Нетривиальный подход к определению понятия «социальное» и проблема отчуждения

Дмитриев Павел В.

Цель данной работы – разработка нестандартного подхода для выработки нового общемировоззренческого метода исследования СОЦИАЛЬНОГО, формирование новой «познавательной призмы», однозначно преломляющей новое знание, выявляя его истинную природу. Необходимо создавать адекватный и эффективный механизм преодоления современных цивилизационных вызовов и различного рода экзо-эндогенных кризисов, в условиях сверх усложнения антропогенной деятельности Человека и Общества.

1.2 Исходный пункт

9 марта 2010 года состоялся методологический семинар «К понятию социального-2. Так как же все-таки определить "социальное"», организованный Лабораторией экономико-социологических исследований ГУ-ВШЭ

««К понятию социального-2. Так как же всё-таки определить „социальное“»: стенограмма семинара

В. В. Радаев: Сегодня я хотел бы поставить вопрос более определенно, хотя определяя его не непосредственно, а скорее через рефлексию обозначенных на первом семинаре позиций. Я опять-таки выступлю в роли посредника-медиатора, но говорить буду чуть дольше

с целью произвести некоторую упрощенную, разумеется, типологизацию, т.е. показать, как разложились, на мой субъективный взгляд, мнения и позиции в прошлый раз. Вопрос не оставил равнодушным, более того, я бы сказал, он вызвал массовое раздражение и не потому, замечу, что он слишком абстрактный, а совсем наоборот – потому что он слишком или непозволительно конкретен. Вопрос ставился так: можем ли мы не просто еще раз проинтерпретировать, а дать операциональное определение/определения социального так, чтобы его на уровне эмпирических наблюдений можно было внятно отличить от того, что социальным не является? Иными словами, не порассуждать о социальном, или не порассуждать о том, как нужно рассуждать о социальном и с какого боку к нему подходить, а дать операциональное определение. То есть провести своего рода упражнение по различению, или как говорит А. Ф. Филиппов «определение есть различение». Именно потому что этот вопрос совершенно конкретный, он и вызвал раздражение, и опять же не потому, что постановка сама по себе не правомерна, а потому что выводит нас в некомфортную плоскость и нарушает определенные правила. Правила которые можно по-разному формулировать, например, как «кесарю кесарево – слесарю слесарево» и прочие производные. Для теоретика это предложение сделать невозможное, т.е. операционализировать заведомо неоперациональное, а это означает, в свою очередь, ограничение безграничных возможностей рассуждать о чем угодно и как угодно. Для эмпирика это предложение сделать ненужное, т.е. проблематизировать свою обыденную нормальную профессиональную работу. Как сказал один из наших молодых коллег: мы начали это обсуждать, но поняли, что это мешает работе. По сути это насильственный, принудительный слом привычных рутин. И поэтому первой вполне естественной реакцией было аргументировано отказаться от такого вопроса. Отказ принял две формы. Первая форма: нам не нужно определять социальное, а равно и другие общие понятия, потому что нам с ними и так хорошо. Вторая форма отказа: нам не нужно само понятие социального, а равно и другие общие понятия, потому что нам и без них  хорошо.

На первом семинаре было предъявлено несколько интересных, значимых и очень разных подходов, которые я представлю суммировано в упрощенном виде.

1. Социальное это некая предельная категория, de facto философская категория, которая обозначает все человеческое в противовес природному. В прошлый раз я ссылался на совершенно разных авторов как то: П. Сорокин или Э. Гидденс. И у того и у другого мне приходилось встречать подобные определения. Определение это негативное, т.к. социальное определяется как неприродное и одновременно определяется как внесоциологическое, иными словами определить его в рамках социологии, во-первых, нельзя, во-вторых, не нужно. Определять его можно только через другие более частные категории, такие как «структура», «власть», «солидарность» и т.д. Что характерно, эти категории тоже оказываются неоперациональными в рамках социологических процедур, т.е. они не имеют внятно различимых референтов или каких-то четких обозначаемых в реальности, позволяющих судить о том, в каком случае они есть, а в каком отсутствуют. О них можно рассуждать, но их нельзя показать, как говорят, покажи рукой, где социальное, а где – нет, где смесь первого и другого, а где нет ни того, ни другого и на основе каких признаков мы вообще можем проводить различение между ними. Нет, мы не можем проводить различение, мы можем только рассуждать и мыслить, мыслить эти различия категориально. Означает ли это, что у такого рода исходных социологических понятий (на самом деле – философских понятий), вообще нет непосредственных определений внутри социологии? Многие (и те, кто придерживаются этой позиции) четко отвечают: определения внутри социологии у этого нет, есть определения только метатеоретические, философские. Возникает вопрос: нормально ли это для науки, которая позиционировала себя как эмпирическая когда-то и продолжает вроде позиционироваться как эмпирическая? Или уже не продолжает? А если позиционирует, то накладывает ли это какие-то ограничения на способы теоретизирования, на необходимость формулирования и представления такого рода операциональных определений?

2. Социальное это антитеза индивидуальному. Социальное обозначает общество или социум. Это еще один вариант негативного определения, но это негативное определение уже как бы внутри человечества. Важно здесь не столько само определение, сколько указание на значимость, актуальность понятия общества или социума в противовес разного рода индивидуалистским подходам. И здесь еще один элемент, назовем его условно прагматическим, который в дальнейшем разворачивается как критика знания ради чистого знания.

