Несущественная деталь
Шрифт:
— Или нанести по ним удар ядерным, энергетическим или гиперкинетическим оружием, — сказал усталым голосом Джаскен. Верхолет перевалил через неровную стену дыма.
— Именно, — сказал Вепперс. — То, что происходит здесь, подпадает под форс-мажорные обстоятельства и освобождает меня от всех контрактных обязательств. — Он помолчал, протянул руку и прикоснулся к плечу Джаскена. — Я все продумал, Джаскен. Это единственный способ.
До настоящего момента им удавалось избегать медленно курящихся дымов, они поднимались почти вертикально, их лишь немного сдувал в сторону слабый, порывистый ветерок, хотя занимающиеся пожары теперь порождали собственные ветра.
Они пересекли круг спутниковых постаментов, на которых прежде стояли купола, а теперь находились рифленые скошенные тарелки фазированной решетки, обрабатывавшие сигнал, который связывал дом и все вокруг него с внешним миром, Энаблементом и всем, что находилось за его пределами.
Вепперс почувствовал, что какая-то его часть хочет отменить новую атаку, разрушения уже и без того были значительные, дороги и субстраты, находившиеся под ними, были уже уничтожены или догорали. Узлы связи не имели никакого значения, если то, ради чего они существовали, было уничтожено. Ады были разрушены или доведены до такого состояния, что и названия своего не стоили.
Но он понимал, что этих разрушений недостаточно. Важно впечатление. Когда дым рассеется (как в буквальном, так и в переносном смысле), он, Вепперс, должен выглядеть жертвой. Но он будет мало похож на пострадавшего, если дом уцелеет, а пострадает только земля вокруг. Ландшафтные работы, обеззараживание, а потом обильные лесопосадки — всего-то и дел; кто будет ему сочувствовать, если потери сведутся только к этому?
— И все же, — сказал Джаскен, когда они пролетали над игровыми площадками, лужайками и уголком большого лабиринта (почти все это было погружено в темноту и освещалось лишь тлеющими углями, занесенными сюда ветром из горящих лесов), — они, вероятно, ждали чего-то большего. — Еще один взгляд украдкой. — Я говорю о людях. О ваших людях. Они отдали…
— Да, мои люди, Джаскен, — сказал Вепперс, глядя, как верхолет выпускает шасси; аппарат сквозь темноту, огонь и неразбериху устремился к освещенному пламенем тору Эсперсиума. — Которым, как и тебе, всегда хорошо платили, о которых заботились, которые знали, что я за человек.
— Да, господин Вепперс.
Он посмотрел на Джаскена, когда они пролетали над крышами особняка. На черепице лежали горящие маленькие и побольше ветки, их пытались гасить немногие остававшиеся еще в имении служащие. «Бессмысленное занятие», — подумал Вепперс — крыша огнеупорная. Но с другой стороны, ведь люди должны же что-то делать.
Верхолет замер, готовясь опуститься в центральный двор.
— Тут есть кто-нибудь особенный для тебя, о ком я бы не знал, Джаскен? — спросил Вепперс. — Я имею в виду — в имении. Если кто и есть, ты это хорошо скрывал.
— Нет, господин Вепперс, — сказал Джаскен. Верхолет спустился в пустое сердце торообразного здания. — Никого особенного.
— Ну, это к лучшему. — Когда шасси коснулось плиток двора и верхолет замер, Вепперс посмотрел на свои старинные часы. — Нам необходимо вернуться через двадцать пять минут. — Он отстегнул ремни безопасности и встал. — Идем.
— Если хотите, я останусь с вами, — сказал Демейзен.
— Не хочу, — ответила Ледедже. — Уходите.
— Хорошо. Пожалуй, мне и правда лучше поторопиться. Там еще осталось, во что пострелять.
Посол Хьюэн подняла руку.
— Постойте. Вы не считаете, что нам понадобится дополнительная защита, когда прорвется вторая
— Я — другая моя часть, — возможно, уничтожит их, прежде чем они сюда долетят, — сказал Демейзен. — Сильно подозреваю, что запишу несколько на свой счет по пути к основному театру в Цунге. А кроме того, ребята с Внутренней системы и Планетарной обороны на сей раз будут иметь больше времени, чтобы лучше подготовиться. Похоже, эта волна готовится к краш-стопу. А это подразумевает более высокую степень точности стрельбы. Должно быть довольно безопасно. Он кивнул в сторону города, где от верхушек некоторых башен и небоскребов плыл рассеивающийся дымок. — Последняя надежда — вот для чего ваши всполохи. — Он загадочно посмотрел на посла, поклонился. — Прошу меня простить, мадам.
Хьюэн кивнула.
— Спасибо.
— Не за что. — Демейзен повернулся к Ледедже, подмигнул ей. — Ничего, вы это переживете.
Потом он превратился в серебряный овоид, стоящий на остром конце, и исчез с негромким хлопком.
У Ледедже перехватило дыхание.
Хьюэн посмотрела на автономник Олфес-Хреш, потом словно от усталости закрыла глаза.
— Ага, — сказала она. — Наконец-то мы получаем официальную версию. — Она посмотрела на Ледедже. — Мне сказали, что вы и в самом деле госпожа И'брек. В таком случае я рада видеть вас снова, Ледедже, тем более с учетом обстоятельств вашей смерти…
— Убийства, — сказала Ледедже. Она встала и подошла к окну, выходящему на городской парк. Она стояла спиной к женщине и автономнику, который парил у плеча посла. За пределами города сумеречный вечерний свет озарялся новыми всполохами в далеких темных тучах, которых не было там раньше.
— Значит, вашего убийства, — сказала Хьюэн. — Остальное, о чем говорил Демейзен…
— Все это правда.
Хьюэн помолчала несколько секунд.
— Тогда примите мое сочувствие. Искреннее сочувствие, Ледедже. Я надеюсь, вы понимаете, что у нас не было выбора. Мы должны были выпустить Вепперса. И иметь с ним дело.
Ледедже разглядывала далекие здания, видела, как рассеиваются маленькие облачка дыма. Глаза ее были полны слез. Она пожала плечами, сделала жест рукой, мол, ладно, бог с ним. Голосу своему она не доверяла.
В стекле она увидела, как Хьюэн чуть наклонила голову к автономнику.
— Олфес-Хреш, — сказала посол, — говорит мне, что в вашем распоряжении имеются крупные деньги на карточке в одном из ваших карманов. Я хотела спросить, что вы собираетесь делать сейчас, но…
В этот момент появился еще один серебристый овоид — точно в том месте, где прежде был овоид, унесший Демейзена. Овоид исчез за те доли секунды, что поворачивалась Ледедже, и когда она посмотрела в ту сторону, перед ней снова стоял Демейзен. Ледедже чуть не вскрикнула.
— Неожиданно нашлось дело тут, — сказал Демейзен, обращаясь к Хьюэн, потом коротким кивком поприветствовал Ледедже. — К вам опять гости. Я, пожалуй, останусь еще на несколько минут.
Хьюэн посмотрела на автономника.
— Бывший НКОД «Не тронь меня, я считаю» из Отдаления, — сообщил Олфес-Хреш. — Только что прибыл.
Появились и исчезли еще два серебристых эллипсоида, и они увидели двух высоких пангуманоидов, но определенно не сичультианцев: мужчину и андрогинную фигуру, которая больше была похожа на женщину, чем на мужчину. Мужчина был лыс и одет в простую темную одежду. Ледедже узнала его, хотя вид у него теперь более иноземный, чем во время их прошлого свидания. На его спутнице было нечто вроде серого костюма, еще более строгого.