Нет места для живых
Шрифт:
Он смотрел, как старшеклассник и хулиган Клюква, гроза школы и всех подворотен, исчезает, смешиваясь с вьющейся вокруг него пылью. Сперва исчезли руки и ступни. Клюква рухнул на колени, корчась от боли. Наверное, он орал, но Тим его не слышал. Он просто смотрел и не мог оторваться. Когда в пыльной мгле растворилась голова и часть туловища, обнажив вывалившиеся на бетон внутренности, черная тень обернулась к Тиму.
И тогда он побежал, истошно вопя, срывая связки и не слыша своего голоса.
Потом что-то подвернулось ему под ноги, и он полетел вниз, с обрыва, в реку.
***
Площадь
Иван медленно объехал площадь, вертя головой во все стороны.
Площадь была так же пуста, как и улицы городка. У горкомовского крыльца стояли две запорошенные мелким снегом черные «волги». По заиндевевшему асфальту было ясно, что здесь уже давно никто не ездил и не ходил. Единственными следами были следы шин, остающиеся за ивановой «двойкой».
Больше всего это напоминало последствия эвакуации. Что-то рядом грохнуло, людей в спешном порядке выселили, побросав все, что не успевали вывезти. Мусор на улицах, выбитые стекла, перевернутые машины. Смог над городком, кучки серой пыли на обочинах и снег в июне наводили на мысли о чем-то химическом. Иван попытался вспомнить, не было ли в районе Белогорска какого-нибудь химкомбината. Но не вспомнил. В конце концов, даже если и был, то наверняка засекреченный.
Но тогда почему на шоссе не было застав и бравых вояк в комбинезонах и противогазах? Даже постовых не было. Шлагбаумов. Табличек с надписью «Опасная зона». Езжай не хочу. Иван вспомнил длинную фуру, маячившую перед ним всю дорогу от районного центра. Фура свернула к какой-то деревне незадолго до поворота на Белогорск, оставив Ивана в полном одиночестве. Следующей повстречавшейся ему машиной был пассажирский РАФик, лежащий на боку в кювете.
Иван остановился у магазина, заглушил мотор. Принюхался и прислушался. Тишина была мертвой, воздух – обыкновенный. Судя по витринам, магазин, хоть и назывался «Колобок», но торговал всем подряд – от хлеба и колбасы до трусов и плащ-палаток. Наверняка в нем можно было найти и автозапчасти. По крайней мере, на последней витрине виднелись какие-то объемистые железяки.
Позаимствовать колесо и дунуть отсюда как можно скорее. Письмо оставлю, чтобы не подумали, будто своровал. Или деньги. Не, деньги ветром сдует. Мыши унесут. Лучше письмо. Приколоть к стенду. Так, мол, и так, взял колесо от ВАЗ-2102, адрес, телефон, подпись, обязуюсь оплатить. И – прочь отсюда, только пыль столбом. Мало ли что не пахнет. Кто его знает? Химия – дело страшное.
Он открыл дверцу и вышел, стараясь не дышать. Иней скрипел под летними ботинками. То, что в этой дыре может не оказаться нужного колеса, ему и в голову не приходило. Это было бы слишком несправедливо - пыхтеть еще двести километров на железе до следующего населенного пункта.
Человека он заметил сразу, как только шагнул к магазину. Тот стоял спиной к нему, метрах в двадцати, одетый в серую бесформенную хламиду.
– Ну, наконец-то. Эй! Уважаемый! – Иван ринулся к незнакомцу чуть ли не вприпрыжку. – Запасное колесо где можно купить?
Человек даже не шелохнулся.
– А то представляете, кто-то разбросал по дороге железные шипы, прямо на въезде в город. Два колеса накрылось. Одно поменял, а второе… Ну кто ж с двумя запасками-то ездит? А? Может, тут, в магазине…
Он не успел договорить. Человек стал медленно, будто механически, разворачиваться,какая-то тень мелькнула над левым плечом Ивана, и тут же над ухом раздался резкий грохот. В нос ударил запах пороха. Серую фигуру впереди отбросило к стене, как тряпичную куклу.
В голове звенело, плавали круги перед глазами, и Ивану вдруг почудилось, как человек у стены рассыпается в пыль.
Кто-то резко схватил его за плечо, дернул назад, так что он еле удержался на ногах.
– А ну живо внутрь, очкарик, - прошипел бугай в камуфляже и с дробовиком в руке. – Времени мало. Сейчас остальные подтянутся.
Схватил Ивана за шиворот и потащил к магазину.
***
Внутри было так светло, что Иван даже ослеп на мгновение.
– Привыкай, - сказал бугай. – Они электрический свет не переносят. На солнце им начихать, а лампы Ильича всякие, фонарики…
Когда белая пелена с радужными пятнами, наконец, растворилась, Иван огляделся. Магазин был большой, длинный и залитый ярким светом. Горели люминесцентные трубки на потолке. Горели светильники на стенах. А прямо напротив входа между двумя массивными колоннами стоял большой прожектор, за решетчатым стеклом которого тлели, угасая, нити накаливания. Рядом с прожектором сидела на стуле женщина с гладко зачесанными, собранными в пучок волосами и в больших круглых очках. Женщина была в строгом отутюженном костюме и походила то ли на заведующую библиотекой, то ли на директора школы.
– Вот как, - сказала она. – Первый человек за два дня.
Иван вырвался, наконец, из лап камуфлированного амбала.
– Вы его убили!
Дама важно поднялась со стула.
– Да что вы такое говорите, гражданин! Кто убил? Кого? Где?
Амбал хрюкнул.
– Там! – сказал Иван. – На улице. Вы что, выстрела не слышали? Что здесь происходит?
К ним медленно подтягивались люди. Человек пять. Пузан в хорошем костюме с красным флажком депутата на лацкане. Продавщица необъятных размеров в синем фартуке. Какой-то изможденного вида ханурик в рабочей робе. Даже школьник, в летней цветастой рубашке и почему-то в пионерском галстуке.
– Что вы такое и что здесь делаете? – важно спросил толстый депутат. – И как сюда попали?
– Приехал. На машине. Иван, – оторопело ответил Иван. – Ой!
Запястье внезапно кольнуло. Продавщица подняла к глазам шило с каплей крови на острие.
– Кровь, - сообщила она собравшимся. – Человек, значит.
– Да это сразу было ясно, что человек, - сказал амбал.
– Слишком розовый. А вот как сюда попал, это вопрос.
– Сразу не сразу, а помнишь того стилягу в джинсах вчерашнего? Тоже был розовый и с нормальными глазами.