Нет места женщине

Островская Екатерина

Но тем не менее с работой надо что-то решать. Конечно, без дела она не останется. В конце концов, можно преподавать итальянский на каких-нибудь курсах ускоренного изучения иностранных языков либо устроиться переводчиком – за синхронный перевод на деловых переговорах платят хорошо. А еще можно переводить техническую литературу, знаний хватит. Но для того ли нужно было заучивать наизусть сонеты Торквато Тассо или Данте? Конечно, это лучше, чем перекладывать бумажки в банке, где все будут знать, что устроилась туда по протекции, а потому можно вообще ничего не делать целыми днями.

После телефонного разговора Лика вдруг почувствовала себя немного взволнованной. Старалась думать о чем-то

другом, а не только о неожиданном предложении и предстоящей поездке в Сан-Феличе. Но мысли путались, а в голове настойчиво звучало «Торквато Тассо, Торквато Тассо…» Почему-то именно это имя поэта шестнадцатого века завязло, так сказать, на языке.

Девушка подошла к окну и посмотрела во двор. Увидела мусорный контейнер, дворника-туркмена, застывшего в созерцании осеннего солнца, и трехцветную кошку, крадущуюся в облетающих кустах барбариса. А в сознании пронеслось:

O, Musa, tu, che di caduchi alloriNon circondi la fronte in Elicona… [1]

Лика даже встряхнула головой, чтобы сбросить наваждение. С чего вдруг в памяти всплыли эти строки? Может, как предупреждение о том, что не надо никуда ехать? Или, наоборот, как подтверждение правильности принятого решения?

Паспорт был готов даже гораздо раньше, чем предполагал Александр Сергеевич. Он позвонил и сказал, что хочет встретиться с Ликой возле консульства. За прошедшие две недели, после того как она дала свое согласие, тезка звонил лишь однажды, чтобы поинтересоваться – не передумала ли его будущая спутница. Лика подтвердила, хотя мелькнула мысль все же отказаться. Мол, у нее появились неотложные дела, связанные с новой работой. Но, во-первых, это было неправдой, а во-вторых, все-таки хотелось снова побывать в Италии и заработать при этом.

1

О, муза, ты, что лавром преходящим Себя не величаешь, но живешь Среди небесных клиров на Олимпе… (Т. Тассо «Освобожденный Иерусалим»)

– Сан-Феличе далеко от Рима? – спросил еще Александр Сергеевич.

– Меньше ста километров, – ответила она, – наверное, около восьмидесяти. А второй ближайший аэропорт в Неаполе, до него от городка сто сорок. Собственно, это неважно, там электрички ходят. Правда, не до самого Сан-Феличе можно доехать, а в соседний город, Террачину. А там совсем близко…

– Хорошо, – согласился Александр Сергеевич, – там разберемся.

Он ждал ее у консульства. Когда вошли внутрь, Лика сразу увидела Виталия. Бывший возлюбленный сидел на диванчике рядом с женой и о чем-то с ней беседовал. Затем поднял голову, увидел Лику со спутником и продолжил разговаривать, словно ничего не случилось. Ни паузы, ни удивленных глаз – ничего такого не было, что могло бы свидетельствовать о его… Нет, не о смятении, конечно, хотя бы об удивлении. Виталий снова повернулся к собеседнице и произнес негромко, но Лика все же услышала:

– Пьетро не говорил о прогнозе, надолго ли задержится солнечная погода?

– В Италии всегда солнце, – громко ответила ему жена.

И посмотрела на сотрудницу консульства, направляющуюся к ним с бланками. Конечно, Лике не было никакого дела до Виталия и тем более до его жены, но все равно неприятно было увидеть их здесь вместе, сидящих на небольшом диванчике вплотную друг к другу. С другой стороны, и Виталий видел, что она не одна. Конечно, Александр Сергеевич выглядел сейчас гораздо лучше, чем в день

ее первой с ним встречи, но все равно было ясно, что тот не бизнесмен и не плейбой – высокий, длинноволосый, но видно, что ему под сорок или даже больше. Так и Виталию уже сорок один должен исполниться. Вероятно, он собирается отметить свой день рождения именно в Италии с женой и ее любовником. Хотя, может быть, Пьетро уже не любовник?

