Нетрацы. Тетралогия

Раков Николай Михайлович

Наблюдатели, не церемонясь с экипажем, заняли места. Нетрац быстро вывел на их экраны зоны палубных камер наблюдения, оставив себе контроль за важнейшими точками жизнеобеспечения корабля.

– Боря, сообщи, как там у тебя дела, – послал он вызов.

– Пока все в норме. Клиентов складируем в малом грузовом отсеке. Нашли арсенал команды. Парни займутся распределением оружия и усилением охраны.

– Что по томасолам?

– Пока безрезультатно. Кроме меня две надежные группы занимаются этим вопросом. Объяснил приметы изгоев. Вскрываем подряд все закрытые двери.

– Хорошо. Продолжай. Помни об опасности.

– Понял.

Первый сигнал ожидаемой Шаманом опасности прозвучал от одного из наблюдателей.

– Капитан,

это вы приказали выпустить всех из трюма?

На экране голографа в рубке появилась заставка, где было отчетливо видно, как из грузового трюма, толкаясь в узкой двери, выскакивали в коридор пленники, разбегаясь в разные стороны.

«Они нанесли первый удар», – понял Шаман, быстро нажимая кнопку герметизации грузового сектора и прилегающих к нему коридоров. Мощные аварийные перегородки плотно закупорили подходы, ведущие к грузовому трюму. Бегущая толпа бросалась на препятствия, но, видя бесперспективность своих попыток прорваться, постепенно успокаивалась.

– Всем приказываю вернуться в трюм, – по громкой связи объявил нетрац. – Ваше присутствие мешает нам успешно закончить захват корабля.

Пленники возмущались, размахивали руками, что‑то крича. Часть людей, не слушая приказа, расселась вдоль стен и перегородок, другая потянулась к бывшему месту своего заточения.

– Боря, они выпустили пленников. Будь внимателен. Ищи, – передал на капитанский пульт Шаман.

– Всем патрулям и постам, – жестким голосом проговорил он в микрофон. – Прошу особого внимания. На корабле враг. Он свободно перемещается по воздуховодам и ремонтным коллекторам. Его цель – взорвать корабль. Будьте бдительны в наблюдении. Обращайте внимание на своих товарищей. Их поведение может быть неадекватно. Это специалисты, хорошо владеющие не только оружием, но и приемами гипнотехники. Никто из нас не хочет вновь надеть ошейник раба.

– Витя, – вызвал Самум.

– Что у тебя?

– Похоже, их двое. Мы нашли каюту, где они жили.

– Что‑нибудь еще?

– Да. Они не смогут добраться до пульта пси‑генератора. Я заварил воздуховод и входную дверь. На воздуховод поставил сюрприз из любимых шуток Колдуна. Теперь у них три пути. Двигатели, энергоблок и рубка.

– Я понял. Действуй дальше.

Присутствующим на борту томасолам не удалось скрыться в толпе блуждающих по всему кораблю пленников, к тому же отвлекающих наблюдателей и посты охраны. Теперь у них оставалось два варианта: либо самим попытаться проникнуть к наиболее уязвимым точкам корабля, либо запрограммировать нескольких пленников, все‑таки успевших прорваться в коридоры, и создать из них ударную группу.

Транспортник слегка тряхнуло, но система жизнеобеспечения не включила сигнала тревоги, что означало отсутствие разгерметизации корпуса.

– Боря, что там у тебя случилось? – позвал Шаман.

– Похоже, сработал мой сюрприз. Сейчас проверю, – отозвался психолог.

Через несколько минут он снова вышел на связь.

– Одним меньше, командир, – сообщил Самум. – От головы почти ничего не осталось.

– Ищите второго.

– Ищем.

Немного поразмышляв над ситуацией, нетрац поднялся из командирского кресла.

– Ты и ты, – кивнул он двум наблюдателям, – берете этих паралитиков, – указав на лежащие на полу тела экипажа, проговорил Шаман, – и выносите их в коридор.

