Nеtократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма
Шрифт:
Все сказанное не означает, что мы принимаем на себя роль капитулянтов или фаталистов, как заявляли некоторые критики. Разумеется, в любых условиях можно найти способ в той или иной степени воздействовать на ход общественного развития, но только основываясь на более или менее адекватной модели такого развития. Благие намерения бессильны сами по себе. Возможности оказывать влияние на ход событий смогут появиться, только если мы окажемся способными создать достаточно детальную и при этом непредвзятую модель того, каковы объективные исторические предпосылки и внутренняя природа явлений, набирающих силу.
Ряд авторов, как например Мануэль Кастельс в своем многотомном труде 'Эра информации', уже предпринимали попытки определить
Глобальные вопросы. Теперь и русскоязычные читатели получили возможность ознакомиться с нашим анализом и присоединиться к дискуссии (хотя и по-английски) на сайте www.eternalism.org. Обсуждение продолжается, число участников растет, а значит, наше разочарование уже не столь велико, как прежде.
Александр Бард, Ян Зодерквист
Стокгольм, апрель 2003
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Сначала ничего не было, потом было слово, после появилась письменность, затем изобрели книгопечатание, и сейчас наступает кульминационный способ общения – Сеть.
За письмо держались феодалы, в книгу верят капиталисты, а Сеть принадлежит нетократам. Александр Бард и Ян Зодерквист проведут для читателя увлекательную экскурсию на машине времени по прошлому и немного по будущему.
Настоящий буржуй и капиталист получает удовольствие от развлечений, которые можно продать всем. Настоящий нетократ получает удовольствие от развлечений, недоступных широкой публике.
Ешь ананасы, рябчиков жуй. Наступает нетократия.
Нетократу не нужны деньги, они уже не в моде. Уже сегодня на них нельзя купить любви. А место в Сети вообще ни на что нельзя обменять, В Сеть пускают тех, кто нашел тайный лаз. Сеть интерактивна, это заряжает нетократов энергией. Оставшийся за бортом низший класс потребителей, консумериат, считает, что интерактивность – это программа Word, чаты в интернете и возможность позвонить в «горячую линию» новостной программы.
В нетократическом обществе всегда включена дезинформационная дымовая завеса. Консумериат погружен в туман бесконечного количества информации, в котором невозможно разглядеть знание. Разумеется, знание доступно только нетократам: это их валюта, их топливо, их адреналин. Нетократы – новая правящая элита, они управляют консумериатом.
Эта книга написана в лучших нетократических традициях – она использует слабые стороны старого строя и скрывает правду. С одной стороны, эта книга издана при капитализме, отпечатана в типографии и продана за деньги, которые нетократу, казалось бы, не нужны. С другой стороны, авторы тщательно маскируют знания в потоке информации. Портрет нетократа, такого члена масонской ложи, обнаружившего на своем загородном участке золотой метеорит, прямо противоположен истинному облику.
Настоящий нетократ – эпикуреец-эгоист. Умение работать в Сети – общественной или электронной – ему нужно только для того, чтобы контролировать утечку знания. А иногда нетократы развлекаются изданием книг о самих себе.
Артемий Лебедев
http://www.artlebedev.ru
ГЛАВА I. ТЕХНОЛОГИИ КАК ДВИЖУЩАЯ СИЛА ИСТОРИИ
Известна история о японском солдате, обнаруженном несколько десятилетий спустя после окончания II мировой войны в непроходимых азиатских джунглях, где все эти годы он продолжал свою маленькую войну. По стечению обстоятельств его оставили там, в полном одиночестве. Возможно, ему было приказано оставаться на этом удаленном рубеже до дальнейших указаний, и поэтому он продолжал исполнять свой долг с поразительной преданностью Родине, либо он был просто слишком напуган для возвращения в более заселенные места. Но шло время, и никто не сказал ему, что объявили мир. Поэтому II мировая продолжала бушевать в его воображении.
Не стоит смеяться над этим солдатом. Видимо, он был неправ, но точно так же и мы постоянно заблуждаемся. Он был недостаточно информирован, но разве не то же самое происходит и с нами? Все в той или иной степени являются заложниками противоречивых представлений о том, что происходит за пределами того маленького, близкого мирка, о котором только и можно верно судить. Это не мешает формировать суждения о явлениях, порой настолько сложных, что для их понимания разум является, мягко говоря, ограниченным. Большая часть наших знаний не более чем представление о том, что мы знаем. Действия других людей понятны только в той степени, в какой мы действительно знаем, что они думают или знают. Это не всегда осознается. Несоответствие большинства знаний реальному положению вещей означает, что мы вечно продираемся сквозь дебри непонимания, а это дорого обходится.
Подобно японскому солдату, мы воспринимаем мир умозрительно. Мы вынуждены создавать у себя в голове многослойный фильтр, потому что мир слишком огромен и сложен, чтобы позволить себе бесконечно впитывать знание о нем без ущерба для здоровья. По этой причине мы живем в выдуманном мире, построенном на основе множества упрощенных моделей того, как этот мир выглядит или должен выглядеть. Эти вымыслы призваны заполнить те бездонные пропасти, что пролегают между немногими островками доступного знания. Внутри мира личных фантазий мы думаем и чувствуем, но именно вовне, в коллективной реальности у наших действий есть последствия. Чем сложнее ситуация, тем больше догадок мы вынуждены строить, и тем больше доля вымысла в нашем восприятии реальности.
Зависимость от собственных фантазий имеет порой драматические последствия не только для нас лично, но и для общества в целом. Подобно японскому солдату, мы вслепую пробираемся через темный лес. Реагируем на сигналы, которые едва понимаем и последствия которых видим только отчасти. Важнейшие политические решения порой базируются на весьма шатком основании и имеют последствия, далекие от планируемых. Мы придаем большое значение результатам выражения общественного мнения, например, в форме всеобщих выборов, которое лишь служит проявлением минимального знания о предмете. Так, журналист Уолтер Липман среди других обсуждал эту проблему в двух своих умных и глубоких книгах. Все увеличивающийся дефицит в понимании общей картины происходящего во многом объясняет, почему, например, современные избиратели гораздо лучше разбираются в махинациях с кредитными карточками или злоупотреблении алкоголем отдельных политиков, чем в важных политических вопросах. Символизм помогает, когда реальные проблемы воспринимаются как чересчур сложные. Весь деловой мир постоянно занимается тем, что меняет прогнозы и корректирует решения задним числом, тщательно скрывая, что предыдущие прогнозы и решения были построены на основе скорее вымышленных, нежели реальных концепций, являясь результатом хронического недостатка достоверной информации.