neuchtennij factor
Шрифт:
– Значит, быстрее бежать будете, – ласково припечатала я. – Ну что, Толстуля, справишься?
– Предупредить, говоришь? – барсук почесал лапой нос. – А что мне за это будет?
– Вон, Мар тебе лукошко яиц куриных принесёт, – распорядилась я, попутно пытаясь припомнить, а видела ли я здесь кур вообще.
– Большое лукошко, – запрыгал зверёк на месте. – А сейчас молока.
– Пойду, поищу, – что-то меня очень терзали смутные сомнения по поводу наличия в избушке хоть какой-то еды. По-крайней мере я ничего за двое суток не нашла.
– В подпол загляни, – посоветовал Мор.
– Прошу прощения, куда? – я во все глаза
– Ну, Алёна! – вновь на два голоса, но уже укоризненно протянули родственники.
Поняла. Дура, два дня зря мёрзла и голодала. Я поплелась искать подпол. И нашла, что характерно.
Так мы следующие несколько дней и провели. Оставшись в неожиданном отпуске, Моррин
повёл себя как всякий уважающий себя мужик с подругой на курорте, навёрстывая упущенное за последние четыре месяца и одеться мне довелось от силы раз десять, когда кто-либо появлялся с визитом, ну, и на время тренировок, дабы форму не терять. Не будь я в курсе недостатков лексикона оборотней, то начала бы ожидать если не предложения лапы и хвоста, то, по крайней мере, признания в любви. Хоть и отдавала себе отчёт, что обоюдная страсть – ещё не повод для далеко идущих выводов и планов.
Периодически из кустов выбирались лазутчики с однообразным докладом, что искомый объект на горизонте не появлялся, Толстяк доблестно ходил дозором по контуру. А я почти абстрагировалась от внешнего мира, целиком утонув в чувственном тумане и напрочь отказалась думать о том, что когда-то придётся направить стопы в сторону дома. Когда, возвращался Маркин, я тренировалась, утоптав с ним на пару лужайку перед избушкой, и периодически развлекалась, выуживая из колодца всякую забавную живность. Братья уже пари держать начали: побежит оно от меня или я от него.
Раз заглянул Люсиус и с таинственным видом поманил меня за угол избушки.
– Только ты не смейся, – предупредил орк, протягивая свиток пергамента.
Смеяться мне и в голову бы не пришло: обычным куском угля он запечатлел на пергаменте меня в процессе расправы с подземниками, но такой красивой! Низкая стойка, сверкающие глаза, развивающиеся веером волосы. Картинка к книжке, сделанная в последнем „Кореле“, да и только. Пока я любовалась на самою себя, как обычно в таких случаях, подкрался, вернее неслышно подошёл Мор – это я поняла, когда наследник вжал голову в плечи и попросил не рвать произведение искусства, заглянул мне через плечо и неожиданно похвалил рисунок.
– Да у тебя талант! Очень реалистично.
Позже, когда все ушли, я взяла в руки зеркало, картинку, под честное слово мне доверенную, и сравнила реальность с вымыслом.
Пока не сравнила – не заметила произошедших со мной изменений: за время нашего крестового похода с моего лица начисто сошла мягкость девичества и его прежнее, беззащитное – как я сейчас могла его идентифицировать – выражение. Вдобавок я сильно похудела, одновременно подкачавшись, даже лёгкая сутулость, приличествующая каждому уважающему себя библиотекарю прошла под напором корсета укрепившихся мускулов. Скулы заострились, в результате чего внезапно выделились глаза и губы. По моему критическому мнению из просто хорошенькой, я превратилась в почти красавицу со спортивной фигурой и даже легко выраженными кубиками на животе. Что было моей розовой мечтой со времён далёкого детства, когда мне
В этот раз мы тренировались вдвоём с любимым, потому что Мар задерживался, а барсука мне было жалко. Я решительно натянула на себя одежду, заявив, что так дело не пойдёт и мне нужна более подвижная мишень, коей назначила, разумеется оборотня. Моррин мне скидок уже не делал, я ему – тоже, так что через час плясок на практически лысой лужайке, мы решили передохнуть. Вернее решила я, потому как выдохлась первой.
После продолжительной перепалки, кто достанет воду, я настояла на своём и извлекла из колодца нагло сидящего верхом на ведре тритона подозрительно розовой окраски, величиной с мою ладонь. Оказавшись на земле, зверушка раздулась до размеров средней овчарки, обхамила нас по матушке и ломанулась в избушку, приговаривая:
– Жратва, жратва...
Оборотень бросился спасать содержимое подпола, а я, отсмеявшись, стянула перчатки и потянулась. Хорошо-то как! Солнышко, безветрие полное, даже и не скажешь, что уже конец ноября. И так приятно ощущать себя в форме, когда тело беспрекословно повинуется каждому
приказу мысли.
Грохот за спиной заставил меня подпрыгнуть на месте.
Толстяк не придумал ничего умнее, чем сбросить на землю пустой горшок, стоявший на подоконнике, и дунул прочь с такой скоростью, что аж воздух загудел, а трава пригнулась.
Я очень медленно обернулась.
Побирушка, каких во всех мирах хватает, стояла на самом контуре. Серые запылённые лохмотья, помятая облезлая шляпа, скрывающая лицо. Ха, как будто мы раньше знакомы были, бабушка Штирлица. А где солнцезащитные очки, для полноты выбранного образа?
– Здравствуй... девица, – старуха слегка запнулась, разглядев, во что, собственно, „девица“ одета: я тренировалась в полном боевом облачении.
О, у неё тоже нестыковка понятий. Это радует. Значит, я не одинока в своих стереотипах.
– Здравствуйте, бабушка, – не осталась я в долгу. Как она меня, интересно, приманивать будет?
– Не подашь ли водицы студёной усталой страннице? А уж я тебя яблочком наливным отблагодарю, – проскрипела бабка, видимо справившись с культурным шоком.
У меня чуть ведро из рук не выпало от изумления: неужели бабуля и вправду планирует отравить меня яблоком? За такое время можно было что-нибудь и поновее придумать. С другой стороны, ей же не известно, что эту сказку я тоже читала… И что такая сказка вообще существует.
Мои мозги работали на предельной скорости. Если я к ней не подойду сама, то чёрт её знает, вдруг запустит пульсаром в избушку, а там – Моррин в человеческо-беспомощном состоянии, или ещё что зловредное придумает. А если, как вариант, подойти, да ведром ей по черепушке засветить?
Выбрав из двух зол предположительно меньшее, я послушно набрала воды, между делом гадая, что на этот раз вытащу на свет божий.
То ли тварюшки на сегодня закончились, то ли в присутствии злой ведьмы у них испортилось настроение, но в ведре не оказалось ни одной.