Неудачник
Шрифт:
Шорти принялся управлять подъемным механизмом. Джиггс внимательно следил за тросами и блоками. Ворот заскрипел, когда трос натянулся. Растяжки из тросов низко загудели. Затем округу огласил звук, напоминающий стон громадного чудовища, перешедший в высокий, режущий ухо визг, — и колесо завертелось в приводном ремне, не встречая сопротивления.
Мы сняли приводной ремень, стянули его потуже с помощью нахлестки и снова поставили на место. Нужного результата мы опять не получили: вращательная энергия не передавалась подъемному
Пораскинув мозгами, мы обтянули колесо кусками старого ремня. На этот раз приводной ремень плотно прилегал к колесу и не соскальзывал. Но когда Шорти дал девяносто фунтов давления, толстый восьмидюймовый трос лопнул, как нитка.
Мы приспособили два троса вместо одного. И когда давление достигло полной мощности в сто двадцать пять фунтов, так что предохранительный клапан пронзительно засвистел, Шорти начал работать с трубой — сначала ослаблял тросы, а затем натягивал их с помощью всевозможных средств.
Так продолжалось два дня, в конце которых нам пришлось сделать перерыв, чтобы заготовить дрова. Труба так и не сдвинулась с места. Джиггс мрачно заявил, что и не сдвинется.
— Я не сержусь, чего там, — сказал он Шорти. — Конечно, ты должен был знать, что эту трубу не выдержишь, и нечего было тащить сюда нас с Джимом...
— Ее можно вытащить. — Шорти покраснел. — Попробуем подсоединить четыре троса.
— А что толку? Эти два и так могут потянуть любой вес.
— Вот увидишь, — мрачно сказал Шорти. — А если не хотите помогать, то и не надо. Я сам все сделаю.
Естественно, мы и не собирались оставлять его один на один с такой тяжелой работой. Так что мы накололи дров и натянули два дополнительных троса через блоки и вниз к упрямой трубе. Потом Шорти велел сделать двойные оттяжки бура — по два троса на каждый, которые у нас теперь были.
Мы спросили зачем. Он нахохлился, не желая вдаваться в подробности. Бур нужно укрепить двойными оттяжками, а если не хотите, то и черт с вами.
Заинтересованные, мы с Джиггсом принялись помогать ему.
— Ну как? — спросил Шорти, когда все было сделано так, как он хотел. — Думаете, этот ворот будет держать? Вы считаете, что, если мы направим весь пар, какой только сможем получить, он выдержит?
На это мог быть только один ответ — конечно, выдержит. Казалось невероятным, чтобы он сорвался.
— А эти четыре троса? Думаете, они выдержат — тросы из толстой стали в три с половиной дюйма?
Да, кивнули мы, тросы тоже выдержат. Они тоже не сдадутся, как и ворот. Но...
— К чему все эти вопросы? — сердито спросил Джиггс. — Ворот и эти тросы выдержат давление пара от трех таких бойлеров, как наш. Они выдержат четыреста фунтов давления и даже не почувствуют. Но у нас лишь один бойлер, который дает только сто двадцать пять фунтов, так что...
Шорти отошел, не слушая Джиггса. Мы последовали за ним к бойлеру. Он залез на дверцу топки, прижался к бочке бойлера, достал из кармана кусок проволоки и накрепко закрутил предохранительный клапан.
Не будучи профессиональным нефтяником, я не сразу понял смысл этого поступка. Но лицо Джиггса побледнело под загаром.
— Ты что, с ума сошел? — закричал он, когда Шорти спрыгнул на землю. — Как ты думаешь, почему его поставили на отметке в сто двадцать пять фунтов? Потому что бойлер взорвется, если не выпустить пар!
— Ничего, не взорвется, — угрюмо возразил Шорти. — Они испытывают такие штуки при высоком давлении. Если отметка установлена на ста двадцати пяти, значит, он выдерживает давление в сто семьдесят пять и даже в двести. Во всяком случае, некоторое время может его держать.
— Да, но сколько времени конкретно? И откуда ты знаешь, что он приспособлен для двухсот фунтов или даже для трехсот? Измерительный прибор показывает только сто двадцать пять.
— Давление не поднимется больше двухсот. Здесь просто недостаточно мощности огня и воды.
— Что ж, — сказал Джиггс, — лично я не намерен торчать рядом с бойлером, если он разведет пары до ста пятидесяти фунтов...
Он повернулся и посмотрел на меня. И Шорти тоже. По их лицам было ясно, что решение зависит от меня. Ведь сами-то они находились на установке, которая располагалась в семидесяти пяти ярдах от бойлера. Если он взорвется, то именно меня (вернее, то, что от меня останется) отнесет взрывом в соседний штат.
Я колебался... Мы вложили в это дело почти двухмесячный труд, и страшно было подумать о том, чтобы вернуться в Оклахома-Сити с пустыми руками. Но разумеется, я предпочитал вернуться с пустыми руками, чем вообще не вернуться.
— Не хочу просить тебя, Джим, — нарушил молчание Шорти. — Но, ей-богу, я думаю, что это не так уж опасно. Тебе не нужно будет торчать рядом с бойлером... очень долго. Только прогони эту стрелку, показывающую давление, целый круг, пока она снова не укажет на ноль; тогда загрузи до отказа топку и беги в кусты. Подальше.
— Понятно. А если он в это время взорвется?
— Ладно, — уныло развел он руками. — Я же не настаиваю.
— Так или иначе, но пара не хватит.
— Мне его хватит, Джим! Он будет держать давление с полчаса или даже дольше. А мне только этого и нужно, чтобы раскачать трубу.
— А ты и впрямь веришь, что она сдвинется?
— Господи, она должна сдвинуться! — выкрикнул он. — Когда на нее обрушится вся эта энергия, ей некуда будет деваться, даже если она зацементирована. Ворот и тросы выдержат, так что трубе придется ползти вверх!
Джиггс почесал в затылке и сказал, что, кажется, первый раз в жизни Шорти дело говорит. Я не был в этом так уверен, но, поскольку они ждали, глядя на меня, я чувствовал, что должен как-то покончить с этой неопределенностью.
— Ладно, — сказал я. — Думаю, я делаю ужасную ошибку, но будь по-вашему!