Вооружившись парализатором и автоматом, он первым вышел из рубки, контролируя подход к ее двери.

Когда гаюнов вынесли, нетрац лег на пол и прижался спиной к стене.

– Завалите меня этими куклами, и возвращайтесь к наблюдению, – приказал он. – Дверь на кремальеру не закрывать. Контакт со мной голосовой. Связь односторонняя, но пусть вас это не волнует.

Как только все его приказания были выполнены и наблюдатели ушли, закрыв дверь в рубку, Шаман связался с Самумом.

– Боря, меня какое‑то время не будет. Я переключил капитанский пульт на тебя. Командуй сам, я на связи.

– Ты что там придумал? Решил в одиночку заняться охотой?

– И да, и нет. Пытаюсь изобразить снайперскую засаду.

– Особо не рискуй.

– Никакого риска. Придет, не уйдет.

– Принял. У меня дел примерно на час.

Нетрац не ответил. Контрольный огонек на его связном устройстве погас. Шаман повозился, удобнее устраиваясь под наваленными на него телами. Адаптировал свой волновой фон к режиму парализованных гаюнов и замер, наблюдая в узкую щель за коридором.

– Командир, – спустя полчаса раздался в наушнике голос одного из наблюдателей. – Две видеокамеры в двигательном отсеке прекратили передачу.

– В двигательном – что у вас? – тут же прозвучал голос психолога.

– Все в полном порядке, – ответил бодрый голос. – Вырубилось освещение, но мы тут уже разобрались и включили аварийку.

– Крайняя внимательность, если хотите жить. Возможно, это начало нападения. Я иду к вам. Связь не выключайте. Смотрите не подстрелите.

– Ждем, командир, – ответил старший поста.

«Значит, он решил ударить по двигателям», – понял Шаман. В этот момент в коридоре появились три пленника, успевшие сбежать из грузового отсека до того, как он был загерметизирован. Мужчины едва передвигали ноги, держась друг за друга. Всех троих здорово штормило.

– Капитан, к нам движутся три алкаша, – сообщил наблюдатель.

«Нашла свинья грязи. Сообразили на троих», – с раздражением подумал Шаман.

Троица брела по коридору в сторону рубки, не замечая, что идет в тупик. Левый крайний, зацепившись ногой за собственную ногу, грохнулся на палубу и остался недвижим. Оставшиеся двое собутыльников, не заметив потери товарища, продолжали двигаться вперед. В этот момент нетрац заметил одну странность. Свободные куртки в области живота на тощих фигурах пленников не болтались, как на вешалке, к чему уже привык глаз диверсанта. До двери рубки пьяницам оставалось метров пять, и диверсант, не раздумывая, дважды выстрелил из парализатора. Пленники упали на палубу с металлическим грохотом. Оставшийся сзади собутыльник неожиданно резко приподнял голову, а через секунду был уже на ногах. Быстрая реакция не помогла томасолу. Три парализующих разряда сковали мышцы и затуманили сознание. Тело изгоя обмякло и безвольно растянулось на палубе.

– Откуда ты такой смышленый взялся? – проговорил Шаман, когда, сдвинув свое прикрытие, подошел к изгою и перевернул его ногой лицом вверх.

Лицо томасола было почти человеческим, его портил только крупный рот и нос, начинающийся прямо с середины лба. Эмоциональная сфера полностью отсутствовала, что однозначно говорило о глубоком нокауте.

«И рассчитал все точно. Сфокусировал внимание на двигательном отсеке, а сам в полный рост к рубке. Учел даже то, что кто‑нибудь обязательно дорвется до спиртного. Что может быть естественней для человека, чем принять сотку, не видя ее годами? С пьяного взятки гладки. По своим стрелять не будут. Где‑то тебя этому учили. Сейчас посмотрим, с каким подарком ты шел к нам, урод», – промелькнуло в голове у Шамана.