на скалы. Начала с единички и двойки, потом прошла маршрут с интересным названием ПК правая, вроде как двушка с плюсом, а заодно и ПК левая. Как заверили друзья, твердая трешка. Повеселилась за одно над расшифровкой названия, самым веселым и наверно наиболее подходящим было "пизд... котенку". Оба маршрута начинались в одном месте ровной стенкой, и первые метры шли на мизерах. А потом уже надо было уходить траверсом на единственную трещину. Так что котенку там вроде действительно мог прийти этот самый. Даже существовала легенда, что его родимого оттуда и снимали. 

Она прошла еще две трешки, уже чисто для себя. Но на четверки решила не лезть. Там начинались отрицаловки, а она их даже в зале не любила. Так что на втором курсе скалолазание забросила. Ушу ей не очень понравилось, но решила, что стоит попробовать другие стили. Так она первый курс проскакала тайцзы, на втором полгода махала "тигриной лапкой". А завершила все Вин-чун. Последним только потому ,что по рекламке, это был чисто женский стиль. Это позже она узнала, что его работал даже Брюс ли. Точно от дамы у него ничего не было. Зато в этом зале можно было помахать разными палками и палашами. В общем, неплохо получалось. Пока после третьего курса, вместо практики она по зову Светки не завалилась к ее родичам в станицу. Подруга оказалась потомственно казачкой. А их семья была одной из немногих, сохранивших искусство шашечного боя. В их семье это умение предавали сыновьям. Ленка даже не знала, что в России такая практика тоже встречалась. Но за неимением наследников, все досталось Светке. А ей это было по барабану. Хотя как выяснилось, владела шашкой она на уровне. Если бы Ленку каждый день с детсадовского возраста гоняли во двор, наверно она тоже бы смотрела обезьянью технику или пьяный стил только в качестве комедии. А вот она, как увидела серебряный дождь в лучах утреннего солнышка в исполнении еще нестарого Светкиного папаши, так и загорелась. Не к папаше естественно. На уговоры много времени не потребовалось. Слава богу, времена закостенелой семейственности прошли. И все три месяца, даже прихватив первый месяц семестра, она увлеченно махала блестящей железякой. Сначала в стойке, а потом в варианте на лошади, в качестве

которой выступали старые козлы для распиловки дров. В конце ее даже посадили на настоящего коня и научили немного на нем сидеть. Чисто для того, чтобы она поняла, чем отличается исполнение в положении сидя на бревне от работы в движении или даже в галопе. А в прочем, чего уж там себе-то врать, конечно чтобы повеселиться за ее счет. После того, как она в очередной раз с визгом слетела с сильно озадаченной лошадки и смех зрителей, обучение по сути, закончилось, и она вернулась в родную альма-матер. 

Понятно дело, что размахивание неправильными ножиками китайского образца было заброшено. Пару месяцев она еще походила на такую экзотику, как бой с шестом. Вместо которого выступала гимнастическая палка. Но это оказалось скучноватым. Таким образом, к середине четвертого курса она добралась до набившего рекламой оскомину каратэ. Стиль "киокушинкай" ей тоже не понравился. Но туда ей составила компанию Маринка. Да и цена была не такая кусачая. Так что она продержалась тут до конца института. Получила свой желтый пояс и побежала со своим дипломом туда, куда позвали. Точнее туда, где давали общежитие в черте города Москвы. Какое-то время еще рыпалась заниматься дальше, но интересы быстро сменились и она забила. 

Пашка, еще до свадьбы узнал о ее спортивной "карьере" широкого профиля, долго смеялся. Обозвал обидным словом "коллекционер" и начал дразнится, что она не способна даже в карамельном карате заработать нормальную тряпку себе на пояс в тон цвета его уазику. 

Она разозлилась, собралась с силенками, объяснилась со знакомым мастером. Тот проникся и подготовил ее к сдаче. Это стоило ей кругленькую сумму, на которую можно было полгода жить в студенческие годы, потери времени на ежедневные тренировки после работы и кучу синяков, за которые Пашка даже порывался прийти на татами в секцию. Но на очередном прогоне, случившемся уже после свадьбы, она заполучила со злости сразу два пояса, зеленый и коричневый. Обозвала Пашку занудой, повесила оба заслуженных символа на зеркало уазика и предложила выбрать, какой цвет ему подходит дедушке лучше. Зеленый, как крыша после дождика или коричневый, под цвет подмосковной грязи, которую Пашке вообще было в лом смывать со всех остальных мест дедушки. Пашка сделал вид, что обиделся, пообещал заставить ее драить любимый попрыгунчик каждый день. Но потом завил, что его устраивают оба цвета и перевесил пояски на зеркало внутри. На том все и успокоилось. Ибо появились новые проблемы. 

Появился маленький. Точнее его ожидание у благоверного и тошнота, отдышка, утиная походка и прочее у Ленки. И все это планировалось закончить одним махом, через месяц. Пашка свое слово держал, и квартирка хоть и небольшая, но уютная, уже готовилась к приему хозяев. Вот только маленький сегодня выразил недовольство. И пришлось срываться из своей деревни. Муж на самом деле запаниковал. Ехать быстро он не рискнул. Беременность почему-то оказалась несовместимой со скоростью. Поэтому муж и решил сократить дорогу. Но так даже лучше. Свежий воздух разогнал дурноту и поднял настроение. 

– Что за черт?
– Прямо перед остановившейся машиной стояли лошади. 

Настоящие оседланные лошади. Она в них не разбиралась. Но то, что это лошади, было точно. Очень похожие на ту, с которой она летала в Светкиной станице. Причем в незнакомых седлах и наглые. Потому что даже ушами не пошевелили на подъехавший без глушителя агрегат. 

Ругнувшись Пашка вышел и осмотрелся, выискивая хозяев. Обнаружив какого-то странного мужика, направился к нему. 

Лена тоже вышла размять ноги и с интересом осмотрела нежданное препятствие. Но разговор мужа, похоже, начинал приобретать повышенные тона, и она поспешила к нему 

– Представляешь, он ни слова по русски не говорит. Иностранец какой-то. 

Перед ними стоял кряжистый парень в непривычной одежде. Чем-то напоминающей изображения европейских воинов на рисунках средних веков. Даже это толи пальто, толи халат пыльно-серо-коричневого цвета что-то напоминало. Парень весело лыбился, если не сказать скалился и нахально смотрел на беснующегося Пашку. На нее он глянул как-то оценивающе, и сразу отвел глаза. 

– Слушай, ну чего ты с ним связываешься. Объедем его и все. Соседи рассказывали про каких-то ролевиков, собирающихся в дальнем леске свой международный сабантуй устроить. Наверно это они и есть. 

– Подожди. Я этого так не оставлю. Остывая, бросил он в сторону мужика и достал трубу.
– Вызову лесников, пусть они их шуганут отсюда. А то совсем осторожность потеряли, скоро уже во двор залезут.
– Пашка набрал номер и поднес телефон к уху. 

Свистнуло. Труба как будто хрустнула и даже разлетелась на мелкие осколки. В голове Лены что-то взорвалось. Уже падая, она осознала, что видит нечто, похожее на оперение, торчавшее из трубы, намертво приклеенной вместе с рукой к уху падающего мужа.