Нет места для живых
Шрифт:
– Серые не умеют. Но кроме серых, то есть обращенных бывших людей, есть сведения, что существуют еще и другие. Они, впрочем, тоже не выходят на контакт. И о них ничего не известно.
– Ну вот, я же говорила, - повернулась завуч к Ивану. – Эти, зеленые. С антеннами. Марсиане.
– Никаких марсиан, - сказал майор. – Официально считается, что это провокация американской военщины. МИД уже подготовил ноту протеста. ТАСС был уполномочен заявить о роли Пентагона в событиях и о готовности советского руководства
– Вот, - удовлетворенно заявил депутат. – И я говорил – военщина. А они всё – марсиане, марсиане.
– Слушайте, майор, - сказал Иван, - вы замполитом, часом, не работали? Прямо как по газете шпарите.
– Работал. Но это не важно. Важно отсюда выбраться. Инструктаж закончен. Кто лучше всего знает магазин и где что лежит?
– Я! – по-военному рявкнула продавщица. – Клава. Продавщица. Второй разряд.
– Нужна водка и шампунь. Пионер! Какой шампунь нужен?
– Ну… Лучше «Селена», она литровая.
– За работу, граждане гражданские!
***
«Селены» в магазине было мало и пришлось добивать запасы спиртовых брызгалок шампунем «Кря-кря». Когда взятые в туристическом отделе брезентовые рюкзаки ломились от ровных штабелей баллонов из-под шампуня, консервов, бутылок с водкой, фляг с водой, патронов и фонариков, майор Фомин разлил по стаканам последнюю «Столичную». Пионеру дали пива.
– Ну, на дорожку. Будем.
Выпили, закусили разогретой тушенкой.
Ханурик Василий закусывать опять не стал. Зато он рассовал по карманам пузырьки с одеколоном «Шипр».
– Они ж природу ненавидят, - объяснил он на недоуменные взоры. – А там – спирт и травы.
Запахнулись в длиннополые ватные куртки, нацепили очки, на головы натянули вязаные шапки. Теперь они были похожи на восьмерых альпинистов, только с ружьями вместо ледорубов.
Пол под ногами вдруг содрогнулся, зазвенели тарелки в посудном отделе и люстры в «товарах для дома».
Майор кинулся к окну, осторожно выглянул наружу.
В дальних концах магазина стали лопаться люминесцентные трубки. Тьма приближалась.
– На площадь нельзя, - сказал майор, обернувшись. – Запасной выход где?
В подвале натужно завыл генератор.
– Сейчас сдохнет, - сказала продавщица Клава. – Идем за мной.
Они гуськом потянулись в подсобные помещения. Когда впереди замаячила двухстворчатые ржавые ворота, генератор в последний раз фыркнул и затих. От мигающих на потолке ламп заплясали тени. Позади раздался глухой удар в дверь
– Бегом! – крикнул майор.
Задний двор встретил их тьмой и колючим снегом в лицо.
– От дома к дому!
– майор пытался перекричать воющий ветер. – Пригибаясь!
Из-за угла вылетело пара призрачных теней. От длинной очереди продавщицы Клавы они смешались с вьюгой.
Ближайший дом был метрах в тридцати, темный, еле видный за бешеной пеленой. Иван пару раз поскользнулся, едва не потеряв выданный ему майором дробовик. Под ногами уже были доски крыльца, когда земля снова содрогнулась, и Иван посмотрел назад.
Над сталинской пятиэтажкой с магазином поднималась в белесое ночное небо жуткая конструкция из бесчисленных ломаных линий. Ее сверкающие части переливались друг в друга, исчезали и вытягивались, подобно иглам у огромного бесформенного ежа.Сияли белые звезды на стыках, они вибрировали, расплываясь.
Сержант схватил Ивана за шиворот и втащил в подъезд.
– Ёк… Майор, что это за хрень?!
– Не знаю, - майор сосредоточенно чистил от снега «калаш». – И знать не хочу.
В темноте подъезда раздался тихий скрежет, луч фонаря выхватил на пролете серое и мутное, разрубая его пополам. Майор достал из кармана брызгалку, струя спирта ударила в кучу пыльных ошметков, превращая их в дымящуюся грязь.
– Эффективно, - сказала завуч.
– Вперед, - скомандовал майор. – Нельзя останавливаться. Первой идут я и Клава с фонарем. Фонарь держать так, чтобы луч очищал дорогу, по ходу движения. Сзади прикрывают сержант и Василий.
Ханурик кивнул, выудил из кармана бутылку и приложился.
– Не напиваться!
– Ага, - Василий глянул на майора осоловело.
Хорошо, что подъезд оказался проходным. В соседних домах все подъезды были проходными. Только пару раз пришлось сбивать с задних дверей ржавые амбарные замки. Несколько раз их догоняли мелкие тени, но тут же растворялись в пурге, сбитые выстрелами, лучом или водкой.
– А они нь такий уж и страшные, оказвца, - заплетающимся языком объявил ханурик в очередном темном подъезде. – Посикал, и готово.
– Да, посикал, и ффсё, - согласился с ним депутат. – Но вот та, которая большая, это да-а… Послушй, мйор, - депутат облокотился на маскхалатное плечо и дыхнул в ухо. – А почему, если они воды боятся, то снег идет? И им хоть бы хрен? А? Вода же – тоже снег.
Майор скинул его руку, шагнул к двери, высунул наружу ладонь. Вернулся и ткнул ее толстяку под нос. На перчатке лежало несколько белых хлопьев.
– Этот снег не тает. Это вообще не снег.
Депутат клюнул носом.
– Действтльно… Не тает. А что это?
Майор тихо зарычал.
– Всё. Пора. Перемена дислокации. Эти двое пьяниц – в центре. В арьергарде – сержант и турист. Поехали.
Они оказались на широкой улице. По обеим сторонам были двухэтажные длинные дома с темными слепыми окнами. Дико выл ветер, гоняя белые хлопья. Метель полностью скрывала все вокруг, и только далеко слева над домами угадывались какие-то огромные движущиеся тени.