Нет места под звездами
Шрифт:
В какой-то момент она чуть отстранилась, стараясь запечатлеть в памяти его именно таким — сильным, уверенным, свободным, бесконечно нежным. Неспешно провела ладонью по его груди, отмечая каждый застарелый шрам на коже, каждый след, нанесенный безжалостным временем или жестокостью прошлого. И слегка дрогнула от понимания, сколько подобных шрамов, но невидимых глазу, лежит на его сердце.
— Я никогда не оставлю тебя! Что бы ни случилось, всегда отыщу тебя, верну, и мы будем вместе, — прошептала она едва слышно.
— Я никогда не отпущу тебя, — ответил он, глядя ей в глаза.
И стало не до разговоров,
А после, когда она заснула в его объятиях, совершенно обессиленная, утомленная жаром этой летней ночи, он еще долго любовался тонкими чертами ее лица, светлыми волосами, что в беспорядке разметались по подушке, слушал, как спокойно и размеренно она дышит, и понимал, что счастливее, чем сейчас, не будет никогда в жизни.
48. Затишье перед бурей
Ульф Ньорд не любил откладывать надолго важные дела. Он знал, что рассвет принесет новые заботы, и понимал, что думать о чем-то, кроме предстоящего сражения, уже не получится. Хотелось бы разрешить себе немного отдыха, но неподалеку был еще один человек, о котором не следовало забывать: чужак, отвергнутый своим же народом, мальчишка, попавший в жернова интриг и политики. Ликит находился тут с войсками герцогства, наравне со многими зрелыми мужами принимая участие в битвах. Во всей армии, пожалуй, лишь он один ждал вестей из Великой Степи с таким же нетерпением, как и правитель, хотя и по совершенно иным причинам.
Люди Ульфа негласно присматривали за парнем, потому указали дорогу к его палатке без малейшей заминки. Черный Волк не торопился, сперва незаметно переговорил с командиром десятки, в которой сейчас служил парень. И с интересом отметил, что юношу, похоже, уважали и принимли, как равного.
— Ликит еще юн и опыта недостает, но он быстро учится, — поведал десятник. — А храбрости и находчивости ему хватит на весь отряд. Иногда меня начинает пугать его бесстрашие. Оно сродни безрассудству, из парня может с годами получиться прекрасный воин, если, конечно, он прежде не сложит голову по собственной неосторожности или прихоти судьбы. Знаете, он ведь даже перед магами не дрогнул, хотя многие более опытные были готовы отступить.
— Спасибо, — как-то задумчиво кивнул Ульф. — Позови-ка мне мальчика, только не привлекая лишнего внимания — нам предстоит нелегкий разговор. Не хочу, чтобы кто-то видел его слабость.
Командир отряда кивнул и вопросов задавать не стал, в точности выполнив указание.
Ликит, рассмотрев в темноте знакомую фигуру, сперва сильно удивился, а потом, осторожно покосившись на товарищей, подошел. За прошедшие луны юноша не особо изменился, разве что вытянулся еще выше, теперь уступая Ульфу в росте не более половины головы. А вот взгляд стал иным: не по возрасту взвешенным и каким-то глубоким.
— Милорд, — он коротко поклонился. — Это честь для меня — приветствовать вас лично.
Ульф присмотрелся — нет, ни капли насмешки не было ни в его лице, ни в тоне.
— Давай пройдемся. Есть разговор.
Вдвоем они отошли от линии костров и поднялись на невысокий холм. Отсюда открывался неплохой вид на весь лагерь — россыпь золотых сполохов под темным небом. Черный Волк опустился прямо на землю, приглашающе махнув рукой, однако долго еще молчал, не зная с чего начать. Впрочем, юноша и сам догадывался, что вести будут дурными — о радостном говорят без отлагательства.
— Что приключилось в степи? Я слышал, вы только сегодня вернулись, и госпожа Йорунн с вами, — все-таки не выдержал Ликит.
— Была огромная битва. Теперь дом Хольда вновь правит Великой Степью. Йорунн отыскала и вернула брата, а конунг Лид объединил все племена в одно большое государство, — кратко поведал Ульф.
— Это великая победа, — серьезно кивнул юноша.
— Оплаченная дорогой ценой, — Черный Волк повернулся к мальчишке. — Многие погибли… И твой дядя Лонхат пал среди прочих, до последнего защищая своего конунга и его стремления. Тело уже предали земле с великими почестями. Мне жаль, что вы с ним так и не успели попрощаться, — тихо добавил он. — Знаю, ты любил его, хоть и расстались вы в ссоре. Если хочешь, я поговорю с правителем, и ты отправишься на родину: простишься с дядей, как положено у вашего народа. Нет ничего хуже, чем оказаться оторванным не только от родных, но и от памяти о них. Я выделю тебе небольшое сопровождение до границ степи. Уверен, лорд Хальвард не будет против.
Ликит отвернулся и судорожно вздохнул, прикрыв на мгновенье лицо руками. Но тут же тряхнул головой, отгоняя слабость.
— Он всегда мечтал умереть так: в огне битвы, полным сил, с чистым сердцем, сражаясь за то, что ему близко и дорого. Судьба, достойная великого воина и знатного мужа. Его дух уже далеко, он свободен от груза настоящего… А я не могу уехать сейчас, оставить тех, с кем свела меня собственная дорога. Не из гордости или обид, просто все стало слишком сложно. Мы все обязаны друг другу жизнями, да и то, что я видел… Знаете, я ведь теперь осознаю, как глупо вел себя прежде, как мало понимал о том, что происходит в мире вокруг. Уйти сейчас? Спрятаться за благородным оправданием? Дядя бы не понял и не принял такой поступок. Быть может, когда окончился война и минует год, выделенный мне правителем, я вернусь ненадолго домой. Но не сейчас.
Ульф смотрел на него с едва заметным удивлением. Мальчишка-то и впрямь вырос и поумнел, хотя, казалось бы, с предыдущей встречи прошло совсем немного времени. Ликит встал и глубоко поклонился.
— Спасибо, что принесли мне вести, я ценю это больше, чем могу показать. И спасибо за предложение и за сочувствие. Теперь я знаю, что жалость, подаренная благородной душой, не может оскорбить или унизить, — он еще раз поклонился и спросил бесстрастно, как подчиненный у командира: — Я могу идти?
— Ступай, — кивнул Ульф и тоже поднялся на ноги. — Если передумаешь, захочешь спросить о чем-то или просто понадобиться совет — буду рад помочь.
— Благодарю.
Ликит развернулся и отправился прочь. Но не успели его шаги затихнуть в темноте, как Черный Волк снова окликнул его:
— Погоди-ка, — юноша послушно замер и оглянулся. — Мелькнула одна мысль. Грядут большие перемены, думаю, мне пригодится верный помощник и оруженосец. Я мог бы взять тебя учеником, если хочешь. Посмотрим, на что ты способен.