Неугомонная Джози
Шрифт:
– А ты знаешь, как принимать ребенка? – спросил Спенс.
Джози проглотила подступивший к горлу комок и выдавила улыбку:
– Не волнуйтесь. Я видела это тысячу раз по телевизору. А теперь вы оба уходите. Давайте, давайте. Мне срочно нужны чистые простыни и свет.
Кен и Спенс переглянулись. Они десятки раз принимали роды у коров и лошадей, но это было совсем другое. Гвен была такой хрупкой! Как по команде, они развернулись и вышли из комнаты.
Через полчаса дом был освещен десятками свечей. Мэллори и Мелисса наготовили кучу сандвичей. Их хватило бы на целый отряд. Спенс был рядом с женой, а Кен, не находя себе места, бродил из комнаты в комнату. Крики Гвен были слышны, наверное, и за милю от дома. Кен слышал, как Джози тихим голосом утешала ее.
Потом внезапно наступила тишина, жуткая тишина, будто кто-то выключил звук. Девочки прижались к Кену с обеих сторон, вцепившись в его руки. И вот наконец-то после продолжительного ожидания, длившегося чуть ли не вечность, до них долетел детский крик.
Девочки бросились к двери. Кен за ними. Влетев в комнату, он увидел Джози с ребенком на руках. Она передавала его Гвен, которая тянулась навстречу только что появившемуся на свет младенцу.
– Девочка, – торжественно объявила Джози. В ее голосе дрожали слезы, а на лице сияла улыбка восхищения.
– Спенс, – тихо прошептала Гвен, – похоже, у нее твои глаза.
Девочки, внезапно притихшие, застыли у кровати.
– Идите сюда, – позвал их Спенс. Его хриплый голос дрогнул. – Поздравьте с рождением вашу младшую сестричку.
Заинтригованные девочки неуверенно приблизились и посмотрели на младенца.
– Ты не огорчен, что это не мальчик? – спросила Гвен.
Спенс ответил:
– Как я могу?! У меня самая лучшая семья на свете.
На глаза Джози набежали слезы – такая гордость и любовь звучали в голосе Спенса и такое восхищение светилось на лице.
– Как вы ее назовете? – спросила она.
Гвен и Спенс переглянулись.
– Мы подумываем насчет Мэгги, – сказала мягко Гвен.
В комнате воцарилась тишина, и все посмотрели на Кена.
– Как ты к этому отнесешься? – спросил Спенс.
На лице Кена отразилась целая буря эмоций, бледный как смерть, он отступил к двери. Он выглядел так же, как той ночью, когда ввалился в горную хижину, раненый и истекающий кровью.
– Это ваш ребенок, – пробормотал он. – Называйте, как хотите.
Не сказав больше ни слова, он покинул комнату. Спенс и Гвен понимающе переглянулись. Джози подумала, что здесь есть какая-то тайна, которая неизвестна только ей одной.
Ребенок заплакал, и Гвен начала его утешать, а Спенс и девочки окружили мать. Джози показалось, что она здесь лишняя, и она вышла из комнаты под тем предлогом, что ей надо принести Гвен попить.
На столе лежала груда сандвичей. Джози накрыла их тарелкой. Потом привела в порядок кухню: после девочек и Кена здесь царил настоящий хаос. Наполнив четыре стакана яблочным соком, она принесла их в спальню.
Наконец прибыл доктор Дженкинс. Джози извинилась и, покинув счастливое семейство, пошла на поиски Кена.
Она застала его в их комнате. Он собирал вещи. Остановившись в дверях, Джози спросила:
– Куда-то уходишь?
Он поднял голову, его холодный взгляд пронзил ее насквозь. Джози шагнула в комнату и в нерешительности остановилась у кровати.
– Ну и ночка сегодня.
Он быстрым движением застегнул молнию на сумке.
– Кен, если ты не хочешь, они не назовут ее Мэгги.
Кен испытующе поглядел на Джози – казалось, он сейчас поделится с ней своими мыслями, чувствами, страхами. Но нет, в следующее же мгновение он взял себя в руки и направился к двери.
– Это была тяжелая ночь, – прошептала Джози. – Тебе бы лучше отдохнуть.
Он остановился, но головы не повернул.
– Я должен идти.
И тут Джози не выдержала.
– Я хочу кое-что узнать, Кен, и не собираюсь дожидаться, когда ты вернешься из очередного приключения. Словом, я знаю, что когда-то ты любил женщину по имени Мэгги. В общем-то, в этом нет ничего необычного для свободного, не обремененного семьей человека. Мой отец, например, был достаточно старый, когда…
– Я не все свои тридцать четыре года был свободен, Джози.
В комнате стало так тихо, что можно было услышать биение двух сердец.
– Ты был женат?..
Он медленно повернулся. В его глазах было сомнение.
Ей вдруг стало безразлично, что именно он скажет: она была готова справиться с чем угодно.
Вцепившись руками в железную спинку кровати, так что побелели суставы, она закрыла глаза и приготовилась слушать.
– Ты права, – сдался Кен, – ее звали Мэгги. Мы были женаты три года.
Три года! Джози пронзила боль сожаления. Конечно, понятно, она не единственная, кто был у Кена. Но, по крайней мере, она надеялась, что была его первой женой. И что-то подсказывало ей, что в первый раз Кена никто не принуждал идти под венец.
– Где она сейчас?
– Она похоронена на небольшом кладбище рядом с моими родителями.
Впервые за долгое время Джози не знала, что сказать. Больше она не задавала вопросов. Но и слова утешения не приходили на ум. Да и какие тут слова, когда не знаешь женщину, которую любил Кен, которую он, быть может, все еще любит.
Кен никогда не говорил с ней о Мэгги. И теперь это открытие болью отозвалось в Джози.
Внезапно она поняла, почему Кен столько раз начинал сначала. Он не просто испытывал судьбу. Он хотел быть уверен, что та, которую он полюбит, не умрет.
Кен откашлялся.
– Мне нужно идти, Джози. Несколько часов назад я разговаривал с Карлом. Он ждет меня.
Она кивнула.
– Раз нужно, значит, нужно.
– С тобой все в порядке?
– Я же взрослая девочка, Кен. Если я смогла вылечить огнестрельную рану и принять ребенка, то, думаю, вполне смогу позаботиться о себе.