НеТемный 3
Шрифт:
Бедняки меня не интересовали, а вот прикупиться кое-чем мне бы не помешало. Вот только с собой у меня не было вообще никаких денег — мешок с монетами я отдал барду перед тем, как меня повязала солебрежская стража.
— Кхм, — я поскрёб бороду, рассматривая своё топорище, — А почему я не оставил деньги в дубине?
Сокрушаться по этому поводу я не собирался. Мне пришлось вернуться назад, в небольшой лесок, и заставить Кутеня немного поработать воришкой. Причём цербер, поднявшийся в кроны деревьев, сразу приметил несколько людей
Они предлагали путникам познакомиться с Солебрегом, рассказать о свойствах соли, поиграть в азартные игры… В общем, языком цеплялись к любому, кто казался им более-менее простоватым и безобидным, чтобы ловкими пальцами обчистить.
Местные давно уже их знали, поэтому прогоняли без раздумий. Но, видимо, некоторые продавцы были с хитрецами в доле, потому что спокойно смотрели, как те обчищали карманы у покупателей, рассматривающих товары.
Поэтому я, недолго думая, приказал Кутеню пошерудить в карманах именно у этих проходимцев. И ещё у одного бедняка, который изображал безногого, при этом прятал здоровые ноги под самодельной тележкой.
На рынке раздался истошный крик, а потом передо мной появился Кутень. Вывалившись из Тьмы, он ссыпал мне в ладонь несколько монеток… Тут же из его пасти вывалился окровавленный кусочек пальца, целая фаланга.
Увидев мой удивлённый взгляд, цербер виновато протявкал:
— Сам-сам-сам! — видимо, он имел в виду, что какой-то невезунчик сунул руки в карман именно в тот момент, когда там хозяйничала лапа цербера.
— Да наплевать на палец, — буркнул я, — Ты протащил через Тьму столько предметов?
Я восторженно глядел на два серебрянных и десять медяков на своей ладони. Цербер явно стал сильнее… Одно дело просто затянуть что-то во тьму, будь это монета или кусок чьей-то оторванной плоти. Другое дело — снова вытащить это из Тьмы.
Ведь здесь замешана не только магия, но и физика. Как бы не хотел маг повелевать мирами, как бы он не копил силы, законы природы всегда берут свою плату.
В реальности, если исключить нырок Кутеня во Тьму, то монетки и несчастный палец переместились почти мгновенно на десятки метров — я сидел в зарослях довольно далеко от дороги. Этот мир потребовал энергию за такое перемещение, и естественно, Кутень отдал свою.
Но цербер не выглядел утомлённым, а наоборот порывался притащить ещё чей-нибудь палец. Я усмехнулся, потрепав цербера за загривком — кожа сначала ощутила холод, а потом вспыхнула бросским огнём. Мягкий свет моих пальцев, утопающих в кромешной шерсти Кутеня, очень напомнил мне игру света в листьях…
— Смердящий ты свет, — я улыбнулся, — Да ты гений!
Мне нужно не прикрываться, а наоборот, открыться! И Вечное Древо точно должно было мне помочь в этой идее. Так мне удастся подойти к воротам вообще без проблем, ведь накрытый хламидой громила явно вызовет подозрение. А лиственник… это лиственник, пусть и громадный.
Кутень в этот момент снова подхватил откушенный палец, собираясь разжевать его, но я рявкнул, пригрозив питомцу дубиной:
— Не смей жрать человечину!
Цербер сразу же выплюнул несчастный кусок плоти, и та стукнула по топорищу. Я поморщился, глядя на каплю крови на дубине.
Да уж, тот жулик, которому принадлежала эта фаланга, заслуживал своей участи. Он не обладал явным умом, как и терпением. Ничтожный слизняк успел накуролесить почти на всех вратах Солебрега — на северных он пырнул ножом спалившего его торговца, на западных обчистил напившегося стражника, думая, что тот уснул.
Теперь воришка ошивался здесь, специально опалив себе лицо жгучим соком горного борщевика, чтоб его не узнали. Изображал из себя нищего лучевийца, сбежавшего от работорговцев…
Все эти неожиданные мысли пронеслись в моей голове, а я так и продолжал смотреть на пятнышко крови на древесине. К счастью, туговатых мозгов варвара мне хватило, чтобы окончательно сложить пазл.
Этот палец с точки зрения любого грамотного целителя ещё можно было пришить, и он выдал мне всё о хозяине. Ещё я коснулся этим топорищем Агату Ясную прежде, чем узнать её секрет. Но до этого я передавал дубину и Виолу, и Креоне — и никакого прозрения не было.
Что произошло между этими событиями? Я приблизил дубину, рассматривая потемнение, где скрылся чёрный камень. «Бог мрака и смерти имеет право судить». Так сказала Морката?
— Кутень, чего разлёгся? — прошептал я, отдавая ему мысленный приказ.
Через несколько долгих минут Кутень, шурша кустами, в который раз притащил мне с трудом найденные тряпки, и наконец-то они оказались зелёного цвета. Рядом уже лежали синие и жёлтые ткани из телег торговцев, но тут цербер был не виноват — он с трудом различал цвета.
Да, такова была злая ирония. Цербер, одно из самых могучих исчадий Тьмы, взрослым пожирающий целые армии врагов, различающий малейшее мерцание всевозможной магии, не мог отличить зелёную ткань от любой другой. Они все для него были серыми…
Ну, зато другие тряпки пригодились мне, чтоб смастерить небольшой посох. Я примотал топорище к корявой палке так, чтобы это выглядело навершием, потом снял с себя доспехи, рубаху, защитные щитки, оставив только штаны. Сложил всё на земле и с тоской посмотрел на все вещи, которые придётся оставить.
А может, просто с боем ворваться в город? С цербером мы сможем многое. Уверен, что я даже смогу найти Виола с компанией, и даже добраться до них. Но вот сможем ли мы все оттуда выбраться?
Отбросив последние сомнения, я накинул на штаны зелёную ткань, соорудив подобие юбки, какую видел у лиственников. Обмотал куском красной тряпки ладонь с Червонным Кольцом, потрепал Кутеня по холке и двинулся к дороге. Позади меня всколыхнулась Тьма — цербер пока побудет там и выскочит, если потребуется его вмешательство.