Нетрадиция
Шрифт:
Какая сегодня форма одежды? Дежурная сказала, что по громкой объявили номер три.
Понятно, тужурка, желтая рубашка, белая шапочка.
«Громкая» — это такая система оповещения в гарнизоне. В квартирах установлены динамики и каждое утро оперативный дежурный объявляет погоду, распорядок и форму одежды. При объявлении тревоги — всеобщее оповещение.
Прибыл, доложил. У НШ, как всегда, не кабинет, а проходной двор. Дела и дела.
У него в кабинете сидел подполковник с красными погонами и эмблемами медицины.
Представился,
НШ убежал по делам, а он закрыл дверь на замок и мы стали беседовать. Ну так примерно часа три. Скорее всего, разговор писал, так как многое просил повторить. Речь шла о нашей системе обнаружения, о людях кто в этом участвовал, о поездках во Владивосток, с кем встречался и о чем говорили.
Явно намекает, что пожар у нас на борту был не случайным.
Рекомендовал не распространятся о нашем разговоре. Ну как обычно — «Вы свободны… пока». На что я тоже ему ответил: — Пока-пока.
Сходил на обед. За нашим столом пусто. Подошло несколько человек из эскадрильи, посочувствовали, держатся как-то скованно, может их проинструктировали меня не расспрашивать?.
В классе идет самостоятельная подготовка. Завтра предварительная должна быть, но пока запретили полеты на Ил-38 по всей авиации ВМФ, до выяснения причин катастрофы. Так всегда делают.
Вызвали в строевой отдел. Оказалось в личном деле у меня еще старлейская фотография. Сказали сделать капитанскую. Хотел нацарапать дополнительную звездочку иглой циркуля. Так все делают. Но начстрой сказал нельзя, иди фотайся. Да что за нах… Сходил в общагу, взял парадную тужурку с «капустой», потом в фотолабораторию.
Похоже, запросили мое личное дело, вот начстрой его и приводит в надлежащий вид.
В конце рабочего дня, объявили на завтра летно-техническую форму, парковый день. Летный состав — самостоятельна подготовка и тренажи.
Вечером меня нашел штурман полка и сказал обработать материалы по последнему вылету.
— А где все мои из экипажа?
— Второй и третий штурмана во Владике в госпитале, переломы ног. Радиста отправили в отпуск. Правый летчик в Партизанске в больнице. Что с ним не сказали, наши ездили навестить — не пустили.
— А командира с бортачем у нас хоронили?
— Да, на нашем кладбище. Ты же знаешь, у командира жена и семья здесь. Бортач приморский.
— А мне теперь что?
— Пока занимайся документами по вылету. Из штаба авиации передали ждать, вызовут.
— А с полетами что?
— Ну самолет частично уже привезли. Расследует комиссия. Ты не видел? Они ж у тебя в общаге живут. Человек восемь приехало. Пока не летаем, если только по тревоге.
Прихожу в общагу, достаю из схованки кассеты. Сходил выпросил магнитофон. Ну запись получилась хорошая. Вот почему раньше не додумались писать на бытовой магнитофон?
На ватмане рисую схему вылета, галсы,
Навел порядок в комнате, сложил вещи правака. Одному не привычно, в общаге как-то тихо. Ни скандалов у семейных, ни гулянок у холостяков.
Решил пройтись по гарнизону. Уже ощутимо потеплело, распустились листья. И вообще, как-то спокойно все.
Да, вчера мы конечно жару с Колей дали. Кто ж меня притащил в общагу?
Дошел до стадиона, возле Дома Офицеров народ собирается. На фильм пришли?
Точно, на афише «Москва слезам не верит» Он же недавно вышел.
Блин, там же Зоя Федорова снимается, ее в следующем году убить должны. Читал, что это убийство так и не раскрыли. Что то о драгоценностях от ее мужа писали, американского атташе. Запомнил, потому что он тоже морской летчик.
На фильм не пошел, ноги повели к буфету…
Сзади подошел незнакомый лейтенант, может от Бешек? Не помню такого у нас.
— Товарищ капитан, вам не нужно пить. Идите в гостиницу, пожалуйста.
— Лейтенант, ты опух?
— Не шумите, на нас смотрят. Идите, это в ваших интересах. Так и дядя Леня считает.
Думаю, вот гэбэшники, и тут достали… Делать нечего, залупаться с органами себе дороже. А вообще правильно… Шило у меня и в общаге есть…
Было шило. Помню заныкано было в плоской фляге из НАЗа. Почти литр. Ну не суки а?
Постучал к соседу Коле. — «Открывай сова, медведь пришел».
Сова сказала, что она не одна. С совихой что ли? Ну и ладно, не очень то и хотелось.
Значит на сегодня отбой. Вскипятил чай вениковый номер 36.Напился. И спать.
Утро. Умывание, в душ быстренько без горячей воды. Когда горячая вода, там очередь. Если тетки успевают занять, фиг попадешь. Они своих по комнатах оповещают и набежит сразу несколько, закроются и это на час, минимум. В двери душа щели. Некоторые озабоченные подглядывают. Некоторым теткам нравится. Один молодой техник как-то по пьяни возмущался:
— Ну где стыд? Ведь знает, что я смотрю, так она специально перед дверями и так повернется и нагнется и сиськами потрясет…
Так и живем.
А одеть-то нечего. Вспомнил. Комбез зашивать нужно, куртку надо чистить и протереть чем-то от царапин. Обычно смазывал касторовым маслом. Как новая получается.
Порылся в шкафу, нарыл старый комбез, почти голубого цвета — выцвел. Одел. Белая шапка. Все, готов. Прихватил кассеты, раз сказали готовить отчет — буду готовить.
Столовая. Сижу за столом один. На плаце перездоровался с народом, дежурные — Как ты? — Держись? — Командира жалко…
Спиной ощущаю и недобрые взгляды, типа — Загубил командира из-за своих выдумок.