Несвобода
Шрифт:
Я быстро закивала головой, словно он меня выгонял:
— Очень нравится! Спасибо вам большое!
— И давай на ты, — улыбнулся снова. — Я Кирилл.
Улыбка его сильно преображала. На первый взгляд — очень обычный: высокий, худощавый, а в растянутой футболке вообще смотрится тощим. Очень светлые волосы взъерошены, будто я его с постели подняла. Но стоило ему улыбнуться, и ничего от обычности не оставалось. Очень располагающее к себе лицо. Таких обычно в рекламу приглашают или в сериалах сниматься: вот бывают такие актеры, которые даже не особенно хорошо играют, но улыбнутся — и все, смотришь дальше.
— Арина! — я пожала протянутую руку.
— Ну, если все устраивает, Арина, тогда плата за два месяца вперед, и заселяйся. Много у тебя вещей?
Я начала было волноваться, но заставила себя говорить спокойно:
— Кирилл, а я могу пока только первый месяц оплатить?
— У меня тут благотворительный фонд? — он нахмурился. — Еще скажи, что у тебя ни денег, ни работы, чтобы я окончательно обрадовался.
— Есть работа! — смело врала я. — Вот как аванс получу, так сразу и отдам. Можно?
Он подумал, а потом махнул рукой:
— Ладно, заселяйся. Но натурой брать не буду, даже не рассчитывай.
Я деловито посмеялась ему в спину, чтобы показать, как хорошо понимаю юмор. Потом сидела в комнате, смотрела в окно на рядом стоящее здание и настраивалась на светлое будущее. Надо пересчитать деньги, подумать, какие из продуктов купить — так, чтобы не слишком разориться, но и протянуть как можно дольше. Лучше позвонить Ирине и посоветоваться.
Минут через пятнадцать Кирилл постучал в дверь и пригласил вместе выпить чаю, чтобы познакомиться и показать кухню. Девушки его до сих пор не было, но я приняла приглашение.
— А ты почему до сих пор не переоделась?
Он выставлял чашки на стол. Кухня была большой и очень светлой. Я после полумрака даже щурилась. Отвечать пыталась приветливо и подбирала слова:
— Оу, мои вещи только на днях привезут! Накладка получилась, на таможне сумку задержали.
— А ты откуда?
— Из Москвы! — я поняла, что от волнения путаюсь в показаниях. — Шучу я про таможню! Папа просто задержался, привезет, когда сможет.
— Ясно. И кем же ты здесь работаешь?
— В супермаркете… продавцом, — я до сих пор верила, что найденная Иринкой вакансия выстрелит. Тогда получится, что я и не соврала.
— Так, — Кирилл теперь смотрел еще внимательнее. — Ты приехала из Москвы, чтобы работать здесь продавцом? Я все правильно уловил?
— Ну… — я развела руками.
— Или в Москве все торговые точки закрыли, или ты мне тут чешешь. Притом видок-то у тебя как у фотомодели. От твоих волос за версту баблом несет. Вот Даша придет, у нее поинтересуюсь — сколько стоит такой блеск в прическе навести.
— Я… — пыталась на ходу придумать внятную причину. — Я и есть фотомодель! Дело в том, что я… со своим бойфрендом рассталась. И я так…
Он кивнул, потому я замолчала. Потом сам же и придумал объяснение:
— Ясно теперь. Сорвалась без вещей и денег. И работы у тебя никакой нет. Можешь дальше не рассказывать.
Я постаралась заглянуть ему в глаза:
— Не выгоняй, Кирилл. Ты прав, работы пока нет, но я твердо настроена найти!
Он задумчиво качал головой, но на меня не смотрел:
— Ладно. Живи пока.
— Спасибо! — я всерьез обрадовалась и потому затараторила: — И должна сказать, что удивлена! Твоя квартира шикарна, не похоже, что есть такая сильная нужда в деньгах… ну, чтобы комнату сдавать.
И хоть он смотрел на холодильник, я разглядела ямочку от улыбки на его щеке.
— Смотри, какое дело, Арина. Я делаю тебе отсрочку платежа, а ты сегодня вечером помалкиваешь. Идет?
— О чем?
— Обо всем.
Не прошло и обещанных двух часов, как все было понятно. Я из комнаты не выходила. Сначала услышала женский голос, сначала спокойный, но постепенно переходящий на крик:
— Чья это обувь, Кир? Где эта шалава?
— Даша, а я уже говорил, что мы с тобой расстались? Точно, на прошлой неделе. А ты все не уходишь и не уходишь.
— Потому что у тебя маразм, Кир! От любимых не отказываются! И я от тебя не отказалась — дала время одуматься.
— А я вот… не одумался. Вещи, кстати, твои собрал. Помочь унести до машины?
— Думаешь, я не знала, что ты ни одной юбки не пропустил?! Но притащить ее сюда… где я живу… Да у любой наглости есть границы!
— Вот я и жду, когда ж ты наконец-то обидишься. С вещами помочь?
— Кир, ты сволочь! — в голосе уже слышались рыдания. — Ублюдок! Ненавижу! Что я матери скажу?! Что прожила с парнем два года в ожидании свадьбы и вот, вернулась?
— Привет ей от меня передавай.
Моя дверь с грохотом распахнулась, и девушка уставилась на меня. Я спонтанно сжалась, но она и не собиралась бросаться в драку. Наоборот, говорила теперь тише, сдавленней:
— Дура ты. И я дура. Потому что идем за ними, куда ни позовут. Потому что не видим, что за внешностью у них нет души. Он и мне изменял, и тебе будет. Сиди здесь, живи здесь, надейся, что на тебе он и остановится. А он не остановится, дура. Такие никогда не…
И окончательно разревелась. Кирилл увел ее и, по всей видимости, все-таки выгнал. Я еще долго сидела в тишине, а потом вышла. Он был на кухне.
— Я правильно поняла, что ты и не собирался сдавать комнату?
— Ну, мне сегодня троюродный брат позвонил, спросил, нет ли у кого из знакомых дешевого жилья для какой-то девицы. И я решил, что или мне Дашу силой вышвыривать, или так. Но ты живи пока. Договор есть договор.
Я села напротив:
— Но теперь я не уверена, что мне этот договор нужен!