Несвятая троица
Шрифт:
Одна из наших лошадей, запряженная в фургон, билась на земле в агонии. Трое шодов с моей стороны были мертвы, справа троица тоже валялась на земле, хотя там кто-то и шевелился. Лишь проверяющий и один из тех, что держал людей, были на ногах и что-то колдовали. Недолго думая, я навел арбалет на командира и спустил стрелу. Однако фокус не прошел, шод мгновенно сместился в сторону, и я сразу понял, что промазал. Твою дивизию! Хватанув щепку зубами, я метнул предпоследнюю гранату, и вот тут прилетело уже от них.
Вокруг тела вспыхнула тоненькая сетка. Дюша из-под лавки издал какой-то хриплый сип, а меня основательно приложило о стену фургона. Едва я сумел сориентироваться, как почувствовал,
Оказалось, что моя последняя брошенная граната не взорвалась. Зато еще раз громыхнуло у палаток, Ира таки докинула подарочек. Да еще взрыв слева, ай да Вадим! Но кокон не пропал, я по-прежнему не мог пошевелиться.
Командир нелюдей был крут, как ни крути. Не знаю, как, но граната Вадима не причинила ему вреда, в отличие от его напарника, которого зацепило крепко. Увидев, как от палаток бегут еще двое козлов, я закрыл глаза. Не вышло. Твою дивизию!
Трое шодов быстренько достали нас из укрытий и собрали на дороге перед бревном. Иру шатало, видно что-то прилетело и ей. Из-под лавки вытащили Дюшу, и я поморщился - парень погиб, голова его была почти оторвана, даже не заметил, чем его так. Меня никто не торопился освобождать, я так и стоял в воздушной бочке, с трудом ворочая головой. Вадима притащили, не церемонясь, и бросили рядом. Да еще добавили сапогами пару раз по ребрам. Лицо у него было в крови, но, похоже, сам он был в сознании, хотя встать не пытался.
Ругать себя смысла не было, мы сделали все, что могли. Удача итак сопровождала нас эти шесть дней неотлучно, когда-то везение должно было закончиться. Ничего хорошего впереди я не ждал, единственное, что радовало - девятерых нелюдей мы захватили с собой.
Шоды что-то крякали друг с другом, и я снова закрыл глаза, накатила усталость и безразличие. Поэтому не видел, как все произошло. Тоненький звук "вжик" вдруг оборвал речь нелюдей, а затем раздался хрип и запахло свежей кровью. Когда я открыл глаза, все три сатира валялись на песке, напичканные стрелами как ежики для булавок. Их командир, с блестящими рогами, еще был жив и судорожно пытался выдернуть из собственной шеи длинную стрелу с белым опереньем. Однако, спустя несколько секунд затих и он, струя крови из перерезанной артерии иссякла. Как только он перестал дергаться, воздух, сжимающий меня со всех сторон, исчез.
Ранее проверенная шодами семейка, путешествующая на двух телегах, приближалась обратно к нам в полном составе. Впереди шли два парня и девушка, держа в руках длинные луки. Сзади, с обнаженными мечами двигались отец семейства и еще один молодой парень. Я наклонился к Вадиму, тронув его за плечо.
– - Живой?
– - Не дождетесь, - прохрипел он, пытаясь подняться. Я помог.
– - Вот и славно. Поговори с нашими спасителями, - кивнул я на подходящих к нам бойцов, подходя к Ире. Девушке явно было очень плохо, похоже ей прилетело по голове. Я нащупал на поясе орех с водой. Ира отпила несколько глотков и ее тут же вырвало. Плохо дело! Я подтащил ее в тень фургона и прислонил к колесу. Заставил умыться и выпить еще несколько глотков воды. Потом подошел к лучникам, которые о чем-то болтали с Вадимом.
– - Спасибо за помощь, - сказал я на местном, как можно старательнее выговаривая слова. Даже думать не хотелось, что было бы с нами, не вмешайся эти ребята. Старший из них что-то длинно и цветасто выразил на своем языке.
