Несущий Ночь
Шрифт:
— Вы убили его, — выдохнула Шонаи. — Как вы это сделали?
— Я вам лучше покажу, — ответил Барзано, отводя в сторону портрет Форлануса Шонаи, в стене за которым находился сейф.
Набрав десятизначный код, он распахнул дверцу.
Внутри сейфа была коробка, которую эксперт вытащил и поставил на пол рядом с собой.
Вновь забравшись в сейф, он извлёк из него небольшой предмет и протянул его Шонаи, которая приняла его из рук Барзано с выражением страха и удивления.
Микола Шонаи держала в руке сапфировый кристалл прямоугольной формы, не более пятнадцати сантиметров в длину и восьми в ширину и толщиной
Губернатор Шонаи взглянула в лицо человека, которого словно впервые увидела.
— Арио Барзано, — представился он, — из Ордена Священной Императорской Инквизиции.
14
Ровно в семь утра на следующий день после демонстрации Объединения Рабочих на площади Освобождения танки Казарм Харона планетарных сил самообороны, выехав из ворот базы, покатили по шоссе 236 к Вратам Брэндона. Уже через двадцать пять минут колонна из сорока танков «Леман Русс» местного производства, украшенных изображениями артиллерийского снаряда — эмблемой картеля Талун, — оказалась на окраине города и загрохотала к центру столицы и губернаторскому дворцу.
Из динамиков, укреплённых на каждом из танков, во все стороны разносилось обращение к населению. Дескать, целью этого, с позволения сказать, манёвра является поддержание спокойствия, так что нет никаких причин для паники. Громкоговорители не замолкали ни на секунду, но жители Врат Брэндона всё-таки с тревогой поглядывали из своих окон на громыхающую мимо их домов танковую колонну: никто уже не знал, чего можно ждать от властей предержащих и чем всё это может закончиться. Беспрепятственно миновав жилые и промышленные пригороды, танки наконец остановились перед мраморными стенами внутреннего города.
Не прошло и часа после появления на улицах города танков Талуна, как из других казарм ПСС, финансируемых союзными с ним картелями, тоже вышли бронемашины. Танки с изображением шлема на борту — эмблемой картеля де Валтос — покинули базу в Тармиган Ридж, а бронетранспортёры с баз, субсидируемых шестью другими картелями, приняв на борт пехоту, тоже направились во Врата Брэндона.
Таким образом, в общей сложности сто девятнадцать танков и свыше семи тысяч пехотинцев к полудню разместились вокруг города. Громкоговорители на танках умолкли, зато на всех радиочастотах зазвучало сообщение о намерениях ПСС взять на себя ответственность за поддержание спокойствия в городе, ибо губернатор, очевидно, больше этого делать не в состоянии. Однако, из уважения к должности Миколы Шонаи, ни один танк не войдёт в её город до того момента, пока их боевая мощь действительно не понадобится. Горожане, у многих из которых от всего пережитого начали сдавать нервы, всерьёз призадумались над тем, что бы всё это могло значить.
Несмотря на неоднократные требования Миколы Шонаи, ни одно из мобилизованных подразделений ПСС не покинуло пределов города, и столица Павониса фактически оказалась на осадном положении.
Войдя в комнаты Арио Барзано через то, что когда-то было дверями, Уриэль поразился, во что превратили эти ещё совсем недавно роскошные помещения монстры из ада. «Громовой Ястреб» приземлился менее часа назад, и капитан Вентрис пребывал в сумрачном
Сержант Пазаниус вошёл следом за капитаном, и обоим Ультрамаринам, проходя под вдребезги разбитым дверным косяком, пришлось наклонить головы. Уриэль шёл налегке, а огромный сержант держал в руках стазис-ёмкость с фрагментами неизвестного металла с холма на Каэрнусе IV.
Несмотря на то что апотекарий Селенус, работая над ранами Уриэля, приложил все свои знания и силы, любые, даже самые незначительные движения всё ещё были болезненны для Вентриса — раны, которые нанёс ему топор предводителя эльдаров, и укусы омерзительных экскрентов давали о себе знать. Но капитан Ультрамаринов выжил, и его сердце жаждало мести. Ухмыляющийся воин с мёртвым лицом все не шёл у него из головы.
Барзано стоял спиной к Уриэлю, возложив руки на старую шкатулку, стоящую на покосившемся столе. Эксперт что-то тихо говорил губернатору Шонаи и Лиланду Кортео. Лортуэн Перджед сидел на краю кровати, а Дженна Шарбен и сержант Леаркус неподвижно стояли у окна. В одной руке сержант держал болтер, в другой — цепной меч.
Барзано обернулся на звук шагов Уриэля, и капитан Четвёртого подразделения впервые после долгой разлуки увидел лицо эксперта. Уриэль был буквально потрясён переменой, происшедшей с этим человеком. Леаркус уже успел сообщить Уриэлю, кем в действительности является Барзано. Капитан только усмехнулся, узнав, что Арио Барзано вовсе никакой не эксперт, — он и раньше-то в этом сомневался.
Но, увидев Барзано сейчас, Уриэль не усомнился в том, что перед ним инквизитор. Тот больше не сутулился, пытаясь походить на типичного чиновника Администратума. Сейчас Барзано был одет в свободную тунику и высокие, по колено, сапоги, на его поясе висели меч и пистолет, а осанка инквизитора была безупречна, если не сказать горделива или даже надменна. Шагнув Уриэлю навстречу, Барзано взял его за руку, положив вторую капитану на плечо. В глазах инквизитора светилась непреклонная решимость.
— Капитан Вентрис, я молюсь за ваших благородных павших братьев. Они пали достойно.
Уриэль выразил признательность, молча наклонив голову. Микола Шонаи сделала несколько шагов и встала рядом с инквизитором:
— Рада видеть вас, капитан. Я также молюсь о ваших павших братьях и надеюсь, что больше никто не умрёт, защищая нашу планету.
— Как того пожелает Император, — ответил Уриэль, жестом приглашая Пазаниуса пройти вперёд. Сержант поставил стазис-ёмкость рядом со шкатулкой.
— Итак, что вы принесли мне, Уриэль? Что-то с корабля эльдаров?
— Нет, с одного из миров, на который недавно напали пираты.
— Что это? — спросил Барзано, деактивировав стазис-замок ёмкости, доставленной Ультрамаринами с Каэрнуса IV.
— Мы рассчитываем, что как раз вы сможете ответить на этот вопрос. Это вещество со склона холма, почти целиком состоявшего из металла. Как говорили местные жители… То есть один из жителей, единственный уцелевший после налёта, когда-то этот металл их кузнецы использовали для изготовления мечей и плугов. Так продолжалось на протяжении многих поколений, все изделия из этого металла не старились — он каким-то чудесным образом самовосстанавливался.