Девушка встала к Виталию спиной, однако чувствовала, что тот бросает на нее взгляды. Вероятно, и жена его тоже ее узнала. Они виделись однажды, когда Лика и Виталий только начали жить вместе. Алла приехала на факультет, подловила ее и закатила скандал. Особо не кричала, но оскорбляла, а Лика стояла и слушала, едва сдерживая слезы от ощущения униженности и незащищенности.

– Запомни, потаскуха, – сказала, перед тем как уйти, женщина, – Виталий все равно рано или поздно тебя бросит. Ты не первая, но и не последняя в его жизни. Только в следующий раз он будет умнее и не уйдет из дома.

Сейчас Лика опасалась, что и здесь может произойти нечто подобное. Например, Алла специально пройдет рядом и как-то оскорбит ее.

Александр Сергеевич подвел Лику к такому же диванчику невдалеке и предложил дождаться приема именно здесь.

– У вас усталый вид, – шепнул он.

В этот момент девушка увидела краем глаза, что Алла смотрит в их сторону. Но вот странность – не на нее, это было бы объяснимо, а на ее спутника. Разглядывает его так внимательно, словно они встречались прежде. Даже не просто виделись случайно, а были хорошо знакомы. Наконец жена Виталия отвернулась и опять же громко, в своей обычной манере, ответила на тихий вопрос мужа:

– Показалось.

Через несколько минут супруги поднялись. Проходя мимо диванчика, где сидели Лика и Александр Сергеевич, Алла замедлила шаг и опять посмотрела не на бывшую соперницу, а на мужчину, затем, уже сделав шаг к выходу, бросила взгляд на девушку и, видимо, только теперь ее узнала. Брови женщины взлетели от изумления, но Виталий, цепко держа ее за локоть, повел свою благоверную дальше, не дав ей задержаться ни на мгновение. Дверь за ними закрылась.

– Ваши знакомые? – поинтересовался Александр Сергеевич, хотя Лике казалось, что до этого он смотрел в сторону.

Девушка помотала головой. Но вдруг поняла, что не хочет врать, и кивнула.

– Хорошая пара, – оценил он. – Сразу видно, что мужчина и женщина понимают друг друга с полуслова, а такое нечасто встречается.

…Когда самолет вынырнул из облаков, Лика посмотрела вниз на изумрудную прибрежную линию и предложила посмотреть вниз Александру Сергеевичу. Тот глянул мимоходом и обронил:

– Очень красиво.

Затем спросил:

– Прилетели?

Лика кивнула. И стала рассказывать, что их ждет в аэропорту, как проходить паспортный контроль. Рядом, через проход, сидел какой-то парень и, похоже, внимательно ее слушал. Хотя что он мог услышать, когда уши у всех, и у него, вероятно, в том числе, заложило оттого, что самолет резко пошел на снижение? «Наверное, незнакомец просто разглядывает меня», – подумала Лика.

Но неожиданно Александр Сергеевич поманил парня пальцем и, когда тот привстал, громко сказал ему:

– Уши прикрой!

Пассажир отвернулся.

А Лика сбилась. Попыталась вспомнить, на чем остановилась, и не смогла.

– Прямо из аэропорта мы на специальном электропоезде «Леонардо-экспресс» едем на железнодорожный вокзал Термини, – напомнил ей Александр Сергеевич. – Поезда отходят дважды в час. Время в пути полчаса. Стоимость билета одиннадцать евро.

– А я думала, что вы меня не слушаете, – удивилась Лика. – Показалось, смотрите в окно, а я просто так говорю…