Мне неясно как быть с индивидуальным: разве индивидуальное социальным быть уже не может? Наверное, здесь могут предложить какую-то не очень хитрую диалектику: индивидуальное становится социальным, когда оно становится некоторым элементом, отражением или еще далее семь-восемь слов, т.е. каким-то образом взаимодействует с этим общественным и т.д., но возможно будут какие-то более интересные предложения, чем диалектические игры такого рода.

3. Социальное

в социологии определяется по-разному. У нас существует множество когнитивных стилей или социология существует как мультипарадигмальная дисциплина, и дальше происходит жонглирование именами. В этом случае хочется спросить: предположим, она мультипарадигмальна и предположим у нас множество когнитивных стилей, ну возьмите любой из них и определите, продемонстрируйте, доведите это до конца. Возникает и другой вопрос: если у нас множество когнитивных стилей, у нас вообще нет никаких аксиом, по которым возможно достижение внутридисциплинарных конвенций? Если они есть – покажите, если их нет, то что это за дисциплина? Какие-то опорные точки должны быть…

4. Не нужно определять социальное, потому что «для говорения прозы не нужно определения прозы». Можно быть социологом без понимания того, что есть социальное, главное – мыслить социологически и практиковать социологию, т.е. следовать определенной совокупности практик, демонстрировать соответствующие способы рассуждения. Иными словами, социолог это не тот, кто говорит о социальном, а то, кто говорит как социолог. При этом, что есть социология, объяснить нельзя, можно только показать. Для того чтобы стать социологом, нужно следовать определенным практикам, когнитивному стилю, исследовательским процедурам. Социология как практическое знание осваивается только практически. Чтобы другой человек «понял», он должен пройти весь путь в качестве ученика, подмастерья вместе с мастером, который знает, что это такое и может это продемонстрировать. Здесь у меня возникает вопрос: социология как логическое знание не существует? И как объяснить, что такое социальное и что такое социология человеку, который не планирует весь этот путь проходить, или думает, начинать ему этот путь или не начинать?

5. Социальное есть смысловое. Социология замещает природные объекты другими, принадлежащими обществу, через социологическую интерпретацию и, посредством социологической интерпретации, придает им социальный смысл. Иными словами социальным является все, что интерпретируется как таковое. В данном случае онтологический статус этих объектов нас не интересует, что открывает нам невиданные возможности. Несчастный Дюркгейм трактовал социальную природу не просто вещей, а, как я понимаю, определенных вещей, а здесь мы можем перейти к социологической интерпретации любых вещей. Смотрит ли социолог на солнце или на пепельницу – они тут же становятся объектами социологического анализа: социальным солнцем, социальной пепельницей. Причем не в силу онтологического статуса, а потому, что социолог мыслит социологически. Когда же мы начинаем спрашивать, что значит «мыслить социологически», нам говорят: мы готовы отрефлексировать что угодно, кроме объяснения собственной деятельности, потому что она рефлексии не подлежит. Она такая, какая есть, категории появляются, исчезают, к тому же у нас множество когнитивных стилей, поэтому нам не разобраться. Ключевые положения этого подхода состоят в том, что это вопрос некой социологической оптики, с помощью которой мы преображаем все нами видимое в то, что соответствует нашим представлениям. Здесь возникают следующие вопросы: что значит сама эта оптика? что значит «не социологическая интерпретация», если она существует?

6. Социальное это значимое для нас. Социология существует не как знание ради чистого знания. Здесь два возможных развития: через внешнюю актуальность и через внутреннюю волю. Путь через внешнюю актуальность выводит нас в социальную политику, а равно возвращает к истокам (как мы обсуждали в прошлый раз, социология вроде бы с этого и началась). Речь идет о том, что нужно резонировать на нужды общества, но, ни в коей мере никто никогда не говорил, что социологию нужно сводить к социальной политике, просто именно в этой сфере, резонируя на нужды общества нужно отыскать смысл собственной деятельности. Речь идет о неком прагматическом подходе, в смысле Майкла Буравого, когда социологическое есть то, что служит прогрессивным интересам определенного класса. Второй выход – личный или личностный, когда мне не интересно, что нужно государству, социальной политике, а нужен некоторый личный выход. Но это поиск не просто интересного, а значимого для себя, причем значимого для себя во внешнем мире. Поиск своей личной проблемы во внешнем мире. Это может не совпадать ни с какой социальной политикой, ни с чем внешне актуальным, государственно значимым и т.д.

7. Не нужно общих понятий. Все должно быть конкретно, общие рассуждения мешают работать». http://cfs.hse.ru/social_disc_0

1.3 Новый подход

Из вышеприведенных вопросов возникает новая группа вопросов, по нашему мнению имеющих один ответ:

– по средством чего проявляется отличие Человеческого от природного, Человеческого от общественного?

– почему социум?; почему экономика?; почему политика?;

– вообще, социальное взаимодействие по средством чего?

Сегодня понятие СОЦИАЛЬНОЕ становится не научной и не философской, а глобальной общемировоззренческой проблемой. Понятие СОЦИАЛЬНОЕ в рамках современных философских и научных социологических школ уже неразрешимо.

Новое операционное определение социального: СОЦИАЛЬНОЕ это обусловленное традицией, неравноправное, несправедливое, неравномерное, взаимодействие, возникшее в связи с феноменом собственности, рождающее первичный социальный конфликт эксплуатации.

«Системное снятие» СОЦИАЛЬНОГО, на определенном промежутке времени, осуществляется установлением прогрессивных норм общественно-культурных ограничений и преобразований, пример феномен СССР социалистическое общественное развитие.