Неудачник из Аграпура
Шрифт:
— Что ты имеешь в виду?
— Мы ведь не знаем, как выглядят потомки Феникса, — пояснил Конан. — Не исключено, что судьба привела их в Аграпур, и скоро начнутся события, предшествующие появлению золотого яйца.
— Это было бы слишком прекрасно… — Бронвэг вздохнула, и еще несколько слезинок вскипело на ее золотых щеках. — Я боюсь, — призналась она. — Я чувствую приближение этого времени и испытываю сильный страх. Кто будет ухаживать за яйцом, кто убережет птенца, пока тот беспомощен?
— Ну, вряд ли я возьму на себя эту роль, — усмехнулся варвар. — Все-таки я не птичница, знаешь
— О, я сразу поняла, что ты воин! — похвасталась Бронвэг с какой-то совершенно детской гордостью. — Я научилась распознавать воинов. У них всегда есть оружие, у них гордый блистающий взор, и они могучи, горды…
— И еще у них, как правило, отвратительный характер, они раздражительны, вспыльчивы, пьяницы и драчуны, — добавил Конан. И поспешно улыбнулся своей собеседнице, чтобы та не успела испугаться: — Я не таков, Бронвэг. Думаю, не которую утонченность и даже изысканность мне добавляет то обстоятельство, что изредка я промышляю не грабежами, а воровством и обманом. Это очень оттачивает манеры, если ты понимаешь, что я имею в виду.
Судя по выражению прекрасного лица Бронвэг, она не поняла ни слова из сказанного варваром. Конан вернулся к прежней теме:
— Если ты обещаешь хорошенько вознаградить меня, то я попытаюсь отыскать золотое яйцо с маленьким Фениксом внутри и принесу его тебе.
Глаза Бронвэг заискрились.
— То, что ты говоришь, является верхом моих мечтаний! Но неужели ты сумеешь сделать это?
Конан пожал плечами.
— Почему бы и нет? Не существует невозможного, особенно за деньги.
— Деньги? Но что такое деньги? Я могу дать тебе драгоценных камней и золота, все, что ты захочешь. Выберешь сам.
— А, — сказал Конан, — ну тогда можешь на меня рассчитывать…
Часть этой истории Конан рассказал Саламару — самое основное.
— Так, по-твоему, все эти сгоревшие люди были потомками Феникса? — переспросил удивленный гирканец.
— Именно. Иного объяснения всем этим возгораниям быть не может. Теперь ты понимаешь, что я…
— Я понимаю, — медленно начал Саламар, — что ты заставил меня переодеться женщиной и отправил собирать для тебя сведения, в которых сам ты не нуждался! Ты ведь и без моей разведки прекрасно все знал, не так ли?
— Может быть, — невозмутимо отозвался Конан, — но я ведь должен был во всем окончательно убедиться. Общее между всеми погибшими одно: они были потомками Феникса. Кстати, это обстоятельство проясняет и наше с тобой чудесное спасение из огня пожара в тюрьме. Помнишь, когда мы бежали сквозь пламя, нас даже не обожгло?
— Кого как, — проворчал Саламар, но в глубине души он не мог не признать правоту киммерийца. Поведение огня еще тогда показалось Саламару не вполне естественным. Бежавшие узники находились прямо посреди пожара и все-таки практически не пострадали. И то же самое касалось и стражников.
— Погиб только старик, который сидел с нами в подземелье, — добавил Конан. — Помнишь, он отказался уйти?
— Но ведь его тело не загорелось.
— Откуда нам знать? Вероятно, там был еще один Феникс… а старик вспыхнул потом.
— Ну, разве что… — нехотя кивнул Саламар.
— У меня есть еще одно предположение, —
— А у меня есть вывод из всего, что ты мне наговорил, — Саламар вздохнул. — Если все в твоей истории сойдется, то золотое яйцо мы обнаружим на том самом месте, где находилась сгоревшая тюрьма. Так что имеет смысл поспешить, покуда искомое не выкопали из-под пепла другие, более расторопные люди. Когда имеешь дело с мародерами, ни за что поручиться нельзя. Такая уж это публика.
Конан сказал:
— А ты не дурак.
И задумался.
Пока киммериец размышлял, Саламар покончил наконец со своим куском гусятины и снова налил себе вина.
— Но как мы отправимся туда? — спросил Конан. — Нас ведь ищут. Забыл?
— Такое забыть непросто, — вздохнул Саламар. — Я даже готов снова переодеться женщиной, лишь бы не попасть в руки к аграпурской страже. Как вспомню, к чему меня приговорили… бр-р! Мороз по коже дерет.
— Да, однорукому воровать неловко, — признал Конан.
— Самое обидное заключается в том, что я на сей раз ничего не украл! — с горечью произнес Саламар. — Я утащил только тот амулет, который…
— Да, да, помню. Можешь не повторять. Но утащить золотое яйцо просто необходимо. Я обещал Бронвэг, да и вообще… Как представлю себе, что какой-нибудь пройдоха завладеет этим предметом, а после, когда на свет появится Феникс, будет содержать волшебную птицу у себя в клетке…
— Скорее, продаст ее какому-нибудь богатею, — вставил Саламар.
— Да, а тот посадит ее в клетку, — упрямо стоял на своем Конан. — В любом случае, это неприятно. Птица должна летать в поднебесье. Не для того сгорели все потомки Феникса, чтобы их возрожденный предок протомился пятьсот лет за решеткой.
— Может быть, это научит его не бросать возлюбленную ради сомнительного удовольствия «повидать мир», — сказал Саламар.
— Ну, мало ли какие поступки совершают люди ради сомнительных удовольствий, — заметил Конан.
В конце концов они решили, что на пепелище тюрьмы пойдет карлик Тульпис, а Конан отправится с ним в образе чернокожего слуги. Киммериец разделся до пояса, вымазался сажей и пошел будить Тульписа, который почивал сном праведника в своих комнатах.
Саламар на время остался внизу один. Вскоре до его слуха донесся вопль ужаса: видимо, этот крик испустил Тульпис, увидевший, как над его ложем склоняется гигантских размеров негр и скалит белые зубы.
Спустя некоторое время Тульпис в сопровождении отчаянно черномазого Конана спустился вниз.
Карлик был очень возбужден. Он размахивал руками и говорил очень быстро и бессвязно, то и дело останавливался, поворачивался к Конану и хватал его за пряжки пояса.
— Ты уверен? — долетали до Саламара его отрывистые восклицания. — Даст драгоценные камни? Золотое яйцо? Может, не стоит нам отдавать ей яйцо, коль скоро оно золотое? Заберем себе, а? Вдруг она не заплатит? И вообще, как ты мог довериться женщине в платье из птичьих перьев? Ах, Конан, всему-то тебя приходится учить — ты как ребенок, право слово! Где это сказано, что человек должен доверять женщинам в платьях из птичьих перьев?