– - Они говорят, что люди должны помогать друг другу, особенно перед лицом нелюдей, - перевел Вадим, снимая с пояса мертвого проверяющего разноцветные цилиндрики.
– Еще они спрашивают, можно ли им забрать троих ящеров?
– - О чем разговор, берите шестерых, - разрешил я широким жестом. Люди говорили, что раптеров можно неплохо продать, но ребята нам реально спасли жизнь и я готов был отдать им все. Старший лучник низко поклонился и, что-то сказав, двинулся на луг, где паслись звери.
– - Он пожелал нам удачи в пути, - сообщил мне Вадим, с непонятным выражением лица посмотрев мне за спину. Обернувшись, я увидел, как Цепала встал на колени перед телом своего племянника. По лицу купца текли большие слезы, а сам он, содрогаясь, пытался приладить голову парня так, как она должна была лежать. Динари, Терим и несколько человек из пробки, уже собравшейся за нашим караваном, остановились рядом, глядя на труп.
– - Терим, - позвал я. Парень посмотрел на меня мокрыми глазами.
– Надо освободить упряжку от мертвой лошади и откатить фургон и телегу в сторону, чтоб люди могли проехать, - мешая местные и русские слова, велел я ему.
– Вадим, посмотри, что с Ирой.
Вдвоем с мальчиком и несколькими добровольными помощниками мы быстро распрягли мертвую лошадь и оттащили ее на обочину. Второй тоже прилетело несколько осколков, но раны, на мой взгляд, опасными не были. Она, без особых усилий, оттащила фургон в сторону, давая дорогу людям, скопившимся сзади.
Несмотря на то, что все были никакие, следовало двигаться дальше. Пока Вадим занимался Ирой, мы с мальчиком и с Динари собрали трофеи. Тут было много чего интересного, но разбираться сейчас было некогда. Мы просто завернули все, что сняли с шодов в ткань палатки и загрузили в фургон к Цепале. Оказывается, мы потеряли еще двоих лошадей, тех, на которых ехали Вадим и Ира. Первая сгорела, а во вторую кинули чем-то серьезным, так что ее просто отбросило на несколько метров. Лошадь в полете задела Иру и та ударилась о стену фургона головой. Убитую перед фургоном конягу я освежевал, вырезав на мясо несколько кусков.
Ира ударилась плохо, она до сих пор была в полубессознательном состоянии и, что больше всего меня напрягало, зрачки были разных размеров. Мы с Вадимом аккуратно положили ее на телегу. Он снял ей медальон и начал что-то колдовать.
А я пошел копать могилу. Парень был героем, и хотелось его похоронить по-человечески. Трупы шодов просто скинули в кювет, Вадим пообещал, что соорудит что-то горючее, чтоб сгорели и не воняли впоследствии.
Тронулись мы, когда солнце стало клониться к закату. Ребята предлагали остановиться где-то здесь на ночь, но мне хотелось пересечь границу как можно раньше. Шоды не забудут про свой блокпост и приедут сюда, хотя бы для того, чтоб привезти смену. Как ни крути, нам было противопоказано с ними встречаться. Перед отъездом, Вадим что-то наколдовал, да так, что трупы нелюдей вспыхнули как политые бензином. Вонь они издавали гадостную, и мне до самой границы казалось, что этот запах нас преследует.
Деревня была пустой. Когда мы ехали по главной улице, не было видно ни одного человека, вообще ни одного живого существа. Расстроенный Цепала, сидевший рядом со мной на козлах фургона, только горестно покачивал головой и говорил что-то плохое про войну.
Границы достигли, когда начало темнеть. Просто вдруг из-за поворота показалась избушка и бревно, на этот раз в виде шлагбаума, поднятое вверх. В избушке было темно и вообще вокруг никого не было.
Цепала что-то затараторил, и я позвал к нам Вадима, идущего рядом с телегой и сражающегося с раптерами, которые все время норовили сделать какую-то гадость. Не нравилось им, что их привязали к телеге, под управлением лошади.