Неудачник
Шрифт:
– Приготовил стихийные, – подтвердил он, но могу всех заставить посмеяться или...
– Обойдемся стихийными, – поспешно сказал директор. – У тебя проблемы с контролем силы, поэтому их нужно смотреть только на нашей площадке. Да, три заклинания я тебе уже зачел. Только просьба на будущее не баловаться с погодой и не применять ментальную магию к ученикам. От розог тебя спасло только то, что третий класс напросился сам. Два учителя приложили немало усилий, чтобы вытянуть учеников из того состояния, в которое ты их загнал. Теперь, даже если кто-то попросит сам, и ты пойдешь навстречу, тебя все равно
– Спасибо, ваша мудрость, – поблагодарил Клод. – У вас из-за меня не будет неприятностей.
Пока он разговаривал, а потом добирался до столовой, все уже успели поужинать, и ему это пришлось делать в спешке под недовольными взглядами повара и двух кухонных работников. В коридоре коллегии его поджидала Сента.
– К тебе можно зайти?
– Заходи, – разрешил он, отпирая дверь. – Я уже подготовился и совершенно свободен.
– Мне бы так, – вздохнула девушка. – Вот скажи, почему такая несправедливость? Ты сильный, умный и красивый, а я слабая уродливая дура...
Он сел рядом с ней на кровати и обнял так, как обнимал сестру.
– Глупости говоришь, – сказал он застывшей в его объятьях девушке. – Ты красивая, а что худая, так в этом нет твоей вины. Завтра все сдам и поговорю с господином Эггером, а потом займемся твоим лечением. Только ты перед этим еще раз хорошенько подумай, сможешь заниматься так, как нужно, или нет. И насчет дуры ты не права. Да, мне очень легко дается магия, но другие в этом ничем не лучше тебя. А силы... У большинства людей их нет вообще.
– Тебе не противно меня обнимать? – тихо спросила она.
– Да, костлявая, – засмеялся он. – Глупышка, я же тебя не для того обнял. Просто стало жалко. Ты из-за своего отца здесь совсем ни с кем не водишься. Два года быть одной – это же можно рехнуться!
– А когда ты будешь жениться? – спросила Сента. – Колин сказал, что ты уже самостоятельный.
– Так! – произнес Клод, отстраняясь от нее. – Опять твои мысли пошли куда-то не туда! Какой из меня сейчас жених? Ну нарастил мясо везде, в том числе и там, куда ты только что посмотрела. Ну и что? От меня сейчас в этом смысле никакого толку, да и мне пока никто не нужен. А вы в четырнадцать, хоть и вылетаете замуж, все равно остаетесь девчонками. Отец женился на матери, когда ей было пятнадцать лет, и то он ее до шестнадцати берег и не трогал, а родила она только в семнадцать и при этом чуть не умерла. Куда ты торопишься?
– Я никуда не тороплюсь, – сказала она. – Лишь бы ты сам не поторопился. Ты прав в том, что я здесь очень одинока, но мое отношение к тебе с этим не связано...
– Или мы с тобой просто дружим, или разбегаемся! – решительно сказал он. – Никаких других отношений у меня с тобой пока не будет. Не тот у меня возраст, да и думаю я сейчас совсем о другом. Отец запросто может погибнуть, а на мне останутся младшие брат с сестрой. И с нашим графом... неважно.
– Вы чем здесь занимаетесь? – спросил заглянувший в комнату Колин.
– Выясняем отношения, – сердито сказал юноша. – Стучать нужно!
– Я стучал, – сказал мальчишка. – А что ответили из-за двери не слышно. А что у вас с отношениями?
– Заходи, – пригласил Клод. – Нечего орать на весь коридор.
– Да я не орал, – начал оправдываться Колин. – Ты обещал показать заклинание,
– Сядь и закрой глаза! – сказал Клод. – Сейчас я тебе передам рисунок заклинания. А баланса там никакого нет. Чем больше подашь силы из голубого потока, тем большую площадь прикроешь.
– Как передашь? – не понял мальчишка. – Я думал, ты будешь рисовать. У нас прямо в память даже учителя не могут...
– Все они могут, – возразил Клод, – только не будет вам учитель передавать знания каждому по очереди. Ему нужно вкалывать, а вы в это время будете ковырять пальцем в носу. Поэтому поступают наоборот: вы вкалываете с учебниками, а он...
– Ковыряет в носу, – засмеялась Сента. – Если ты это умеешь, то так, конечно, проще. Мы, когда перерисовывали потоки, замучились. Клод, а я смогу это делать?
– Сможешь, – сказал он. – Только прикроешь небольшую площадь и не сможешь долго держать. Но из столовой сюда добежишь сухая. Что, тоже хочешь? Тогда закрой глаза. Посидите спокойно, это много времени не займет.
Он постоял возле них несколько минут, после чего разрешил открыть глаза.
– Здорово, – грустно сказала девочка. – Я бы такое и за декаду не выучила, а тут раз, два и готово.
– Ну и чего ты грустишь, балда? – спросил довольный Колин. – Ты можешь с его помощью быстро выучить минимум за третий класс! И никто тебя за руку не поймает, потому что такому если и учат, то только в выпускном классе. Ты же не откажешь друзьям?
– Это кто здесь друг, ты? – спросил Клод. – А тебе никто никогда не говорил, что с друзьями нужно делиться?
– А я разве против? – пожал плечами мальчишка. – Если хочешь, могу поделиться всем, что у меня есть. Только учти, что в деньгах меня отец ограничивает. Ему их не жалко, просто боится, что я стану шляться по столице и во что-нибудь влипну.
– Не нужны мне твои деньги, – сказал Клод, – а вот то, что их у тебя нет, – это плохо. Столица не так далеко от западной границы, и если нашему королю не повезет... До вашего герцогства Аделрик, может быть, и не дойдет, но тебе туда самому нужно суметь добраться.
– Ты веришь тому, что она сказала? – уставился на него Колин. – Вы, ребята, сошли с ума!
В дверь постучали и открыли, не дожидаясь ответа. На пороге стоял Алоис.
– Темнеет, – сказал он, обращаясь к Сенте. – Порядочным дамам уже пора отдыхать и делать это не на чужой кровати. Я надеюсь, что мне не придется приходить вторично.
– Я пошла, – сказала она, встав с кровати. – До завтра.
– Я тоже, пожалуй, пойду, – поднялся Колин. – Увидимся за завтраком.
Следующий день дался Клоду нелегко. Юноша был уверен в том, что все сдаст, но все равно волновался. Он не видел смысла читать учебники, а других дел, кроме хождения в столовую, у него не было. А когда ты волнуешься и ничем не занят, время тянется мучительно медленно. Директор во время перерыва между занятиями сообщил, чтобы Клод подошел в фехтовальный зал к концу предпоследнего урока, что он и сделал. Возле одной из стен стоял большой стол со стульями для учителей, а остальные должны были позаботиться о себе сами. Послышались два удара колокола и зал начал заполняться учениками. Последними собрались учителя, один из которых принес какой-то сложный прибор.