Неудачник из другого мира
Шрифт:
Когда сани остановились, хвост мой снова напряженно дернулся. Чувствительный он у меня. Тем самым местом чует неприятности: чужой изучающий взгляд. Окинул взглядом здание, задержался на окнах третьего этажа. Не знаю почему, но между лопатками на спине пробежал холодок. А в голове появилась странная тяжесть, будто кто-то попытался забраться вовнутрь. Попытался. Да только хрена с два у него получилось!
Но ощущение неприятное, да.
– Из саней вылазь. Постой тут. Позовут. – Сгорбленный кот с саней тоже соскочил. Постоял, поплевал в сторону, что-то пробурчал под нос и
Лицей, значит. Ну все, Игорь, готовься. Как в первый день себя покажешь, так и относиться будут.
Походил кругами, осматриваясь по сторонам. Поражаясь, все-таки, как снег и мороз не беспокоят тело – босиком, почти раздетый, в одной форме ходишь и хоть бы хны. Ни ветер не задувает, ни холод не беспокоит. Чужое пристальное внимание и то больше напрягает. За время пока ждал еще пару раз чувствовал на себе пристальный взгляд, но голову больше не давило.
***
В кабинете ректора присутствовали трое. Сам ректор: высокий, рано начавший седеть мужчина с короткой стрижкой и военной выправкой. Его собеседник: растрепанного вида бородатый старик с лысой головой, кустистыми бровями и следами мела на щеке и лбу.
В дальнем углу в кресле сидела молодая женщина: волосы убраны в строгий пучок, темное платье с высоким воротником. Она предпочитала не ввязываться в чужой разговор и старалась держаться в тени. Впрочем, кошачьи уши на голове все равно выдавали ее с головой.
– Что скажете, профессор? – Ректор снова бросил взгляд в окно, у которого стоял. Новенький ходил кругами и пинал снег.
– Не знаю, господин Стрелицкий. Парнишка не пустой, но… что-то странное…
– Странное? – Ректор в задумчивости подкрутил ус. – Не заставляйте меня думать, что «Эксперт по Дио» – это самопровозглашенное звание и даже профессор…
– Обижаете. Просто с ним не все так просто. – Старик оттер вспотевшую лысину рукавом. С удивлением посмотрел на белый след, оставшийся на ткани. – Я бы посоветовал ритуал провести не сразу…
– Поддерживаю, профессор. – Подала голос женщина. – Я тоже не чувствую. Парень пострадал в Прорыве, могло повлиять…
– Ой, темните вы, Василиса Пална, ой, темните! – Ректор улыбался приветливо, но в тоне мужчины читалась угроза. – Какие-то соображения у вас определенно есть. Иначе не имели бы мы чести лицезреть вас с утра пораньше в моем лицее. – Он выделил слово «моем», будто по старинке метя территорию.
– Я бы попросила, господин Стрелицкий!.. – Тон женщины стал резче. Она поднялась и отступила к двери.
– Слушал бы и слушал ваши просьбы, Василиса Пална. – Ректор по-прежнему улыбался. Теперь в голосе сквозила насмешка. – Хоть целый день. О чем же в этот раз вы бы хотели попросить?
– Известить вовремя о времени проведения ритуала для мальчика. – «Хам» читалось на ее лице, но женщина сдержалась. Она прекрасно знала отношение к ней и к ее должности. Господин Стрелицкий еще был сама вежливость. Ей было с кем сравнивать.
– Понятия не имею почему вас так интересует этот мальчик, – Теперь тон ректора стал серьезным. – Но если вы настаиваете…
– Настаиваю. – Ее глаза сверкали гневом, но голос оставался ровным. Одному Дио было ведомо скольких усилий ей это стоило. – Всего доброго, господин Стрелицкий. Рада была увидиться, профессор Альбрехт. Не провожайте, я сама.
В дверях она едва не столкнулась с сутулым котом. Тот резко отступил в сторону, давая раздраженной женщине пройти мимо. Уважительно склонился еще ниже, чем был. Василиса бросила мимолетный взгляд в сторону вошедшего и недовольно цыкнула. Вид у Завелия был потрепанный и неухоженный. Хотя занимал он в лицее не последнюю роль: выполняя работу не только дворника и кучера, но и заведующего по хозяйственной части.
– Доброго дня, Василиса Павловна.
– И вам, Завелий. Прощайте, господа. – С этими словами женщина вышла прочь, раздраженно цокая когтями по полу под узким тяжелым платьем.
Глава восьмая
Пока ждал пошел снег. Сперва небольшой, а затем вокруг закружили крупные белые хлопья. Из дверей на крыльцо вышла молодая женщина. Чем, признаться, ввела меня в состояние шока. Разве лицей не только для парней? Как там говорил покойных Прохор…
Кроме того… прежде чем она успела приладить шляпку и завязать ленты, я заметил кошачьи уши. Держалась очень уверенно. Молодая, да, с точки зрения моего «настоящего» возраста в другом мире, но все-таки не институтка. Кто-то из преподавателей?
Мысли табуном пронеслись в голове. Во-первых, я вдруг до дрожи, до судорог в необутых лапах осознал, что совершенно ничего не знаю про этот мир. Чужой, незнакомый. Его общественный уклад, например. Все то, что, как мне казалось, я понял – могло быть ошибкой. Заблуждением. Невольно проведя ассоциацию с дворянским дореволюционным обществом, я мог загнать сам себя в ловушку.
Лицей. С чего я решил, что здесь будут одни парни?
«Раз парень, а не девица, то стало быть, в лицей при Магической академии надобно», – говорил ваше благородие. Говорил, ведь так?
Женщины. Отчего подумал, что их роль в общественном строе невелика? Возможно ли, что в этом мире матриархат? Тогда мысли мои и выводы из поведения в усадьбе Логиновой неверны? И мне, как собачонке, указали место «у параши» не из-за расовой принадлежности, а по половому признаку? Да не, быть не может. Машку, вон, полотенцем охаживали же.
Во-вторых, глядя как легко и грациозно ступает женщина, вдруг отчетливо понял, что испытание не выдержу. А кто бы выдержал? Если здесь есть девочки-кошки, миловидные создания с кошачьими ушками… мне хана. Потому что сопротивляться обаянию пушистых искусительниц я не способен абсолютно. А рядом, как на зло, ни жены, ни сковородки… Ох…
Тем временем, женщина в шляпке явно шла в мою сторону. Когда приблизилась вплотную, порывисто обернулась, посмотрела на окна, будто опасаясь слежки.
– Вида! Приветствую. – Ее «р» перекатывалось во рту мягко, на французский манер. Я застыл у саней, нелепо пялясь и пуская слюни. – У нас нет времени. Возьми!