Несвобода
Шрифт:
— А! Так вас подгоняет эта таинственность? Представляю, как вы будете разочарованы, когда поймете, что никакого интереса моя тайна не содержит…
— И еще на этом острове говорят так, как будто русскому по классическим произведениям учились. Нет, Арина, ты не зацепила меня интригой. У каждого есть прошлое, и оно интересно только до тех пор, пока не станет известно. А быстро ты не сдашься по другой причине — если с такой внешностью и в таком возрасте ты девственница, то совершенно определенно собралась хранить невинность до свадьбы.
— Я вам этого не говорила! — у меня даже щеки от раздражения покраснели. Как хорошо, что он этого не мог видеть.
— Не говорила. И если хочешь, я тоже не буду вспоминать. До того самого момента, пока этот вопрос не нужно будет решать сию секунду.
До сих пор мне очень нравился этот уютный разговор на грани фола, но теперь перестал:
— Какой еще вопрос? А знаете, я вам прямо и скажу! Да, я невинна и свято верю в единственную любовь на всю оставшуюся жизнь! И потому отдамся только тому мужчине, который наденет мне кольцо на палец и станет для меня образцом благородства.
Не то чтобы я в это действительно верила. Нужно было просто обозначить свою позицию на берегу, пусть и с таким пафосом.
— О-о, мне до образца благородства очень далеко, — он и не думал прекращать веселиться. — Не злись, Арина. И не бойся меня. Я собираюсь сломать все твои стереотипы, но обещаю, что ничего не сделаю помимо твоей воли.
— Ха! Звучит так, как будто через какой-нибудь месяц я сама буду ползать перед вами и умолять, чтобы вы сломали мне стереотипы!
— Целый месяц?! Ну нет, это слишком долго. Почти как «никогда».
Кирилл постучал в дверь:
— Ариш, ты работаешь? Слышу, что не спишь. Если свободна, выходи — чайку хлебнем.
— Сейчас, Кирилл, пять минут! — ответила соседу и сразу вернулась к разговору с Вадимом Андреевичем. — А я рада слышать, что ничего помимо моей воли не будет. Успокаивает, знаете ли!
Он почему-то ответил не сразу:
— Да. И доказательством моих благих намерений было то, что я даже не выяснил, где и с кем ты обитаешь. Теперь об этом жалею.
— Почему жалеете? Я снимаю комнату…
— У Кирилла?
— Э-э… вы не подумайте ничего такого.
— Поздно. Уже подумал. А сейчас пытаюсь убедить себя в том, что если бы он относился к тебе серьезно, то ни за что не отдал бы мне.
— Он меня вам и не отдавал!
— Ну, это как посмотреть. До завтра, Арина. Чтобы в шесть была у меня.
Глава 9
Окончание разговора было настолько странным, что я даже с Кириллом не захотела делиться. Сосед меня начальнику не отдавал — он просто нас познакомил. Правда, получил за это деньги, но ведь я уже в курсе. И я ведь не его собственность или даже девушка там какая, чтобы меня, как собаку породистую, отдавать «в хорошие руки».
Предстоящей встречи я ждала со смутным волнением, кое-как уснула. Но предыдущие тревоги моментально улетучились, когда возникла новая проблема. Почти в четыре утра меня разбудил телефонный звонок. Конечно, я и на подобное настраивалась. Мгновенно проснулась, метнулась к ноутбуку и натянула улыбку пошире — чтобы голос звучал бодро и звонко.
— Николай Ва…
Меня перебил крик. Клиент орал что-то невнятное — явно слишком пьян. Но его злость не давала ни малейшей надежды на нормальный разговор. Я отыскала его в нужном файле и содрогнулась, как от холода — красный флажок. Потому до боли прикусила язык и заговорила громче:
— Уважаемый Николай Васильевич! Вы не могли бы объяснить мне…
— Я уже все объяснил!
Из его предыдущего крика я поняла только, что требуется пять девушек для загородной вечеринки. Немедленно. Поскольку клиент обладает высшим статусом, то мы можем отправить к нему и двадцать… И чуть запоздало до меня дошло, в чем проблема — он требовал, чтобы Ника была в этой компании, а Ника сейчас отдыхала в Турции с другим клиентом. Вероятно, еще четырех девушек вызвать несложно, но право решать вопрос с конкретно этой девушкой менеджеры представили решать мне.
Однако решить его было невозможно. Мужчина ругался, орал, я ни одного предложения до конца не могла договорить, а потом обозвал меня мямлей и вовсе бросил трубку.
Я еще, наверное, час сидела в гробовой тишине и пыталась собраться с мыслями. За «краснофлажкового клиента» Вадим Андреевич обещал то ли убить, то ли уволить — я никак не могла припомнить точную формулировку. Совсем немного поплакала — я не для того от родных сбегала, чтобы со мной незнакомый мужик таким тоном разговаривал! Но весь разговор у меня был записан на диктофон. Быть может, сойдет за доказательство, что я была бессильна? Или шеф говорил, что не имеет значения? А клиент был пьян. Может, забудет вписать жалобу? Тогда Вадима Андреевича можно попытаться убедить, что тот сам проорался да передумал. Я то паниковала, то успокаивала себя, а потом уснула и провалялась в кровати до обеда.
К недолгожданной встрече я успела полностью отволноваться и потому ощущала даже некий прилив сил. Но хватило одного взгляда, когда начальник открыл дверь, чтобы все мои оптимистические планы с треском провалились.
— Заходи.
Ну да, и в голосе ни капли доброты. Неужели это с ним я так приятно вчера болтала по телефону? Сегодня он был одет не в привычную рубашку с закатанными рукавами, а футболку, которую, вероятно, только что натянул и теперь резким движением поправил. Сейчас был самый худший момент, чтобы разглядывать его фигуру. Я осторожно, не заглядывая ему в глаза, прошмыгнула в гостиную, села на уже почти привычное место и сложила руки на коленях. Но не усидела так и пары секунд — дергано вытащила из сумки сотовый, потом ноутбук. Мало ли, что может понадобиться?
— Итак, Арина, ты облажалась.
То есть клиент все-таки жалобу накатал. Тон Вадима Андреевича сейчас не был бы таким ледяным, если бы все обошлось обычным срывом заказа. Получается, я уволена. Но и сдаваться так сразу не собиралась, раз терять уже нечего:
— Вадим Андреевич! Думаю, что вы должны послушать запись нашего разговора!
— Зачем? Красный флажок рядом с его именем перечеркивает все твои записи, я это уже объяснял.
— Да, объясняли. Но в данном случае я ровным счетом не могла ничего сделать!