Нет повести печальнее
Шрифт:
– Привет, куколка! Друган, наконец-то и ты замутил! Девочка ничего, подержаться есть за что! Оторвемся в кабаке? Бабло есть? Или папа с мамой не дали?
Коваленко недоуменно хлопала глазами:
– Бабло?.. Замутил?.. Оторвемся?.. Юра, что это значит?
Лагутин ухмыльнулся, уставившись в лицо девушки:
– Крыша поехала? С чего бы? Юрок, ты где такую прибитую бабу надыбал?
Романовский взял приятеля за руку:
– Успокойся, Кирилл! Это Илона. Дочь нашего посла в Англии и я показываю ей Москву, так что перейди, пожалуйста, на нормальный язык. Илона учится в Кембридже и на родине бывает редко. –
Юрий прекрасно знал, что когда нужно, Лагутин может говорить и нормальным языком. Едва услышав, кто перед ним, Кирилл ловким движением швырнул недопитую бутылку в ближайшую мусорницу и рассыпался в извинениях:
– Прошу простить, мадемуазель. Кирилл Лагутин.
Девушка рассмеялась и протянула ручку:
– Очень приятно. Илона Коваленко. Что означали ваши слова? В Кембридже тоже имеется сленг и я его знаю, но к моему стыду, я совершенно не знаю сленговой речи молодежи в России. За всю свою жизнь, я провела на родине не более четырех лет и то, когда была совсем маленькой.
Романовский заметил, что Лагутин так и не отпустил девичьей руки. Внимательно глядел лицо посольской дочки и слушал. Почему-то Романовского это задело. Кирилл принялся рассказывать о здешних порядках, о развлечениях «золотой» молодежи. Сыпал анекдотами, порой принимаясь объяснять ей непонятное в специфическом юморе. Юрий подошел к девушке с другой стороны и пошел рядом. Он ждал. Когда приятель на секунду замолчал, перехватил инициативу:
– Илона, сеанс в «Художественном» начнется через полчаса. Нам надо идти…
Заметил понимающую ухмылку Кирилла, которая тут же исчезла, едва Илона повернулась к нему. Девушка вежливо попрощалась с Лагутиным. Тот двинулся дальше, в сторону Садового кольца, а они отправились в кинотеатр. Коваленко взяла Романовского под руку:
– Какой он забавный! Ты тоже знаешь молодежный сленг?
Парень кивнул:
– Конечно. Просто я им гораздо реже пользуюсь. Некоторые слова весьма грубы и вульгарны по своей сути.
Она спросила:
– Где-нибудь проходят дискотеки? Ты не хотел бы вечером пойти потанцевать? Я, кстати, очень люблю танцевать, даже ходила на занятия танцами какое-то время…
Романовский улыбнулся:
– Если ты хочешь, съездим в ночной клуб. Оторвемся…
– Что значит «оторвемся»?
– Забудем обо всем и будем просто веселиться.
Девушка улыбнулась:
– Тогда оторвемся!
Оба поспешили в сторону кинотеатра, чтобы скрыться в прохладном помещении от полуденной жары…
Через год Илона сама затащила Юрия в постель. К этому времени он уже не был столь невинным. Случилось это на даче Коваленко, находившейся на Николиной Горе. Парень и девушка уехали туда с утра. Родители обоих, в последнее время сдружившиеся, обещали появиться не раньше трех пополудни. Коваленко предложила Юрию показать трехэтажную дачу. На втором этаже завела в спальню с роскошной кроватью. Он стоял у двери и разглядывал картину на стене, с изображением обнаженной женщины, когда девушка подошла вплотную. Провела руками по его груди. Положив ладони на широкие плечи, сказала, заглянув в глаза:
– Родители не скоро приедут…
Потянула за собой к постели одной рукой, а второй расстегивала
– А тело у тебя просто супер…
Юрий сразу же перекатился. Прижался к ее губам, наваливаясь сверху и задирая короткое платье…
С той поры они встречались еще дважды. Каждый раз это происходило летом, во время каникул. Студентка приезжала в Москву на месяц. На это время Романовский старался избавиться от многочисленных подружек. Чаще всего они уезжали к Черному морю. Снимали комнату на двоих рядом с побережьем, не желая «светиться» в гостинице и отдыхали. Катались на прогулочных катерах и скутерах, ныряли с аквалангом. Деньгами родители снабжали обоих щедро и они ни в чем себе не отказывали. Питались в кафе и ресторанчиках на побережье, не утруждая себя даже разогревом полуфабриката. Было похоже, что парень девушке приглянулся.
Во время учебного года они часто перезванивались и болтали по Интернет через чат. Родители Юрия, работавшие в Англии вместе с послом Коваленко, всячески подталкивали сына к девушке, а он ничего к ней не испытывал. Да, Илона была симпатична, но не в его вкусе и он пока не представлял, как это можно прожить с ней всю жизнь и видеть каждый день. Ему вполне хватало летнего месяца. Вздыхал с облегчением, когда она улетала. С ней можно было хорошо провести время, но не более.
Юрий знал, что в этом году родители начнут с ним разговор о женитьбе. Он уже слышал от них по телефону, что девушка не против свадьбы. Ее родители заранее радовались союзу детей. Илона Коваленко обещала прилететь на полтора месяца, правда голос у нее был каким-то странным. Романовский не особенно беспокоился. Даже предстоящий разговор его не трогал. Он давно решил, что карьера для него важнее и он поступит так, как хотят родители. В дальнейшем надеялся поменьше бывать вместе с женой.
Он давно перестал быть невинным мальчиком. Красивая внешность и спокойный взгляд синих глаз притягивали девчонок, словно магнит. Юрий никогда не оставался в одиночестве и мог бы хоть каждый день менять девчонок, но он не позволял себе скатываться в загулы. И если встречался с девчонкой, то обязательно старался обставить все так, чтоб никто даже не догадался об их связи. Романовский никогда не обсуждал своих интимных отношений в компании приятелей, хотя те не стеснялись «разобрать по косточкам» всех, кого удавалось затащить в постель.
С Кириллом их пути-дорожки разошлись после школы. Будущий дипломат знал, что приятель с треском провалился в Российский государственный медицинский университет. Он не просто не добрал баллы, он умудрился нахамить декану. Вечером, не спешно попивая пиво, смеясь, рассказывал Юрию о том, что произошло. Лагутин после провала ударился в беспробудный загул и запой. Две недели папа с мамой вылавливали чадо по кабакам вместе с милицией, а затем отправили лечиться в какой-то медицинский центр от алкоголизма. В конце лета влиятельные родители с трудом пристроили Кирилла в Московский институт медико-социальной реабилитологии, где он учился через пень колоду.